Мимо пробежала группка студентов военно-технического университета, я уже научилась определять факультеты и университеты по формам студентов. Впереди бежали парни – в меру прокаченные, сосредоточенно слушающие лекции в наушниках, и всегда готовые помочь девушкам. Правда, стоит признать, что плевать девушки хотели на их желание помочь, потому что сами были хоть куда, и на парней поглядывали с плохо скрываемым презрением. Не удивительно – для того, чтобы жениться на танаргке следовало превосходить ее физические показатели на сто пятьдесят процентов, умственные – на сто. Задача практически нереальная. Но хочешь жену – изволь соответствовать. А жена – признак статуса. Пока не женишься, никакого тебе повышения по службе, и жить будешь в казарме, в охренительно хреновых условиях.

– Миледи Дагрэй, – поприветствовал меня пробегающий мимо преподаватель и руководитель данной группы.

– Рэг Сантос, – поприветствовала в свою очередь я.

– Сегодня почти без акцента, – похвалил тот, кто носил звание что-то вроде сержанта.

Я подождала, пока они пробегут, и перешла к откровенному саботажу на местности – мягко скользнув к малышне, сосредоточенно ползущей к коляскам, я коварно похитила ребенка. Одного. Малыша с темными волосами, серыми глазами, почти как у Эриха, и вообще он мне очень нравился.

– Миледи Дагрэй, доброе утро, – улыбнулась воспитательница.

– И вам, харриэт Бионе, – я такая вежливая тут стала.

И мне никто не мешал воровать бебика. Меня проверили, просканировали, взяли все на анализы в первый раз, после чего я была признана безопасной и допущена к детям «с целью пробуждения материнского инстинкта». Эриху официальную бумагу даже выдали, выражение его лица в тот момент было непередаваемым. А я как-то успокаивалась рядом с детьми, уходило пусть и на время, то напряжение, что достало меня без спаррингов. На тренировки подсаживаешься как на наркотики, и без выплеска агрессии в схватке я успокаивалась вот так. Кто-то заводит котиков, а я игралась с детьми. Не хочу думать об этом с точки зрения психологии.

– Привет, Бубу, – подхватывая малыша, поздоровалась я.

– Бу-бу, – он больше ничего не говорил пока, но мне был рад, как и я ему.

Потом мы шлялись по парку вокруг забега, в смысле заполза малышни, лапали деревья и кусты, я рассказывала мелкому про небо, птиц, цветы и вообще все что видела – мне методичку по общению выдали. Эриху бумаженцию разрешительную, а мне методичку с правилами общения, так что я знала, о чем можно было говорить, и про то, что мелкому нужно все трогать, чтобы полнее изучить предмет знала тоже.

И вдруг все изменилось.

Я не знаю, в какой момент, но я резко почувствовала опасность.

Быстро отнесла Бубу к воспитательнице, подала знак остальным сейчас же забирать детей, и харриэты лишь удивленно переглянулись, не понимая, как и когда я успела выучить жесты, которыми армейские общались между собой только в самых критических случаях. Но разбираться никто не стал – все подчинились и подчинились мгновенно – дети главная ценность, их надлежало беречь.

А затем из ветвей ближайшего дерева высунулась рука в черной перчатке, и мне обозначили жест:

«Что за нахер?»

Меня охраняли гаракхай? Серьезно? Капец, я в стане врага и мой враг меня же бережет. А еще капец, потому что я их вообще не заметила, и это вот было основательным шоком.

Но я все равно ответила:

«Опасность какая-то».

Рука среди ветвей слегка подзависла, видимо тоже была в ахере. Просто гаракхай на автомате спросил, я на автомате ответила. Как-то мы оба не ожидали, что так выйдет.

Точнее обе.

Потому что лицо явно озабоченное происходящим тоже высунулось из ветвей, и это было девушка.

На этом дело не кончилось – из другого дерева высунулся уже мужик, но тоже гаракхай, и жестами сообщил:

«Все чисто».

«Что-то не так», – стояла на своем я.

И тут в ПВСПГ стало тихо.

Как-то очень жутко, страшно и пугающе тихо.

Краем глаза отметила, как рухнул сидящий до того на скамейке Тамран. Затем, как сменив направление бега, марша и прогулочного марширования стали разбредаться с территории вокруг меня танаргцы. И разбредались они не то чтобы осознанно – они не видели, куда маршируют или идут. Парни из военно-технического университета врезались в деревья, не осознавали этого, вставали и бежали дальше… не избегая врезания в деревья. И это было… чудовищно. Я сильно порадовалась тому, что харриэты как дедсада так и школ, подчинившись тревожному знаку, успели увести детей. Очень порадовалась.

А потом поводов для радости не осталось.

Он был в белом, и он был тайремцем.

Высокий, почти такой же высокий как Эрих, темноволосый, волосы прямые, ровные, до плеч – не такие как у Эриха. Зато черты лица, проницательно-пронзительный взгляд, некая грациозная небрежность в походке и движениях, и удушающее чувство опасности – вот это прямо как у Эриха было.

Медленно, практически незаметно втянулись обратно в деревья гаракхай, стремительно пустел парк, улетали даже птицы, и ощущение такое появилось, что цветы и те закрываться начали.

А тайремец, на сто процентов архонт, продолжал прогулочным шагом идти ко мне, делая вид, что вообще ничего пугающего не происходит.

– Первый архонт. Несанкционированное нахождение на Танарге. Руководство поставлено в известность, – почему-то отчиталась мне гаракхай.

Именно мне, потому что сказала она все это на моем родном гаэрском.

– Не вмешивайтесь, – на их родном танаргском приказала я.

Если бы деревья могли показательно фыркнуть, они бы это сделали, а так я просто отследила, сколькие из ветвистых дернулись в попытке сдержать смех после моих слов. Четыре. Меня охраняло четверо гаракхай. В любых других условиях, я могла бы идти спокойно нюхать цветочки в стороночке, но в этой… Я видела, на что способен Эрих, а этот вольготно топающий ко мне чувак был старше, чем Эрих, так что…

– Не вмешивайтесь! – повторила, стараясь не шевелить губами вовсе. – У вас ни шанса.

И времени на разговоры не осталось.

Сначала поднялся ветер – он красиво облетел весь ПВСПГ, срывая мимоходом цветы на лету, а затем галантно осыпал меня всеми этими цветками и лепестками, которые так безжалостно отжал у деревьев. И меня окутало ароматом цветов. Сначала приятным, хоть и чрезмерным, но после становящимся все более и более сладким, до головокружения… и я догадывалась, что это не нормальный запах, чувак профессионально травил меня чем-то, чем-то явно тайремским, и я надеялась, что это не та снотворная хрень, потому что к ней у меня иммунитета не было.

А между тем мужик не сбавлял темпа.

Он приблизился ко мне столь плавно, словно это все было сном, или волшебной сказкой. Вокруг нас вихрем кружились лепестки цветов, его красивое лицо очень просило о ринопластике, глаза сияли неподдельной любовью ко мне…