Затем я взглянула на Симону и увидела, что она пристально смотрит на Лукаса, а ее рот сжался в тонкую узкую линию. Симона не любила оружия — она четко дала это понять. Возможно, и Вону это было известно, а может, он просто догадывался. Может быть, он решил, что помимо завуалированных угроз есть и другие способы заставить Симону собрать вещи и отправиться домой.

Светлые глаза Вона остановились на мне.

— А как насчет вас, мисс Фокс? — насмешливо протянул он. — Когда-нибудь держали в руках оружие?

Я рассеянно улыбнулась ему, но не ответила. Похоже, Вон кого угодно способен был вот так выставить в ложном свете своими инсинуациями.

— Лично я, — продолжал он, — никогда не одобрял того, что женщины в армии учатся стрельбе. Пустая трата времени и денег. — Тут он снова уставился на меня в упор. — Нет, я полагаю, у них есть достойное место в современной военной машине — они могут работать медиками, водителями, поварами, даже механиками, — но зачем тратить время, совать им в руки оружие и учить, как им пользоваться, если у женщин все равно элементарно не хватает на это смелости?

— Похоже, вы не поклонник Киплинга, мистер Вон? — спокойно спросила я. — Не слышали о том, что самки гораздо беспощаднее самцов?

Вон засмеялся.

— Мне не приходилось с этим сталкиваться, — решительно отрезал он. — И поверьте, мисс Фокс, что опыт у меня огромный. Женщины слишком взбалмошны, их слишком легко отвлечь, и они, как правило, недостаточно дисциплинированны, чтобы представлять из себя надежную силу на поле битвы.

— Неужели?

— Так и есть, — мягко сказал Вон, прямо глядя мне в глаза. — И помимо всего прочего — извините мой французский — они ни хрена не умеют стрелять.

— Я бы на твоем месте поосторожнее выбирал слова в присутствии Чарли, — вмешался Лукас. — Она, знаешь ли, сама служила в армии.

Вон пару секунд смотрел на меня изучающе, как будто оценивал, насколько этому можно верить, хотя на самом деле давно разобрался, кто я такая. Снова засмеялся, коротко и язвительно, и быстро замолчал. Тем не менее я непроизвольно стиснула зубы.

— Неужели? — пробормотал он. — Что ж, мое мнение остается в силе.

— В таком случае, возможно, тебе будет интересно дать ей шанс доказать твою неправоту? — с едва уловимым вызовом предложил Лукас. — Только это будет не «морская пехота против десанта». Как ты смотришь на женские войска Королевской армии? Можно даже сделать небольшие ставки, так будет интересней.

Мне показалось, что по скулам Вона пробежал легкий румянец.

— Вряд ли это будет честно, — возразил он.

— Верно, — серьезно сказала я, — но могу дать вам фору, если хотите.

Симона быстро подавила смешок, заслужив, однако, суровый взгляд Вона. Даже Элла, которой передалось веселое настроение матери, стояла и улыбалась, что рассердило Вона еще больше. Он сделал шаг вперед. Симона уже не смеялась. Я встала между ними. Блеск в глазах Вона слегка померк.

— Очень хорошо, — сказал он. — Уверен, Лукас подберет вам что-нибудь, с чем вы умеете обращаться. — С этими словами Вон развернулся к нам спиной и удалился.

Лукас наблюдал за тем, как он уходит, повел плечами, подобно разъяренной кошке, готовой вонзить в кого-то когти. Затем повернулся ко мне, занятый какой-то новой мыслью.

— А правда, с чем ты умеешь обращаться? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Я бы предпочла «ЗИГ-зауэр» Р226. Но, наверное, любой девятимиллиметровый пистолет подойдет. Мне же не обязательно его побеждать? Главное — не опозориться.

— Ну нет, — возразила Симона, и я удивилась горькой нотке в ее тоне. — Думаю, что ты должна его победить.

Тир тянулся вдоль задней части здания и представлял собой длинный узкий туннель с песчаной кучей вместо пулеприемника у дальнего конца и блочными стенами, испещренными пулями. Лукас зажег свет, и в ту же секунду зажужжали вентиляторы. В тире, в отличие от отапливаемого магазина, было холодно, и в воздухе витал слабый запах плесени.

Симона колебалась между желанием посмотреть на поединок и нежеланием показывать его Элле. В итоге она осталась стоять за толстой стеклянной панелью, отделяющей тир от склада. Я скинула зимнюю куртку и оставила ее Симоне.

Лукас быстро собрал мишени и защитные наушники для всех нас — включая Эллу, несмотря на то, что тир был снабжен системой звукоизоляции. Потом открыл один из оружейных сейфов и вынул небольшой брезентовый футляр, в котором просматривались знакомые контуры «ЗИГа». Я вытащила пистолет, машинально сбросила магазин, сдвинула затвор и увидела, что камера пуста. Оружие было в приемлемом состоянии, хорошо смазано, затвор двигался свободно.

— Чарли, а ты вообще хорошо стреляешь? — спросил Лукас.

— Неплохо.

Грег кивнул.

— Тогда стряси с него денег, — быстро произнес он. — У меня нет такого шанса.

Я бы расспросила его об этом поподробней, но тут вернулся Вон с алюминиевым футляром в руках. Он положил футляр на тяжелый стол у окна и раскрыл его.

Внутри находился «хеклер-и-кох» 45-го калибра, модель «Марк-23», гражданская версия того, что используется в войсках специального назначения США. Оружие было в отличном состоянии. Дорогая модель, разработанная для устранения караула в ходе секретных операций. На краю ствола резьба для присоединения глушителя, затвор можно зафиксировать, чтобы не возвращался и гильзы оставались внутри, гарантируя бесшумное убийство. Вид этого оружия насторожил меня куда больше, чем все предыдущие выходки Вона.

Он быстро зарядил пистолет двенадцатью пулями со срезанным носом. Я скормила своему столько же обычных старомодных военных пуль из коробки, которую мне дал Лукас. Сохраняя бесстрастное выражение лица, я предпочла сконцентрироваться на том, чтобы выровнять сердечный ритм и дыхание, замедлить все системы в организме, успокоиться и расслабиться к моменту, когда передо мной окажется мишень.

Вон завершил свои приготовления, вставил магазин в пистолет и сдвинул затвор, чтобы дослать в камеру первый патрон. Лукас прикрепил две бумажные мишени к системе блоков и придвинул их к двадцатипятиметровой отметке, так что мишени оказались на одном уровне. Довольно далеко, учитывая, что я впервые держу этот пистолет в руках.

— Ну, — Вон посмотрел на меня, приподняв бровь, — готовы поставить деньги на лучшего стрелка?

— Сколько?

Вон скривил губы.

— Скажем, сотню?

Я коротко кивнула и надела защитные наушники. Вмиг все вокруг стихло, кроме шума крови в голове.

Честно говоря, я ожидала, что Вон предложит мне стрелять первой, но он встал в позицию, напрягся, зажал «Марк-23» в вытянутых руках и стал стрелять без всяких церемоний. Первый патрон, выпущенный из здоровенного пистолета, заставил меня вздрогнуть, хотя я и готовилась к пальбе. Остальные выстрелы уже превратились в фоновый шум.