Я посчитала ниже своего достоинства отвечать на нахальный тост, а выразительно отбросила салфетку и процедила сквозь зубы:

– Стаффи, можно тебя на пару слов?

Если еще кто-то в таверне не понял, что хозяйка перечной лавки кипела, как забытый на очаге чайник, то по яростному стуку каблуков догадаться было несложно. Я ворвалась в уборную, словно злобная фурия, уперла руки в бока и уставилась на подругу с гневным укором.

– Если хочешь попудрить носик, то пудры у меня нет, – тут же заявила Стаффи, разведя руками. – Кстати, зеркала тут тоже не вижу, но могу сказать, что тушь у тебя не размазалась.

– Ты в своем уме?! – рявкнула я.

– Чего ты кричишь? – округлила глаза подруга. – Если бы я знала, то взяла бы пудру, но твой сожитель так торопился прочесать все таверны города, что даже переодеться толком не дал. Пошла в домашнем платье.

– Вот именно! Как вы додумались притащиться на мое свидание?! Немедленно выметайтесь отсюда!

– А поесть?

– Дома!

– Ты свое милосердие в Кингсбурге на билет до Питерборо поменяла? – скрестила руки на груди обманутая невеста. – Отправишь домой голодными?

– Да! Отправлю! Сейчас же! Немедленно! – для большей убедительности я даже указала пальцем на дверь. Правда, на дверь туалетной комнаты. Она как раз открылась, и в проеме появился незнакомый седовласый господин.

– Простите! – охнул он, тут же убираясь обратно, но мгновенно вернулся. – Девицы, не хочу показаться грубым, но эта комната не для леди.

– А мы не леди! – огрызнулась Стаффи. Глубина и ширина ее ненависти была такова, что покрывала разом все мужские возрасты.

– Извините, у моей подруги случился неудачный год, – принялась расшаркиваться я, попутно выталкивая агрессивную девицу в коридор. Выкурить незваных гостей не выходило. Следовало или сдать захватчикам трофейный ужин и уйти самим (идти я была решительно не в состоянии), или же благородно разделить утку в яблоках и бутылку вина на всех.

Пока я пыталась достучаться до разума подруги, Фред и Этан вели какой-то неприятный диалог, но резко замолчали, стоило нам вернуться. Однако над столом витало напряжение.

– Я заказал десерт и свежие фрукты, – объявил Этан.

– Надеюсь, за свой счет, – буркнула я, усаживаясь рядом с ним.

И если мне казалось, что первое за пару лет свидание было испорчено напрочь, то я просто не догадывалась, чем оно завершится. Не знаю, что за забористое снадобье добавил подавальщик в вино, но у соперников случилось помутнение рассудка, и оба принялись издеваться, в смысле активно ухаживать за единственной за столом дамой в красном.

Не успела я протянуть руку за печеным яблочком, посчитав, что если съем фрукт, то Фред не заметит моего отвращения к утятине, как он схватил ложку и предложил:

– Положу?

Следом раздался щелчок пальцев, и в мою тарелку одновременно плюхнулись два сморщенных неаппетитных комка. Один выпал из ложки лавочника, другой перелетел с общего блюда по магическому приказу плотника. Ведьмаки недоделанные!

– Откройте же нам тайну, что вы в прошлом не поделили? – не утерпела Стаффи, и мужчины уставились на нее так, словно она рассказала всему Питерборо их общий грязный секретик. – Алекса, конечно, не девушка, а золото, но не такой высокой пробы, чтобы мужики горло за нее грызли.

Комплимент, мягко говоря, получился весьма спорный, но подружка продолжила:

– Зуб даю, что вы женщину не поделили.

– Нет! – рявкнули соперники в унисон.

– Ну, так и есть, – скрестила руки на груди Стаффи и с лицом профессионального сыщика уточнила: – Кто у кого отбил?

Светлый божечка, зачем я вообще согласилась на свидание с Фредом Оутисом? Без колебаний отдавила подружке ногу каблуком, но от боли скривился Ирвин:

– Почему вы меня под столом пинаете?

– Я? Тебя? Делать мне больше нечего, – нервно хохотнула я. Схватилась за стакан, чтобы запить комок в горле, но поднесла к губам и обнаружила, что он пуст.

– Налить? – в два голоса спросили непримиримые противники и попытались схватиться с разных сторон за стеклянную бутыль с водой. Я оказалась проворнее: вцепилась в сосуд, и мужчины, сами того не ожидая, обменялись крепким рукопожатием. Ошарашенные конфузом, они оцепенели на некоторое время, а потом с гримасами искренней гадливости на лицах расцепили руки и принялись обтирать пальцы о салфетки.

Напившись, я со стуком поставила пустой стакан между тарелками и решительно встала из-за стола, намекая, что вечер подошел к концу. Тут музыкальный ансамбль заиграл веселый мотивчик. Этан поднялся, оправил рубашку и схватил меня за локоть:

– Как хорошо, что ты встала. Потанцуем?

– Нет! – процедила я, стараясь не привлекать внимания.

– Не умеешь? – тут же поставил «диагноз» плотник. – Я отличный танцор.

Он ловко перехватил меня за талию. Чудесным образом я сделала поворот вокруг своей оси, но тут же потеряла равновесие и уткнулась носом в мужскую грудь.

– Какие танцы? – яростно пробормотала я, все еще надеясь на человеколюбие страшного человека. – Я как по раскаленным углям хожу!

– Тогда подогни ноги, я тебя просто покружу, – предложил Этан, не давая мне сбежать.

Стоило отдать ему должное, танцевать он действительно умел. Где только научился? Не на стройке же. Если бы я не пыталась специально гарцевать на его туфлях, то мы не выглядели бы косолапыми медведями и неуклюжими па не разогнали бы парочки по периметру зала.

Неожиданно Этан сделал точную подсечку, и у меня из-под ног ушел пол. Стараясь удержать равновесие, я выгнулась дугой до хруста в позвонках и в последний момент упала на подставленную руку.

Мелодия смолкла. Вывернутая хворостиной, я ошарашенно таращилась на партнера и гадала, смогу ли выпрямиться, не заработав приступа радикулита, ведь за мной никогда не наблюдалось столь отчаянной пластичности. И тут дорогущее платье стало стремительно менять цвет, начиная от каемки на вырезе и заканчивая широким подолом. Вместо сочно-красного шелка я оказалась облачена в красное платье в крупный белый горох, даже в глазах рябило.

– Горошинка к горошинке, – поцокал языком Этан и легким движением вернул меня в вертикальное положение.

– Ты попал! – убежденно заявила я, одернула одежду, и в том месте, где руки прикоснулись к ткани от пальцев остались полосы. Определенно, это была война!

– Я думал, ты любишь горох.

– Я тоже думала, пока ты платье не перекрасил!

Неожиданно подскочивший Фред схватил меня за запястье и попытался увлечь к выходу.

– Мы уходим! – безапелляционно объявил он.

– Не торопитесь! – Этан, в свою очередь, потянул меня на себя.