Я так хорошо знала эту горечь несбывшихся надежд, что предпочла на этот раз оборвать все и сразу. Сама…

– Почему ты меня не нашел? – спросила сдавленно, почти отчаянно.

Все ведь могло быть совсем иначе! Я не связалась бы с Дашей, не встретила Валеру… и не была бы сейчас в больнице – растерянная, несчастная, разбитая. Горько сожалеющая о прошлом, которого не вернуть.

– Я нашел, – произнес он и мне показалось, что голос его, пусть лишь на мгновение, но дрогнул. – Нашел… но было поздно.

Он не пояснил, но мне все стало ясно и так.

– Наверно, так и должно было быть, – добавил он после паузы. – Раз ты даже вышла за него замуж.

Я сжала губы – до боли, до невозможности закричать, хотя именно это сейчас и хотелось сделать.

Взгляд скользнул к его рукам в молчаливом вопросе. Правый безымянный палец оказался пуст.

– Ты… не женат? – вырвалось само собой то, о чем не следовало спрашивать.

– Нет.

Усмехнувшись – не зло, а словно с каким-то смирением, он договорил:

– Так и не нашел никого, даже отдаленно на тебя похожего. И уж тем более – никого лучше.

По телу пробежали невольные мурашки, глазам стало больно от резко выступивших слез.

– Ладно, я пойду, – нарушил тишину Даня, поднимаясь с места. – Я тут уже больше суток… с тех пор, как тебя привезли.

Он отвернулся, намереваясь выйти, но мой вопрос его остановил.

– Почему?

Он оглянулся через плечо, твердо посмотрел в глаза…

– Просто не мог иначе.

И с этими словами вышел. А я осталась наедине с собственными тяжелыми мыслями, от которых не существовало спасения.

– Далеко собралась?

Валера окликнул Дашу, когда та уже направлялась к своей машине, очевидно намереваясь сесть в нее и просто уехать.

Черный «Мерседес» призывно мигнул фарами, встречая свою хозяйку.

Черный «Мерседес»…

Злата считала, что эта женщина в день несчастья была там, у стройки. Он верил жене – просто и безоговорочно. И не мог позволить теперь Дарье просто так уйти – вновь безнаказанной. Не мог не получить ответов на вопросы, которых у него накопилось с лихвой.

Он открыл дверь своего внедорожника, повелительно махнул рукой в сторону переднего пассажирского сиденья. На заднем уже сидел Миша и он вовсе не хотел, чтобы эта дрянь находилась с его сыном настолько рядом.

– Садись, – скомандовал отрывисто.

Она подошла к нему, сердито цокая каблуками, но в салон так и не села. Остановилась напротив, зло посмотрела в глаза.

– Зачем ты ей рассказал? Мы ведь договаривались!

Он посмотрел на нее с презрением. Бросил, не скрывая своего отвращения:

– Это было до того, как выяснилось много всего интересного. Садись – или, клянусь, засуну тебя в машину силой! Причем в багажник.

Даша не торопилась выполнять его требования. По-прежнему стоя, все в той же разгневанной позе, явно взвешивала в уме, как бы ей от него отвязаться. Но, похоже, понимала, что ей это сделать не удастся.

Чаша его терпения окончательно переполнилась. Достаточно он потакал ее лжи, достаточно боялся, что страшная правда выйдет наружу. И к чему это все его привело? Именно к тому, чего пытался избежать изо всех сил: к потере жены, которая была для него всем.

Все тело буквально раздирала боль при воспоминании о том, как Злата говорила с ним. Как озвучила то, что он не мог вообразить в самом жутком кошмаре: она хочет развода. И пустота в ее глазах, таких теплых и ласковых прежде, прожигала в нем самом огромную, ничем не заполненную, дыру.

Конечно, он был виноват во всем в первую очередь сам. Не стоило напиваться в чужом городе, не следовало подпускать к себе эту женщину. Но, по правде говоря, он чувствовал себя так, что во всей этой ситуации уже заранее, заведомо проиграл. Признайся он Злате сразу и итог, по большому счету, был бы таким же. Она никогда его не простит.

И с этим осознанием в нем отмерло последнее живое. Страхи, надежды, вера. Все то, что делает человека – человеком. Теперь ему было уже нечего терять. И потому он намеревался утащить с собой на дно ту, что заслуживала соседнего с ним котла в аду.

– Сядь в машину, – повторил снова и с удовлетворением заметил, что от его жесткого тона она вздрогнула. Он и сам себя сейчас не узнавал.

Потеряв всякое терпение, он схватил ее за локоть и буквально затолкал в машину. Она взвизгнула, но сбежать не попыталась. Похоже, наконец поняла, что придется ответить за все, что натворила.

Он сел за руль и без лишних слов тронулся с места. Выяснять отношения с Дашей он собирался не здесь. Не в присутствии сына, которого она так хладнокровно обрекла на мучения. И за это ей тоже придется перед ним ответить.

Глядя прямо перед собой, на дорогу, он мысленно прокручивал в голове то утро.

Утро, когда проснулся с ней в одной постели.

Утро, когда жизнь разломилась на две половины.

Но он тогда об этом еще не подозревал.

Шесть лет назад

Глухо простонав в подушку, Валера перевернулся с бока на спину. Ему снился сон.

Такой странный сон… Кто-то ласкал его в этом смутном видении, но он не видел лица. Только вдыхал хорошо знакомый запах, подчинялся ритму, но при этом ощущал: что-то не так. Что-то было неправильное, неестественное в этом акте. Что-то вызывало в нем дикий диссонанс.

Запах… так пахла Злата. Тогда, в юности, во времена, когда они едва начали встречаться. Такой знакомый, родной и одновременно отталкивающий аромат…

Злата… но почему тогда руки, касающиеся его, кажутся абсолютно чужими? Он не понимал. Лишь отчаянно хотел открыть глаза, увидеть женщину над собой, но почему-то не мог. Веки были тяжелыми, неподъемными, неподчиняющимися… словно жили отдельной от него жизнью.

И он оставил эти попытки, отдался на волю ощущениям. Это всего лишь сон…

– Злата… – имя жены сорвалось с губ, а может, прозвучало лишь в его голове, его мыслях. Касания прекратились – на один короткий миг, а затем возобновились вновь – быстрее, сильнее… злее?..

А потом все закончилось… как странно, это чувство было таким живым, словно все происходило наяву. Но это невозможно. Почему-то он был уверен – это невозможно…

Снова застонав, он перевернулся на другой бок и растворился в новом сновидении.

Просыпался тяжело. В ушах шумело, голова трещала так, как еще никогда в жизни. Он жадно втянул в себя воздух, готовясь открыть глаза, но тут же нахмурился. Этот запах…

Воспоминание стрельнуло в голову мгновенно: духи Златы. Те самые, первые, которые ей подарила Даша. Но откуда им здесь быть?..