– Пропусти меня, Эмиль, – выдохнула Полина.

– Ты сказала, что любишь меня.

– Я такого не говорила.

– Насте ты сказала…

– Насте. Не тебе.

– Но обо мне.

– Какая теперь разница, Эмиль? Пропусти, я хочу домой.

– Скажи, что не любишь.

– Не люблю, – спокойно произнесла Полина, отводя взгляд в сторону.

– Нет. Посмотри мне в глаза и скажи так, чтобы я поверил.

Она задрала голову и пристально посмотрела на меня.

– Не люблю.

– Не так. Скажи: Эмиль, я тебя не люблю.

– Ненавижу, – зло процедила она сквозь зубы, а я подался вперед.

– Потому что любишь, – прошептал у ее губ.

Мы еще пару секунд сверлили друг друга взглядом, а потом я резко обошел Полину. Сел в тачку, завел ее и, полируя шинами видавший виды асфальт, свалил из ее двора. Вот теперь я был в настроении поговорить с Раевским.

Стоило мне включить телефон, как он пиликнул входящим сообщением. Мне совсем не хотелось проверять, кто написал, но я все же потянулась к прикроватной тумбочке, чтобы проверить, кто это. Где-то внутри меня сидела наивная, глупая девочка, которая ждала сообщение от Тарханова, но уже неделю от него не было ни слова. Я посмотрела на имя отправителя. Миша.

«Привет. Поля, Эмиль сказал, что ты его заблокировала, и просил передать: твой рюкзак, который ты забыла на пикнике, у него»

Не забыла. Он остался там, потому что тогда я была в замешательстве, да и Эмиль утащил меня оттуда мимо места, где лежали мои вещи. И да, я заблокировала Тарханова, но совершенно забыла об этом.

Полина: «Миша, а можешь забрать его у Эмиля, пожалуйста? Я подъеду, куда скажешь»

Миша: «Постараюсь»

Полина: «Напиши, где встретимся»

Я откинулась на подушки и уставилась в потолок. Прислушалась, нет, судя по отсутствию каких-либо звуков, мама еще спала. Два дня назад она вернулась от сестры и теперь ходила на работу преимущественно ранним утром. Пролежав так пять минут, я решила вставать. В другое время я была бы не прочь поваляться в постели, но теперь, в такие часы тишины, я без конца анализировала все произошедшее, в итоге каждый раз жалея себя из-за потерянной дружбы и любви. Обычно мои самокопания заканчивались слезами, так что я приучила себя вставать с кровати до того, как начну думать обо всем этом.

Я достаточно быстро убрала постель и привела себя в порядок, а мысли все не отступали, поэтому, чтобы отвлечься, я взялась за приготовление сложного завтрака. Есть совсем не хотелось, но я решила сделать маме приятное, а заодно собрать ей обед на работу. А еще поставила перед собой задачу сегодня же взяться за поиски новой работы, на которой можно было бы заработать денег. Учитывая, что Тарханов отклонил мой перевод, я сняла лишнюю сумму, чтобы отдать ее наличными. Как бы Эмиль ни пытался выглядеть рыцарем на белом коне, я не хотела принимать от него какую-либо помощь.

Мой телефон зазвонил как раз тогда, когда я провела маму на работу. Я посмотрела на экран. Миша.

– Привет, Миш, – как можно бодрее попыталась произнести я. Миша тоже пострадал в результате махинаций Насти с Раевским, так что мне хотелось хоть как-то поддержать его. Несмотря на то, что Загарий входил в состав шайки прихлебателей Тарханова, он, пожалуй, был одним из самых адекватных людей в этой компании.

– Привет, Кукла, – раздалось на том конце, и я вздрогнула.

– Эмиль…

– Приятно, что все еще узнаешь.

– Что с твоим голосом?

Он разговаривал как-то глухо и практически неразборчиво, я едва понимала его.

– Все нормально. Твой рюкзак у меня.

– Я знаю. Поэтому попросила Мишу вернуть его мне.

– Еще раз, Поля. Он не у Михи, а у меня.

– Да поняла я, – ответила раздраженно, волнение заставляло сердце сбиваться с ритма и колотиться так неистово, что даже голос дрожал. – Хочу забрать его.

– Через неделю.

– Почему не сейчас?

– Я не могу сейчас встретиться.

– Тогда передай с Мишей.

– Нет. Я сам отдам.

– Почему? Ну что за сложности, Тарханов?!

– Потому что я соскучился и хочу увидеть тебя.

– Неделю тебе этого не хотелось.

– Я не мог.

– Причину ты, конечно, не озвучишь.

– Нет. Полечка, потерпи немного, скоро я… мы скоро увидимся, и ты заберешь свои вещи.

– И отдам тебе деньги.

– Какие?

– Которые ты отказался принять на карту. Это твои деньги, и мне они не нужны.

– Считай это компенсацией за неудобства, которые я тебе доставил, – со злостью, словно вымученно, прорычал он. – Купи себе новый телефон, старый совсем никуда не годится.

Что-то в его голосе насторожило меня. Эмиль так никогда не разговаривал. Он всегда четко выговаривал каждое слово, произносил все довольно громко. В этот раз он как будто испытывал нечеловеческую боль, что можно было услышать по его тяжелому дыханию, прерывистой и неразборчивой речи. Он говорил так, словно его рот был полон орехов.

– Эмиль, с тобой все хорошо? – осторожно поинтересовалась я.

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Ты говоришь как-то… не так, как обычно.

– Все нормально, Кукла. Разблокируй, чтобы я мог тебе позвонить, когда встретимся.

– Ладно, – неожиданно для самой себя согласилась я.

– Поль?

– М?

– Люблю тебя, – тихо произнес он и отключился.

Меня охватила иррациональная тревога, какая бывает, когда с близким человеком что-то происходит, а ты не знаешь, что именно. Я не была уверена, что это касалось Эмиля, поэтому на всякий случай позвонила маме.

– Полечка, у меня все хорошо. Почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Тревожно как-то, сама не знаю, почему.

Мама рассмеялась.

– Ты просто еще не привыкла, что я в последнее время дома, вот и беспокоишься. Все нормально, доченька. Чем думаешь заняться?

– Буду искать работу.

– Если что, не сбрасывай со счетов мое предложение.

– Нет, мама, с больными я точно работать не буду. У меня нет столько сострадания к людям, как у тебя.

– Ну ладно, тогда удачи в поиске.

– Спасибо.

Я уселась за старенький компьютер и вошла в интернет. Ну должна же быть в городе хоть какая-то работа, где я могла заработать себе на гребаные сапоги. Денег, полученных в баре, хватит нам с мамой на куртки, а вот на обувь совсем не оставалось. Когда мама вернулась домой, я слегка потратилась, очень уж хотелось побаловать маму вкусняшками. Поэтому теперь вопрос с работой встал острее.