Затем Рогов спустился с трибуны и подошел к столу, на котором лежали награды работников штаба корпуса. К этому же столу вышел гвардии подполковник Петр Бринько, ставший первым в истории трижды Героем Советского Союза. Сопровождающие заместителя наркома офицеры в званиях не ниже полковника береговой службы – сотрудники ГПУ РККФ СССР – направились к столам полков. После вручения наград столы унесли специально выделенные для этого краснофлотцы, а личный состав корпуса прошел перед трибуной, показав хорошую строевую выучку. Иван Грозный был приятно удивлен.

Вся церемония заняла два часа. Олег был уверен, что она на всю жизнь запомнится ее участникам. После этого гости и командование корпуса и входящих в него подразделений собрались на небольшой торжественный обед. Рогов оценил, да и продовольственная служба расстаралась. Но еще больше он был обрадован, когда узнал, что ничем не худшее угощение ждало весь личный состав корпуса. На мероприятии генерал отметил минимальное присутствие спиртного, но ему пояснили, что командир корпуса такие порядки заводит во всех подразделениях, которыми командует. Затем Рогову устроили экскурсию по базе, показали технику. В общем, впечатлений у главного политработника флота хватило. Человеком он был умным и наблюдательным, поэтому понял, что никакой показухи специально для высокого начальства здесь нет. Поговорил с людьми, отметил высочайший авторитет командиров и реальную заботу о подчиненных. Даже технари, «маслопупы», и те не зачуханные, довольно чистые, везде порядок. Не только летчики работают над повышением своей квалификации, но и техники подтягиваются. Берг и Кузнецов сами работают с ними, нашли в Ленинграде несколько специалистов с заводов, преподавателей институтов и техникумов, мастеров производственного обучения, определили их вольнонаемными служащими, положили флотский паек, да еще сверх того подкармливают. А те занимаются с личным составом, составлен учебный план, расписание. И ведь сами придумали, никто не подсказывал. Молодцы! И не тыловики, немцев бьют крепко. Поздно вечером очень довольный, полный впечатлений Рогов улетел, а Северов переключился на флотские дела.

Предстоял первый вылет ударных самолетов, поиск и атака морских целей. Между портами Германии с одной стороны и портами Финляндии и Швеции – с другой шла интенсивная переброска различных грузов. Не забывали немцы и про оккупированную Прибалтику. Наибольший интерес представляли морские перевозки в интересах промышленности Третьего Рейха, да и про войсковые грех было забывать. На стороне корпуса было техническое превосходство – наличие радаров и дальноходных самонаводящихся торпед. Если все пойдет как задумано, то можно надеяться минимизировать потери, ведь входить в зону наиболее плотного зенитного огня просто не будет необходимости. Все торпедоносцы оснащены радарами, так что темнота или плохая видимость противнику не поможет.

В 6 часов 15 сентября «Ту-4РЛбис» под прикрытием целой эскадрильи «По-3» выдвинулся за Малый Тютерс, откуда его радар добивал до Аландских островов. Два звена «Ту-2Т» под прикрытием десятки «По-3», ведомой Северовым, вышли на охоту. Пришло время потрогать супостата за мягкие места там, где он чувствует себя пусть не сухо, но комфортно. Каждый торпедоносец нес по одной дальноходной 533-мм торпеде с неконтактным взрывателем и наведением по кильватерному следу. В минно-торпедном полку все экипажи были опытные, пулять в белый свет как в копеечку, надеясь на ГСН, никто не будет. С ударной группой шел также самолет РЭБ, немного в стороне держался разведчик для фиксации результатов удара. Конвой из пяти транспортов под охраной нескольких сторожевых кораблей находился примерно посередине между Хельсинки и Таллином и чапал со скоростью около 8 узлов на юго-запад. На конвой навелись сначала по указаниям летающего радара, за пятнадцать миль устойчиво зацепились своими локаторами. Распределили цели, первое звено выпустило торпеды с расстояния в две с половиной мили. На таком расстоянии стреляли только крупнокалиберные зенитки, а таких на кораблях эскорта было не так уж много, к тому же попасть в торпедоносец на расстоянии четыре с половиной километра очень трудно. Самолеты отвернули, выпустив торпеды, но немцы решили, что русские просто струсили, поэтому спокойно проследовали дальше. Это стоило им двух сторожевых кораблей, прикрывавших левый фланг конвоя. Второе звено выпустило торпеды уже по транспортам, три из них оказались потоплены. Всего из восьми торпед пять попало в цель – для первого раза неплохо.

