Профессор вытащил пробку из пузырька темного стекла, и но комнате разлился гнилостный тошнотворный душок драконьей крови. Непроизвольно я прижала ладонь к носу.

Бутылочка дрожала в нетвердых профессорских пальцах. Из узкого горлышка выкатилась капля густой темно-бордовой массы и вязко растянулась, ложась на серебряный виток украшения. Драконья кровь зашипела, словно закипала, и стала жиже. Капля разбежалась по виткам тонкими красными ниточками.

— Начинается! — С довольным видом Док вытянул браслет на расстояние руки и отклонился в сторону.

Неожиданно волосы стал трепать сквозняк. На окне, запертом на шпингалет, заволновалась занавеска. Секундой позже в гостиной поднялся ветер. Документы Ратмира, рассыпанные по дивану, взмыли вверх и закрутились в воздушной воронке. Вихрь стремительно сжимался, а потом со вздохом всосался внутрь браслета, и наступила тишина. Бумаги медленно опадали на пол. Мы ошарашенно переглядывались.

— И это все? — буркнула Свечка, поправляя растрепанные волосы.

Через мгновение комната наполнилась неясными шепотками, а в пространстве стали появляться полупрозрачные фигуры. Они неровной цепочкой выстраивались перед Доком, но стоило тому пошевелить вытянутыми руками, как дружный строй развеялся дымкой.

— Док!!! — рявкнули мы в четыре голоса.

Профессор, испугавшись коллективного гнева, тут же выпрямил руки, возвращая необычное видение.

— Это они? — уточнил Стриж, с изумлением разглядывая собственное долговязое отражение в кепке с длинным козырьком. — Те, кто трогал браслет?

— Ага. — Эскулап расплылся от счастья, когда распознал свое полупрозрачное лицо с двойным подбородком и густой щетиной.

Проекции застыли друг за другом, точно стражи в шеренге, и только наши с Ратмиром призраки заглядывали друг другу в глаза и стояли так близко, точно хотели обняться.

— Какая пошлость, — фыркнула Свечка и ткнула ногтем в моего двойника. Я даже вздрогнула.

Удивительно, но фигур оказалось немного. Самого первого владельца браслета — старика, согнувшегося под тяжестью безобразного горба, я не знала. Зато была знакома со вторым, высоким седовласым эльфом. Вернее, с его портретом, висевшем в холле «Веселены Прекрасной». Ведь им оказался не кто иной, и как Лосиан Толтеа.

— Копировальщик? — Стриж указал па горбуна.

— Ростислав Деньцов. — Ветров-старший задумчиво потер подбородок. — Свечка с ним неплохо знакома.

Он бросил в сторону женщины насмешливый взор.

— В музее пришлось заменять некоторые экспонаты, и мы заказывали копии, — вдруг принялась оправдываться она.

— И много заработали на оригиналах? — бесцеремонно уточнил Стриж.

— Это тебя не касается, я тогда была в другой команде! — Она покрылась красными пятнами.

— В той, где все погибли? — беззлобно поддел Ратмир.

Удивительно, как Свечка не зарычала.

— А вот этого господина я не знаю, — не обращая внимания на гнев соратницы, Ветров-старший указал на хозяина моей конторы. — Стриж, выясни адрес, имя, и где он сейчас находится. Он может быть либо посыльным, либо заказчиком.

— Он эльф! — протянул приятель. — «Эльф» — это в народном переводе означает «денежный мешок».

— Тогда он на тебе, Свеча, — оглянулся Ветров на надувшуюся женщину. — Денежные мешки как раз по твоей части.

— Ветров, ты меня сейчас оскорбить хочешь?

— Это Лосиан Толтеа, — встряла я в спор.

— Подожди, Птаха, — отмахнулся Стриж и тут же ошарашенно повернулся ко мне: — Ты его знаешь?

— Ты тоже его знаешь, — согласно кивнула я. — Мы с тобой его контору ограбили.

Цепкий взгляд Ратмира остановился на мне. Не дожидаясь расспросов, я выдала все, что слышала о хозяине «Веселены Прекрасной».

— Лосиан Толтеа умер в прошлом году. Он был старым, в переводе на человеческий возраст — лет восемьдесят с гаком.[4] При жизни увлекался коллекционированием магических артефактов. Своих детей у него не получилось, и вся коллекция вместе с городским особняком отошла к племяннице.

В воцарившемся молчании раздался жалобный голос Дока:

— Послушайте… Можно мне руки опустить? А то мышцы ноют.

Не дождавшись разрешения, он уронил руки. Все мороки развеялись желтоватым дымком.

На один час гостиная на аггеловской ферме превратилась в конторский кабинет. Ратмир с кем-то беспрерывно разговаривал по зеркальному коммуникатору, Стриж не вставал из-за лэптопа. За несколько минут он виртуозно взломал базу анкетных данных населения Ветиха, и теперь искал нужный адрес. Свечка укатила обратно в город, откуда периодически звонила. Мы с Доком следили за переполохом из разных углов дивана и боялись открыть рот, чтобы нас не выставили на кухню.

— Нашел адрес ювелира? — не отрывая от уха трубки коммуникатора, отрывисто позвал Ратмир Стрижа.

Приятель, вместо того чтобы заниматься делом, разглядывавший фото хорошенькой нимфы с пухлым ртом, даже вздрогнул от неожиданности. Он для чего-то схватился за карандаш — магическую игрушку, отражавшую настроение, — и грифель стал ярко-красным, что, если верить инструкции, являлось признаком влюбленности.

Кашлянув, парень отбросил карандаш и под уничижительным взглядом брата принялся щелкать клавиатурой.

— Улица Вязовая, — принялся он зачитывать из базы, — дом тринадцать, квартира девять.

Ратмир повторил кому-то адрес и, отключив вызов, дал инструкции:

— Стриж, поедешь к ювелиру. Попытаешься узнать, сколько было сделано подделок. Мы должны учесть их количество.

— А ты?

— А я к наследнице Толтеа.

— Почему тебе всегда достаются эльфийки? — буркнул Стриж. — Я тебя потом седмицу не могу найти.

Ратмир покосился на меня, старавшуюся сохранять непроницаемый вид, и сдержанно кашлянул, намекая, что брату стоит заткнуться, и я была с ним солидарна. Видимо, заметив мое вытянувшееся лицо, Стриж смекнул, как сильно оплошал, и моментально прикусил язык.

— Док, по дороге я заброшу тебя в контору. А ты, — он посмотрел на меня, — не высовываешься за ворота.

— Есть, босс.

Все уехали. Запруженный автокарами двор опустел, а я закуталась в плед и устроилась на крыльце. Отсюда была хорошо видна дорога, вьющаяся посреди покрытого зеленым пушком поля.