Мне показалось, если он пошевелится, то вместе с членом вывернет меня наизнанку.

Его переполняют похоть, жажда мести. Чёрная ненависть, которая сейчас полностью обращена на меня.

Он совершает обратное движение, и я прикусываю до крови нижнюю губу, чтобы не застонать. Металлический привкус растекается во рту. А я жмурюсь, и очередная порция влаги, переполнявшей глаза, течёт по лицу.

Его член слишком большой. Он распирает стенки влагалища. Наполняет меня. Желание, которое испытывала ранее, почти отпустило. Теперь между ног пекло совсем по другой причине. Хотелось прекратить мучения сию же секунду. Принять холодный душ и больше никогда не думать о сексе.

Он смотрел на меня и, если бы крови оказалось много, непременно заметил бы. Но, судя по всему, её почти нет. А значит, меня ничего не спасёт от продолжения акта.

– Не твоё дело, – наконец, вспоминаю, что мой рот предназначен не только для того, чтобы сосать его член, – отпусти. Ты делаешь мне больно.

Но он и не думает слушаться. Губы расползаются в злом хищном оскале. И он вновь толкается в меня.

– Слишком поздно. Где был твой язык раньше? Ах да, на моём члене. Понравилось мне сосать? Хочешь ещё? – покачивая бёдрами, неспешно трахает меня, явно никуда не торопясь.

– Мудак, – кусаюсь словами, желая хоть как-то его обидеть или задеть, но без толку.

Его движения медленные, плавные, он растягивает собственное удовольствие. Рот опускается на мой сосок, Якуб вбирает острую вершину, прикусывая зубами. Оттягивает сосок, доставляя новую боль. Только эта отдаётся в теле иначе.

Против воли застонала, заныла, захныкала оттого, что так сладко и так ноюще больно одновременно во мне отзывались его грубые ласки. Удовольствие охватило новой волной, поднимаясь с самого низа.

Руки по-хозяйски вновь принимаются блуждать по телу. Словно ему нравится касаться моей кожи. Он целует, кусает, зализывает следы собственных зубов. А я вновь стремлюсь к нему, потому что вдруг этих прикосновений оказывается мало. Хочется большего. Бёдра сами двигаются ему навстречу, и, когда он улавливает перемену моего настроения, движения становятся резче. Глубже.

Тело, наполняясь жаром, плавится. Превращаясь в гибкую, податливую субстанцию. И этот монстр во мне причиняет меньше боли. И чем горячее я становлюсь, тем жёстче Якуб вбивается в меня. Не щадя. Боль после потери невинности смешивается с желанием. Грязным, запятнанным всей этой ситуацией, но непреодолимым влечением.

Покинул на мгновение мою плоть, переворачивая меня, как резиновую куклу, лицом в матрас. Надавливая между лопаток широкой ладонью, заставляя поднять задницу выше.

Пальцы скользят по бёдрам, сжимают мою задницу, разводя ягодицы в стороны, и вновь он проталкивает член в меня. Боль никуда не делась, но утратила остроту. Остались лишь притупленные ощущения, гаснущие от получаемого удовольствия.

Он накрывает меня своим телом, касаясь грудью моей спины. Я чувствую, как волоски царапают кожу, но почему-то мне делается от этого приятно.

По комнате раздавались шлепки наших тел друг о друга. Его дыхание как у спортсмена. Почти спокойное, привыкшее к подобным кардионагрузкам. И моё – сбивающееся, смешанное с жалкими стонами. А ещё влажные, пошлые звуки совокупления.

Даже воздух вокруг стал будто плотнее, наполнившись запахом желания. И секса.

Комкаю в кулаке простыню, продолжая вжиматься щекой в матрас. Ощущаю, как его тяжёлые яйца бьются о мой клитор, раздражая и добавляя мучительной сладкой боли, терпеть которую с каждым толчком становится всё сложнее.

Напряжение накатывает волнами, доставляя меня до самой вершины. И как бы я ему ни противилась, оно захватывает меня. Но Якуб не даёт возможности достичь кульминации.

Когда мои пальцы устремились к клитору, чтобы облегчить пытку, он сжал их до боли.

– Непослушная Китекет, я не разрешал ласкать себя.

Убирает мою руку вперёд, переплетая свои пальцы с моими. И я смотрю, как на его кисти пульсируют вздувшиеся вены, пока его член пульсирует во мне. В тусклом свете и на фоне моей кожи его кожа кажется ещё темнее, и мою голову на мгновение посещает фантазия, что сейчас меня покрывает демон, выбравшийся по мою душу из ада.

Те чувства, что я испытывала, не вязались с человеческими переживаниями. Слишком сильные. Первобытные.

Настолько постыдные и дикие, что хотелось спрятать своё лицо и никогда не смотреть больше людям в глаза. Потому что меня пугала реакция собственного тела. Пугало, что я веду себя почти развязно, насколько это возможно в подобной обстановке.

Моя поднятая задница опустилась, а живот вжался под тяжестью его тела в кровать. И в такой позе я ощутила с ним полное единение. Жар и сила его тела перетекали в меня, доставляя новый вид наслаждения.

Задевал своим колючим подбородком мою щёку, но даже это мне нравилось до такой степени, что глаза закатывались и я, ведомая животными инстинктами, лизала его пальцы, которыми он поглаживал мои губы.

Через мгновение рука покинула мой рот, а я закусила губу, ощущая, как Якуб пробирается ей под моё тело. Погладил живот, лобок, словно приручая дикую лошадь. И наконец его пальцы добрались до клитора. Всего пара движений, и мир разлетелся вдребезги. Дрожь сотрясла тело, конвульсивно сводя мышцы.

Тяжело задышала, испытывая почти наркотический кайф.

Никакие игрушки, что дарила мне сестра, неспособны были доставить подобного удовольствия. Оно расплавило меня окончательно, сделав лёгкой, невесомой.

Парила где-то в воздухе, не слыша его слов. Лишь ощущала, что он поглаживает мою спину, рёбра, задницу. На меня нахлынула сонливость, хотелось закутаться в одеяло и уснуть.

По неопытности я не сразу сообразила, что он не кончил, а ночь продолжается.

Лежала, с трудом соображая, где нахожусь, что произошло. Чувствовала лишь, что меня продолжают прижимать к кровати почти девяносто килограмм мышц.

Якуб поглаживал широкими ладонями мой зад, мял пальцами, доставляя приятные ощущения. Его горячий, влажный орган скользил между моих ягодиц.

Не сдержалась, замурчала, как довольная кошка, потеревшись щекой о сатиновую простыню. Мышцы покалывало. Тело лёгкое, будто я вдруг стала полой. Воздушной, эфирной. Вытеснил своим членом из головы все мысли. Все чувства. Оставив только расслабленность.

Сейчас гнетущие события минувших дней отошли на второй план. Как бы ни было стыдно себе признаться, но мне понравилось. Всё понравилось. И я хотела бы ещё. Не сейчас. Потом. Попозже. Только понимала, что, скорее всего, времени для нас двоих не осталось. Оно высыпается, как перевернутые песочные часы.

Меня обязательно скоро найдут…

Ощущала, как Якуб сжимает ягодицы, массирует, пощипывает. Кожа, покрытая мурашками, оставалась чувствительной, и его действия заставили меня против желания увлажниться. Казалось, я уже выжата до последней капли, но вновь ощущаю, как влага стекает по клитору на холодную постель.