А ночью пришло время пикировщиков. Теперь Северов вылетел на «Пе-5МР» и в атаке контролировал «тушки» по своему радару. По замыслу Северова, первый самолет с горизонтального полета сбросил САБ, а грубо наведенные по радару пикировщики атаковали цели уже «по-зрячему». Труднее всего было синхронизировать работу осветителя и пикировщиков, чтобы не допустить входа ударных самолетов в освещенную зону. Получилось не очень, противник все-таки заметил некоторые самолеты, но на короткое время. К тому же они маневрировали на высокой скорости, так что попасть в них было трудно. Бомбы были обычными ФАБ-250, для начала каждый самолет нес по четыре бомбы, Олег решил сразу не брать значительную нагрузку, чтобы легче было маневрировать. Работать экипажи умели хорошо, так что звено «тушек» из четырех машин утопило три транспорта.

С этого дня работа 1-го ГБАП и 3-го ГМТАП стала регулярной, и вскоре немцам стало кисло. Противодействие истребительной авиации подавлялось прикрытием, да и погода на Балтике осенью не балует тихими солнечными днями, а работать Северов старался ночью и в плохую погоду. К тому же появились новинки – 500 кг планирующие бомбы с полуактивным и активным радиолокационным наведением. Из-за гораздо меньшей массы бомбы по сравнению с «изделиями», которые использовались против линкоров, дальность полета составляла до двадцати пяти километров при высоте пуска пять тысяч метров и скорости полета боеприпаса около 500 км/ч. «Тушка» несла две такие бомбы, «Су-6» и «Су-8» могли взять одну. Боеприпасы получились сыроватыми, Северов увлеченно работал над усовершенствованием, а также над тактикой их применения. Немцы были неглупы и технически хорошо развиты, поэтому сразу стали пытаться ставить помехи. На этот ход у Северова был готов ответ – бомба с пассивной головкой, наводящаяся на источник сигнала. Комбинированная атака с использованием бомб с активной и пассивной ГСН стала для немцев большой неприятностью. Но не все было так просто. Электроника была еще несовершенной, на нее влияли погодные условия, случались и отказы, пока не было возможности работать в непосредственной близости от берега. Но проблем корпус создал фрицам много. Штурмовики тоже были задействованы. На вооружение поступили реактивные снаряды РС-132 нового поколения. У них были гораздо более мощная боевая часть и хорошая кучность. Сам РС получился в три раза бо́льшим, 75 кг (из них БЧ 7,5 кг), дальность пуска составляла четыре километра, взрыватель контактный. В отличие от наземных целей типа танка или самоходки, даже поезда, мишени на море были крупные и маломаневренные. Так что пускать РС можно было с максимальной дистанции.

Блокады не было, поэтому заказы на некоторые компоненты новейших боеприпасов разместили в Ленинграде. К тому же мастерские базы были оборудованы прекрасно – Берг постарался, так что некоторые виды работ по совершенствованию оборудования проводили прямо на месте, ведь и специалисты некоторых КБ работали здесь же. Это было гораздо быстрее и эффективнее, чем писать в глубокий тыл, возить туда-сюда «изделия», испытывать, снова переписываться. Кроме того, благодаря такой работе свои вооруженцы ощутимо росли над собой, их квалификация была очень высокой на общем фоне. Этому способствовало общение с ведущими специалистами профильных КБ, непосредственное участие в работе над новейшими вооружениями. Результатами этой работы Северов был удовлетворен.