Теперь Кат все это видел, осознавал и не собирался действовать старым способом.

Он дождался, пока Алина пересечет холл, и начнет спускаться по лестнице и устремился следом. Снова дал физичке приличную фору, позволив добраться до вертушки вахтера и только тогда ускорился. Поравнялся он с ней только уже рядом с крыльцом вуза.

— Алина Хаматовна. Вы ведь не вызвали еще такси. Давайте я подвезу?

Она обернулась и прищурившись посмотрела на Ката. Тот пожал плечами.

— Я бы мог сказать, что ждал вас несколько часов и нехорошо после этого отказываться. Но ведь это был мой добровольный выбор. Я просто прошу вас мне довериться и позволить довести вас до дома.

Она вскинула брови — удивилась. Искренне так и почти по-детски.

— Только подвезти? Без всяких там намеков и предложений? — уточнила, чуть склонив голову.

— Я мог бы пообещать. Но ведь я уже сказал. Да, я бы очень хотел с вами встречаться. Но я лишь предлагаю подвезти вас домой. Ведь это неплохо? Так? К тому же, в отличие от такси, в моей машине не ездили пьяные и проститутки.

Алина усмехнулась.

— Умеете убеждать.

— Пойдем? — он сам еще не верил своему счастью. Казалось, все висело на волоске. Кат искал новые поводы и аргументы. Она, что, правда, соглашается?

Алина кивнула и для верности указала рукой направление — к стоянке машин.

Кат двинулся к своему внедорожнику.

Алина окинула взглядом гиганта на колесах и усмехнулась.

— Мальчики показывают свою значимость размером машины?

Кат хмыкнул, открыл ей дверцу. И когда Алина села, ответил:

— Эта машина удобна. Можно поехать за город, можно не бояться нашего бездорожья. Я не такой уж пижон как вам кажется. Просто русские дороги порой почище американских горок. Если бы янки знали об этом, давно бы уже променяли один аттракцион на другой.

Он сел на водительское место и с затаенным удовольствием отметил, что лицо Алины посветлело. Значит, комментарий ей понравился.

— Я мог бы купить что-то навороченное или спортивное, как сейчас модно, — добавил зачем-то. И ведь рисовался. Хотя и совсем чуточку. Но просто не смог удержаться. — Но я предпочел удобство, комфорт и максимальную защищенность.

Она промолчала, только кивнула на реплику.

Устало откинулась на спинку сиденья и только сейчас Кат понял, что Алина ужасно измотана. Даже не так! Только теперь она позволила себе это показать.

Со студентами она до последнего вела себя бодро, спокойно и деловито.

Шутила, строго отчитывала, поздравляла с хорошей сдачей реферата. Никто в жизни бы не подумал, что она еле жива после такой нагрузки.

Кат решил не тревожить Алину, позволив той полностью расслабиться и тронулся с места, только спросив:

— Какой адрес?

— Поселок Вятский, Зеленая, дом пять.

— Поселок Вятский, Зеленая, пять! — повторил Кат автонавигатору.

— Сейчас найду! — ответил тот приятным женским голосом.

— Приятная спутница, правда? Всегда делает то, что вы говорите, никогда не покупает дорогие платья и почти всегда готова исполнить любое желание господина? — усмехнулась физичка.

— Вы знаете толк в женщинах, которые нравятся слабым мужчинам, — усмехнулся Вяземцев.

— А сильным какие нравятся? Со скалкой, если муж явился подвыпивший или со сковородкой, если загулял?

— Те, что все время устраивают нам экзамены!

Кат не стал уточнять, Алина оценила аллегорию. На этом и закончили шутейный спор.

На карте смартфона появился маршрут, и Вяземцев нажал на газ.

На середине пути Алина задремала и Кат изо всех сил старался не будить ее. Он и забыл, что планировал выяснять отношения, убеждать ее дать ему шанс. Он просто хотел, чтобы Алина отдохнула.

Внезапно все собственные цели Ката ушли на второй план. Была она: маленькая, уставшая и огромное желание облегчить ей этот тяжелый день.

Наконец, Вяземцев вырулил по небольшому коттеджному поселку прямо к одноэтажному домику с зеленым козырьком над крыльцом. Во дворе чуть подтаял огромный снеговик.

Кат притормозил и пока раздумывал — будить ли Алину и как это лучше сделать, она сама открыла глаза.

— Ой? Приехали? — Алина потерла веки, как заспанная девочка. И почему-то тепло разлилось в груди Вяземцева, захотелось обнять ее еще такую сонную, теплую, укутанную в серый пуховичок и синюю шапку…

Э-эх! Он купил бы ей норковую шубу, самую лучшую и шапку. Нет! Три, четыре набора шуб и шапок, чтобы выбирала — в чем пойти.

А еще сапожки вместо угг, которые Алина носила всю зиму.

— Спасибо. Простите, я заснула.

Она неловко улыбнулась, подхватила сумку и вылезла из внедорожника раньше, чем Вяземцев успел среагировать. Он выскочил следом, стремительно подошел к Алине и собирался поцеловать ее. Вот так, непрошено. Потому, что безумно этого хотел, аж голова кружилась.

Алина остановилась, развернулась и посмотрела вдруг так… Все читалось в ее взгляде. И этот укор: а ведь я вам поверила, так что же вы делаете, студент Шаукат Вяземцев? И этот преподавательский строгий запрет: вы не должны, вам не следует! И осуждение: мол, вы же обещали, Шаукат Вяземцев, только подвезти, ничего более…

Кат замер, остановился и лишь облизал губы. Которые даже покалывало от желания коснуться раскрасневшихся губ Алины… Похожих на сладкие ягоды… Вишня на морозе… Как сладко… томительно желанно и… недоступно…

Она отступила к забору, вытащив из сумки ключи и замерла.

Да, мать твою! Кат не мог, просто не мог преодолеть молчаливый запрет Алины. Обмануть ее ожидания, поступить неправильно. Она ничего не сказала, но охладила, остановила и обездвижила.

Лишила воли и напора.

Какое-то время они так и стояли, ощущая, как напряжение буквально звенит во влажном зимнем воздухе.

С колес машины Ката медленно стекали комки подтаявшего снега на чистый проезд к дому Алины. Плюмц… плюмц… Падали и растекались медузами.

Фонари уже начали светить ярче, а серые сумерки вуалью накрыли поселок.

Наконец, Кат отмер. С трудом поборол желание все-таки поцеловать Алину, что-то сказать о своих чувствах, намерениях и… отступил. Она слишком устала. Она не хочет. Она не считает это правильным. Этого ему хватило, чтобы отступиться.

— Отдыхайте. Спасибо, что согласились со мной проехаться.

Вот и все, что он сказал.

Алина отмерла следующей.

— Вам спасибо за заботу и… понимание…

Ну да! Понимания у него сегодня хоть ведром черпай, желания — хоть море наполняй. А вот силы воли сделать хоть что-то против ее требований нет.