– Потому что Бутейко обо всех писал и говорил гадости. Нечеловек, а сгусток пошлости. Мой муж здесь совершенно ни при чем, –пробормотала она так быстро и тихо, что Илье Никитичу пришлось подвинуть креслопоближе. Колесики скрипнули, Наташа вздрогнула, вскинула голову, сдула челку солба и добавила громко, почти выкрикнула:

– У Бутейко полно врагов, в том числе среди знаменитостей.Он всех поливал грязью, всех ненавидел, и его ненавидели. Кто угодно мог нанятькиллера. Просто кто-то узнал о долге, заманил Саню в ловушку и подставил. Азнаете почему? Потому, что у нас нет ни связей, ни денег. Таких, как мы,подставить проще всего.

– Хорошо, Наталья Владимировна, я понял вас. Не нервничайтетак. Скажите, пожалуйста, вы давно знакомы с родителями Бутейко?

– Мы с мужем бывали у Артема в гостях, – голос ее опятьзатих до шепота, она передернула плечами, словно пыталась стряхнуть с себянервную дрожь.

– Часто?

– Нет. Два или три раза.

– А откуда вы знаете, что Вячеслав Иванович занималсяювелирным делом?

– Саня рассказывал, и сам Артем как-то говорил.

– Вы не могли бы подробней об этом рассказать? Что именноговорил Артем?

– Ну, это был обычный треп. Мы болтали об эмиграции, о том,как в конце семидесятых начали уезжать евреи в Израиль, и Артем рассказал, каквывозили золото, сколько придумывали фокусов. Отливали из золота мыльницы,бритвенные лезвия, уголки для старых чемоданов, пуговицы, кнопки. Так вот, егоотец будто бы этим занимался и на этом заработал кучу денег. Артем врал,наверное. Он вообще любил приврать. Саня говорил, когда они учились в школе,папа Бутейко работал всего лишь гравером в ювелирном магазине. Он не могзаниматься такими вещами, его бы в тюрьму посадили, – она замолчала, испуганноуставилась на Илью Никитича и прошептала:

– Господи, какая же я дура! Вы ведь следователь, а я вамтакое рассказываю. Вдруг это правда, и Артем не врал? Тогда получается, я стучуна его родителей! Они ни в чем не виноваты, у них и так горе…

Зазвонил телефон, она вздрогнула, вскочила и бросилась накухню.

– Прости. Я не могу. У меня сейчас следователь, – услышалИлья Никитич ее громкий, возбужденный голос. – Не знаю. Как только он уйдет, ясразу приеду. Нет, не говорила… Мама, перестань… Зачем? Он меня допрашивает, ане тебя. Ни в коем случае!.. Вова Мухин здесь вообще ни при чем… А потому, чтоты можешь все испортить. Прекрати, мама, пожалуйста… Я очень прошу тебя, невмешивайся. Я сама буду решать, что важно, а что не важно. Все, прости. Ну я незнаю, свари ему кашу… Все, пока… Нет, я сказала!

Наталья вернулась в комнату, уселась в кресло, она тяжело,часто дышала, как после бега на длинную дистанцию. Илья Никитич поймал ееиспуганный напряженный взгляд.

– Ваш муж учился с Бутейко в одном классе. Они дружили илинет? – спросил он спокойным, равнодушным голосом.

– Нет.

– Но в гости все-таки ходили. Вы к нему, он к вам.

– Это были деловые отношения.

– Какое же дело их связывало?

– Я плохо разбираюсь в бизнесе. Кажется, реклама…

– Бутейко когда-нибудь приглашал вашего мужа на телевидение?

– Да, но очень давно, года три назад. Мы еще не были женаты.Саня рассказывал, Бутейко придумал какое-то идиотское ток-шоу, пригласил Саню вкачестве героя, нацепил на него маску и заставил нести какую-то дикую ахинею.Но все провалилось. Там была одна известная телеведущая в качестве гостяпрограммы. Чуть ли не Беляева. Она начала задавать вопросы, и стало ясно, чтоистория фальшивая. Бутейко вообще никогда ничего дельного придумать не мог.Саня чуть со стыда не сгорел, хорошо, что был в маске. А до этого он пригласилСаню в программу «Стоп-кадр». Он там сделал сюжет о какой-то ресторанной драке,и Саня был вроде свидетеля.

– О, так вашего мужа можно назвать настоящей телезвездой, –покачал головой Илья Никитич. – он просто вырос в мире знаменитостей. НатальяВладимировна, а почему вы не захотели передать мне трубку, когда ваша мама обэтом попросила? – поинтересовался он, не меняя интонации.

Она сморщилась, как от боли, зажмурилась и помотала головой.

– Не могу больше… не могу… Вы подслушивали? Так я и знала!

– Ничего подобного, – улыбнулся Илья Никитич, – просто вы незакрыли дверь и говорили громко. Вы, наверное, думали, если я старый, значит,глухой. Так о чем же ваша мама хотела со мной побеседовать?

– Понятия не имею. – Наташа шмыгнула носом и отвернулась.

– Кто такой Вова Мухин?

– Никто.

– Наталья Владимировна, мы ведь с вами не в игры играем. Вывзрослый человек, а ведете себя как неразумный младенец. Вы понимаете, что мненичего не стоит позвонить вашей маме и выяснить, о чем она хотела со мной поговорить?

– Понимаю, – обреченно кивнула Наташа, – но, пожалуйста, ненужно. Она только все запутает.

– Почему вы так думаете?

– Потому, – упрямо буркнула Наташа, но по ее лицу ИльяНикитич понял, что она почти сдалась.

– Наталья Владимировна, у меня совершенно нет желания сажатьвашего мужа на скамью подсудимых, если он действительно невиновен, – произнесон.

– А вы верите, что он невиновен? – Наташа вскинула глаза,впервые посмотрела не него внимательно, как на человека, а не на сказочноечудовище.

– Скажем так, я не исключаю, что Бутейко убил кто-то другой,– медленно проговорил Илья Никитич, – но это будет очень сложно доказать.

– А зачем? – она вдруг зло прищурилась. – Лично вам зачемэто доказывать?

– По должности положено, – он откашлялся и поправил галстук,– ладно, Наталья Владимировна, давайте не будем отвлекаться. Вы так и неответили, кто такой Вова Мухин?

– Ну да, конечно, – она жестко усмехнулась, – вы такойхороший человек, боретесь за справедливость… Да вам глубоко наплевать и намоего Саню, и на меня и на нашего ребенка. Вам важно поскорее скинуть это дело,оно ведь такое просты зачем же возиться?

– Действительно, зачем возиться? – тяжело вздохнул ИльяНикитич. – В муж взят на месте преступления, выстрел произведен из егопистолета, мотив убийства имеется. Так чего же я вам вопросы задаю? Зачем явообще к вам пришел? Мог бы вызвать в прокуратуру, провести формальный допрос,а потом с чистой душой передать дело в суд. Анисимов Александр Яковлевич будетосужден по статье сто пятой, «Умышленное убийство». Ему дадут пятнадцать лет.Адвокат, который требует за свои услуги пять тысяч долларов, возможно, сумеетсмягчить приговор, и ваш муж получит десять лет общего режима. Вряд ли емуудастся добиться для вас чего-то большего, слишком много прямых улик идоказательств вины вашего мужа.