– Ничего я не путаю. Мне Алёна сама плакалась, что жена друга мужа пыталась увести его из семьи.

Это было для детективов полной неожиданностью.

– Мы ничего не слышали об этой истории, – сказала Мирослава. – Вы, случайно, не знаете, когда Архиповы будут дома?

– Эдик с детьми на каток уехал.

– Откуда вы знаете?

– Алёна сказала.

Детективы уже поняли, что Алёна это жена Эдуарда.

– А где сама Алёна? – спросила Мирослава.

– Сказала, что по магазинам пробежится и займётся домашними делами.

– Она давно ушла из дома?

– Часа два уже будет. Если она вам так уж нужна, то заходите и подождите у меня.

– Спасибо, – улыбнулась Волгина, она догадалась, что соседка под видом гостеприимства собирается поживиться информацией, которую надеялась вытянуть из них. – Мы лучше на улице подождём.

– Как хотите, – передёрнула плечами женщина и захлопнула дверь.

– Не дай бог иметь таких соседей, – тихо шепнул Мирославе Морис.

Мирослава в ответ грустно улыбнулась, она догадалась, что жена Архипова обронила что-то вскользь во время разговора с соседкой, не справившись с эмоциями, а соседка уже раздула из мухи слона. Это говорит только о том, что, как бы тебе ни было плохо, язык следует держать за зубами, чтобы потом не пришлось сожалеть об излишнем доверии, оказанном посторонним людям.

Спустившись на один лестничный пролет, Мирослава подошла к окну и посмотрела во двор. Что она там увидела, Морис не знал и продолжал медленно спускаться вниз. Мирослава вроде бы последовала его примеру, но замешкалась возле почтовых ящиков, а Морис тем временем уже дошёл до двери, которая внезапно распахнулась, и на него буквально налетела женщина в коротком сером пальто с двумя сумками в руках.

– Ах! – воскликнула она. Одна из сумок вырвалась из её руки и точно бы упала на пол, если бы Миндаугас не успел её подхватить.

– Извините, – сказал он.

– Я сама виновата, – смутилась женщина.

Мирослава решила прервать милое воркование своего помощника с незнакомкой и заодно выяснить её личность. Она спустилась вниз и спросила:

– Вы Алёна Архипова?

– Да, – удивлённо ответила женщина.

– Мы приходили к вам в гости и дома никого не застали, – делано простодушно сообщила детектив.

– Правда? – переспросила Алёна Архипова и растерянно вгляделась в лица детективов.

– Мы не знакомы, – успокоила её Мирослава, – ваш адрес нам дала Ксения Савельевна Авдеева.

– Зачем?

– Давайте поднимемся к вам, – предложила Мирослава, – или спустимся и поговорим в нашей машине.

– Лучше пойдёмте к нам, – решилась женщина.

– Разрешите? – проговорил Морис и взял из рук Архиповой обе сумки.

Когда они оказались в квартире, Алёна Архипова сказала:

– Вы проходите в комнату, – она махнула рукой в сторону одной из открытых дверей, – а я только сумки на кухне разгружу.

– Хорошо, только можно мы снимем куртки?

– Да, конечно, вешалка позади вас, – хозяйка сделала неопределённый жест в сторону шкафа и скрылась из вида.

– Чего же она сама не разделась? – недоумённо спросил Морис так, чтобы его услышала только Мирослава.

– Может, у неё в сумке мясо или рыба потекли, – также тихо отозвалась она.

– Всё равно, – упрямо проговорил Миндаугас, – к тому же сумки нёс я, и если бы из них капало, то заметил бы.

– Хозяйственный ты мой, – улыбнулась Волгина.

Он совсем уж было собрался спросить её, хорошо это или плохо, но вовремя сообразил, что чужая прихожая не лучшее место для дискуссий.

Детективы разделись, вошли в комнату, которая оказалась гостиной с новомодными светильниками, кожаной мягкой мебелью, оранжевыми портьерами и со столом в центре, накрытым оранжевой же скатертью.

– Диван? Стулья? – взглядом спросила Мирослава.

Он шагнул к столу и, достав один из стульев, поставил перед ней, взял второй стул и сел на него.

Вошедшая спустя несколько минут Архипова оглядела своих незваных гостей и взяла себе третий стул. Потом спросила:

– Вы всё-таки объясните мне, что случилось? Зачем Ксения Савельевна прислала вас?

– Мы частные детективы, – сказала Мирослава и показала женщине оба удостоверения.

– Частные детективы? Ничего не понимаю.

– Убили Нину Авдееву.

Глаза женщины сузились.

– Нинку убили? – переспросила она.

– Увы. А в убийстве пытаются обвинить её мужа Михаила.

– Но Миша не мог никого убить! – воскликнула она.

– Мы рады услышать это от вас.

– Неужели её правда убили? – Алёна Архипова выглядела растерянной.

Мирослава протянула женщине свой телефон и показала фото убитой Нины Авдеевой.

Архипова вздрогнула, но тем не менее рассматривала фотографию больше минуты, словно пытаясь убедиться, что снимок не является постановочным.

Когда она вернула телефон, Мирослава проговорила:

– Ваш муж и Михаил Авдеев дружили много лет.

– Дружили, – согласно кивнула Алёна.

– Ксения Савельевна рассказала, что позднее вы много лет дружили семьями.

Архипова ничего не ответила, тщательно рассматривая свои руки.

Мирослава подождала, потом спросила:

– Алёна, вы хотите помочь Михаилу?

– Да, хочу, – ответила женщина.

– Тогда скажите нам, пожалуйста, что заставило вас положить конец этой дружбе.

– Она, – женщина кивнула в сторону телефона Мирославы.

– Что же она такого сделала?

– Она… она, – прошептала Алёна, – соблазнила Эдика, – женщина тихо всхлипнула.

– Вы уверены? – на всякий случай спросила Мирослава.

– Да, я нашла в нашей постели её лифчик.

– Откуда вы знаете, что это именно её лифчик?

– Сначала я этого не знала, – женщина заломила руки, – просто поняла, что мой муж изменил мне на нашем супружеском ложе. Я набросилась на него! Стала требовать признания!

– И он признался?

– Да, сказал, что это Нина! Что он переспал с ней и сам не знает, как это случилось. Я не могла поверить своим ушам! Стала кричать, как он мог пойти на это?! Ведь Миша его друг! А Эдик стал уверять меня, что это произошло совершенно неожиданно для него. Спонтанно! Вы верите?

Мирослава бросила на Мориса взгляд, умоляющий о помощи. И Морис сказал то, во что сам не верил:

– Так иногда бывает у мужчин.

– У вас тоже было?! – неожиданно сверкнула в его сторону глазами Алёна.

– У меня не было, – холодно ответил Морис, – но у всех разный темперамент.

– Да! – выкрикнула женщина. – Темперамент разный! И совести нет! А при отсутствии совести можно оправдать любую распущенность.

Воцарилась пауза, которую нарушила Алёна.

– Я не хотела терять мужа, – призналась она. – У нас двое детей. Они-то в чём виноваты.

– Ни в чём, – ответила Мирослава.

– Я тоже так подумала, и так как Эдуард вымаливал у меня прошение, я решила дать ему шанс.

– Вы простили мужа?

– Простила, – кивнула Алёна, а потом добавила: – Или почти простила. Но я не могла поверить ему до конца. Он клялся и божился, что у них это было всего один раз и что больше никогда не повторится.

– Я думаю, что ваш муж сказал правду, – подал голос