Возможно, Рудольф была права. Человек видит духов совсем по-другому. Как рабов.

А я же воспринимаю их, скорее — как партнёров по общему делу. Для меня Рудольф, Устинья, Лина, Анубис, Тяпа, Растяпа и Заунывыч — боевые товарищи. Надеюсь, что и Жуля тоже совсем скоро станет такой.

Остаток пар мы решили практиковаться.

Как оказалось — управление металлом ничуть не уступало водным техникам Анубиса! Я мог выделять из окружающих предметов железо, алюминий, медь, ртуть и даже золото.

Но, как и всегда — был один жирный нюанс.

Содержащихся в окружении металлов зачастую не хватало для нормальной атаки. Приходилось искать гвозди, кнопки, дверные косяки и монетки. В ход шло всё!

Жуля без особых проблем могла превратить копеечную монету в пулю, а затем запустить её на скорости в 1500 метров в секунду. С громким хлопком, мы пробили три мишени, поставленные в ряд.

А вот с песком всё оказалось в разы сложнее. Во-первых — кварцевой пыли вокруг было крайне мало. А если я начинал использовать сильные конструкты, то стена корпуса трескалась и хотела по кирпичикам лететь ко мне.

Во-вторых — поднимающаяся пыль очень мешала остальным студентам в аудитории.

Пришлось отложить тренировки на потом.

— Уверен, что хочешь попробовать прямо на поединке? — шёпотом поинтересовалась Жуля, когда прозвенел звонок, сигнализирующий о завершении последней пары.

— Так, конечно, уверен! Если мы будем ждать, то так и не проверим твои силы. Нужно пробовать, пока есть такая возможность. Представляешь, что будет, если мы оплошаем в настоящем сражении?

— Не уверена я, что ты будешь использовать пескоструйные техники на дуэли… Рисковать жизнью студента — очень сомнительное удовольствие. — вздохнула Жуля.

— Ага. Сам факт того, что сражение будет проходить на «Розе Секунданта» — уже сомнительное удовольствие для любого студента. — усмехнулся я: — Короче — не переживай. Наша основная задача — протестировать твои силы. Если я пойму, что пока не выходит — подключу Рудольф и Устинью. Ну, или в крайнем случае — Анубиса.

— Договорились! — с облегчением выдохнула дракошка.

На улице нас встретил Толик в компании Оксаны и Люси. Они выглядели немного взволнованными, но изо всех сил старались поддержать меня. Всё же — первое сражение на «Розе Секунданта». Да ещё и полуфинал Турнира!

— Главное — не забывай, что судьи очень строги к стилю. Если будет некрасиво — снимут драгоценные баллы! Даже если противник будет повержен, есть очень большой шанс не пройти в финал. — напомнил Толик.

— Это я прекрасно понимаю. — ответил я: — Проблема в том, что, начиная с полуфинала — никому не говорят, с каким именно соперником придётся столкнуться. Кто вот там будет?

— Понятия не имею. Даже слухов нет!

— Плохо… Просто, я хотел использовать Жульену. А вдруг там сила, как у Апраксина? Песок против песка?

— Такое тоже бывает. — произнесла Оксана, задумчиво глядя на стайку девчонок, которые с загадочным хихиканьем бежали в сторону заброшенного корпуса: — Но судьи не любят один и тот же элемент. За это много баллов не взять.

— Эх… придётся вызывать Анубиса. — обречённо вздохнул я и вытащил телефон.

— ГОТОВО!!! — прокричал знакомый голос, и стайка девчонок разразилась злорадным смехом.

— О! Злотникова. — обрадовался я, и направился прямиком к ней: — Елена! Могу на пару слов?

Ошарашенная и немного испуганная любительница зелий сперва попыталась спрятаться за свою банду, но те засмущались и разбежались в разные стороны, бросив сумасшедшего учёного мне на растерзание.

— Так, что? В молчанку играть будем? — злобно произнёс я и присел на корточки перед напуганной брюнеткой: — Ты же понимаешь, что твоя деятельность — отвратительна? Честно, я хочу добиться для тебя строжайшего наказания! Твой вчерашний поступок оскорбил Дома Долгоруковых и Демидовых. Деньгами вопрос не решить, поэтому я буду ждать от тебя официального извинения. Передо мной и перед опозоренной Госпожой Долгоруковой.

— И… И… Извините… — пискнула Злотникова и опустила взгляд: — Это действительно моя вина… Такого больше не повторится!

— Родители знают, чем ты промышляешь в стенах Университета?

— Уже да… Госпожа Фёдорова обо всем сообщила… Со мной провели разъяснительную беседу и лишили всех карманных денег до новогодних каникул. — чуть не плача ответила Елена.

— Рассчитываешь на сострадание? Так вот — его не будет. Ты слишком глупая и безответственная, чтобы обладать такими способностями.

