Валера резко распахнул глаза. Еще до того, как повернул голову, откуда-то знал, кого увидит рядом с собой…

– Доброе утро, – промурлыкал так хорошо знакомый голос.

Она лежала, опираясь локтем на подушку, и улыбалась. Волосы были растрепаны, словно после бурной ночи, но на лице, уже с самого утра – безупречный макияж…

Ужасающий контраст по сравнению с простой и естественной красотой Златы. Лицо жены всплыло перед его внутренним взором молчаливым упреком даже раньше, чем он успел задаться вопросами о происходящем.

– Какого черта?! – выдохнул наконец, резко сев в постели.

Вопросительно уставился на женщину рядом, не скрывая своего ужаса и отвращения. Неужели они… неужели он… с ней?..

Мысли путались. С лица Даши постепенно сползла улыбка, и прежде соблазнительно изогнутые губы в конечном счете оказались резко поджаты, сложившись в одну тонкую, гневную линию.

С нарастающим чувством паники он вскочил с постели, мимолетом отметив, что белье было на нем, и принялся натягивать на себя одежду, обнаружившуюся на полу.

– Что произошло? – спросил снова, поворачиваясь к подруге жены. – Как ты здесь оказалась?

– А ты не помнишь?

Она смотрела на него как-то странно, словно бы оценивающе. Его пугало полное непонимание того, что творилось сейчас в ее голове. Она словно решала прямо сейчас в уме какую-то задачу…

И он вдруг почувствовал себя так, словно этой задачей был он.

– Помнил бы – не спрашивал, – отрезал нетерпеливо.

Задавать следующий вопрос было страшно, но не узнать правды – еще страшнее.

– У нас что… что-то было?

И снова этот взгляд. Захотелось подойти и хорошенько встряхнуть ее, заставив высыпаться наружу все те мысли, что были запрятаны сейчас внутри ее черепной коробки…

Наконец она рассмеялась:

– Расслабься. Ничего не было.

– Тогда что ты делаешь в моем номере?

– Ты так надрался, что пришлось помочь тебе дойти до комнаты. Ну а потом я сама как-то… незаметно отключилась рядом.

Он перевел дыхание. Немного подумав, кивнул, давая понять, что поверил…

Так было проще всего.

Валера моргнул, когда позади него раздались нетерпеливые гудки. Зеленый…

Он тронулся с места, кинул взгляд искоса на сидящую рядом женщину.

Только теперь понимал, как был глуп, что поверил ей тогда. Но причин не верить, казалось, попросту не было. Он и теперь не мог до конца постигнуть причины ее поступков. Не мог связать все в единую логическую цепь…

И если бы не провел несколько дней назад тест на днк, убедившись окончательно, что Миша – его сын, решил бы, что она попросту солгала о его отцовстве. Но все было, похоже, гораздо сложнее…

Впрочем ломать голову в бесконечных вопросах он не собирался. Она в скором времени ответит ему на все и за все.

Это он решил твердо.

– Ну что, сама расскажешь, как до всего этого додумалась или тебе помочь?

Они находились на кухне. В той квартире, которую с такой любовью обустраивала Злата. У жены вообще всегда была эта своего рода суперспособность: любить. И ко всему, что ее окружало, что составляло часть ее жизни, будь то работа или близкие люди, она относилась именно с этим чувством. С любовью…

Она даже полюбила его внебрачного сына. А Миша полюбил ее.

И только он, Валера, чувствовал себя чужим им, фактически ненужным. Но это была его расплата за то, что сделал больно той, за кого готов был умереть. Или даже… убить.

Именно это чувство он испытывал сейчас, глядя на женщину напротив себя. Желание убивать. Только теперь понимал: следовало уже давно избавиться от ее общества. Но Злата любила ее, а Даша все эти годы не давала повода считать, что все еще имеет на него виды…

Боже, он наделал столько ошибок, что, наверно, уже и не искупить никогда. Но кое-какие из них было еще в его силах исправить.

– Не понимаю, о чем ты, – донесся до него ответ Дарьи.

Он усмехнулся – со смесью презрения и угрозы.

– Игра окончена и мы оба в ней проиграли. Но это не спасет тебя от того, чтобы наконец рассказать правду.

– Я все тебе рассказала.

– Неужели? Тогда объясни мне для начала, что ты делала на стройке в тот день, когда кто-то толкнул мою жену в тоннеле? Когда кто-то там стрелял… А ведь мы оба знаем, что у тебя есть право на ношение оружия.

Она широко распахнула свои голубые глаза, возмущенно округлила пухлый рот…

– Ты считаешь, что это я пыталась убить Злату?!

Он хмыкнул.

– Занятно, что ты даже не отрицаешь, что была там.

Она задохнулась. По глазам он видел: ее мысли лихорадочно метаются, она уже почти не владеет собой.

– Была, – выдавила она наконец. – Но я приехала не за Златой.

– А за кем же?

– За тобой!

Губы ее задрожали, глаза полыхнули нездоровым огнем.

– Я хотела тебя убить!

Тело била мелкая, неподвластная ей, дрожь. Она сидела, отчаянно схватившись за руль, сжимая его почти до боли.

Неужели она в самом деле обезумела настолько, что собиралась это сделать? Даша оглянулась по сторонам: никого. Место было выбрано ею неслучайно: вокруг стройки не было и быть не могло случайных прохожих. Пешие маршруты были перекрыты, оставалась только автомобильная дорога, по которой почти никто не ездил. Камер на данном участке не было тоже.

Она поразилась собственному хладнокровию: сидит здесь, в собственной машине, по которой ее, если что-то вдруг пойдет не так, легко будет опознать и серьезно размышляет о том, чтобы сбить человека насмерть…

Как она до такого докатилась?..

Усмехнулась криво: как и все. Отчаяние толкает людей на самые невероятные поступки.

А ведь казалось, что обойдется. Казалось, что он настолько напуган перспективой потерять жену, что пойдет на любую ложь. Но это она поняла не сразу…

Поразительно, как поменялись ее приоритеты за считанные дни: она годами выжидала, чтобы нанести свой сокрушительный удар, она столько лет ждала момента, когда сумеет ранить побольнее и тем самым отомстить за все… И вот он настал.

Она мечтала, как разрушит их брак. Как этот идиот поплатится за то, что не захотел ее. Ее, привыкшую получать все, чего хочет.

Все, кроме него.

А теперь вот сидит здесь и выжидает, когда он выйдет из тоннеля и она попросту собьет его, как чертову кеглю. Потому что он не должен рассказать. Потому что Злата не должна узнать, что это она, Даша, сделала это все…