— Я не… — ну, всё. Началось. Слёзы крупными горошинами закапали на землю: — Я не глупая! И не безответственная! Я же просто хотела, чтобы вы… Вы…

— Меня не интересует, что ты хотела. Я хочу, чтобы ты вынесла из данной ситуации ценный урок! Отхлестать бы тебя ремнём за такое… Но боюсь, что я не имею права. Терпеть не могу талантливых, но таких беспечных людей… Ты позоришь всё научное сообщество своим поведением.

— Да что ты понимаешь, идиотский чурбан?!?! — воскликнула Злотникова, и разревевшись ещё сильнее, толкнула меня, а затем побежала в сторону общежития третьегодок.

— Жёстко ты её. — вздохнула Рудольф, которая, как раз подоспела вместе с остальными богинями.

— Ты в курсе ситуации. И я не удовлетворён. Эту пигалицу лишили карманных денег до новогодних каникул. И всё! Она посмела опоить дочь Московского Графа. Это вам не шутки. — холодно ответил я: — Будь моя воля…

— Ты бы их всех превратил в солдат, мур-мя! — хмыкнула Устинья.

— Нет. Будь моя воля, я бы как следует прошёлся ремнём по её филейной части. Чтобы с каждым ударом, в голове этой беспечной дурочки отпечатывалось понимание. — сухо произнёс я.

— Она в тебя влюблена. Ты разрываешь её сердце. — добавила Лина.

— И, что с того? Я теперь должен прощать безалаберность и безответственность всем, кто испытывает влечение к моему телу? Нет уж! Все провинившиеся филеи будут драты!

— Тиран. — заключила Люси.

- Тиран. Точно. — подтвердила Устинья.

— А меня можно отшлёпать просто так. Папочке нужно просто попросить… — заигрывающе подмигнув мне, заявила Жуля.

— Извращённая мелочь. — недовольно рыкнула Лина: — Кстати, времени осталось немного. Или Демидовым можно опаздывать?

— Ага. Идём.

Мы направились прямиком к обрыву, откуда вниз вело сразу несколько тросов с фуникулёрами. А кабинок было всего восемь. Каждая вмещала в себя около двадцати студентов. В общем, нам пришлось постоять немного в очереди.

Спустившись вниз, наша группа продолжила путь.

К «Розе Секунданта» вела широкая дорога, вымощенная жёлтым камнем. Красиво и очень необычно!

— Говорят, в этом лесу произрастает огромное количество редких деревьев из «Красной книги» Российской Империи. — сообщила Люси: — Хотела бы я гулять здесь чаще…

— Толик. Займись этим. — усмехнулся я, глядя на облезлых белок, что скакали по верхушкам деревьев.

— Дело в том, что сюда пропускают только пятый и шестой курсы. — пояснил брат: — Так что нам придётся подождать.

— Почему не пускают остальных? — удивился я.

— Редкие деревья. Вдруг тупым малолеткам взбредёт в голову тут что-нибудь сломать? — объяснила Оксана.

— Хм-м… Логично. — задумчиво ответил я.

Чем ближе мы подходили к «Розе», тем больше внутри меня росло восхищение! Тяга к огромным строениям сохранилась ещё со времён службы в Старой Империи. Лай-Лабэ обожала показывать всем, кто тут хозяйка! Огромные памятники, статуи размером с высотку, замки, что башнями доставали до небес… Много красоты там было.

Однако «Роза Секунданта» смогла впечатлить даже такого искушённого ценителя, как я.

Возле дверей огромного металлического стебля нас встречал УПВ. Он, как и всегда — выглядел крайне уставшим и задумчивым, но изо всех сил пытался улыбаться. Рядом с ним стояла целая группа репортёров с камерами.

— Не толкаемся! — питон открыл двери: — В лифты заходим по восемь человек! Не больше! Строго по очереди!

— Хэй-хэй! — к нам подошёл Симон Харитонов: — Как самочувствие перед первым боем полуфинала?

— Отличное. — ответил я: — Много поставил?

— Спрашиваешь! — усмехнулся Глава кулинарного кружка: — Такая сумма местному тотализатору даже и не снилась. В общем — мы все очень на тебя рассчитываем!

— Рад слышать. Буду стараться!

— Пропустите! — рядом с выходом остановился очень старый моколь, и из него вышли наши судьи. Пуся, Профессор Лядов (преподаватель у старших курсов) и приглашённый судья — Бенджамин Ньюберг. Толик говорил, что этот старый австриец судит Императорский Турнир. Будет очень интересно послушать его комментарии.

Судейский состав прошёл в первый освободившийся лифт и благополучно уехал наверх. Без очереди! Вот негодяи…

— Удачи, Владимир Аркадьевич! — из толпы ко мне вышел Апраксин и крепко пожал руку.