Так. Стоп. Опять тлен в сознание пробивается.

Джун подтянула повыше тугой корсет, отряхнула короткую, пышную черную юбку и еще раз натерла до блеска ботфорты на высокой платформе.

Она походила на готическую демонессу, в то время как Холли оделась во все белое, подчеркивая большую грудь и сглаживая худые бедра. Подруга была выше Джун, поэтому белые ботфорты выбрала без платформы.

– Мы выглядим дешево, – пожаловалась Холли. – Нужно всерьез заняться костюмами. И кстати. Стоило бы поменять название группы. «Dreams of June». Как тебе?

– Подумай еще.

– Минут пять осталось, кто хочет в уборную, самое время сбегать, – громогласно заявил Саймон, глядя на Джун. – Ты бледная какая-то, отравилась что ли?

– Нет. Я почти ничего не ела сегодня. В обед салата поклевала.

– Ясно. Тогда воды глотни, – протянул он ей бутылку.

Пока Холли полоскала горло и настраивала голос, Джун занималась самовнушением. У меня все получится. А если не получится, то и черт с ним. Это не конец света, без конца повторяла она, и когда пришла пора выходить на сцену, то уже не волновалась так сильно. Она цеплялась за мысли о Фрэнке, и дышать было легче.

– С одной стороны, она в моем вкусе. С другой, слишком заносчивая. Даже не знаю, стоит ли она моих потраченных нервов, – рассуждал Люк, пока они пробирались через толпу поближе к сцене. На часах 19:59. Все, как обещал.

Тони даже заморочился выбором одежды. Серый блейзер, черная футболка с принтом разбитого сердца, тесные черные джинсы.

Вид приличный, настроение так себе.

– С третьей стороны, она вообще не меня ждет, а тебя. Но с четвертой, вдруг она меня увидит и влюбится? Не смогу же я ей отказать, – мучился иллюзией выбора Люк.

Закатив глаза, Тони случайно задел кого-то плечом и машинально извинился. Повернул голову и застыл, узнав девушку.

– Фрейя?

– Тони! Привет, – обрадовалась она.

– Не ожидал тебя здесь встретить.

– Почему? – удивилась она, опрятная и аккуратная до зубного скрежета.

– Специфическое место.

– Обычное. Здесь много наших студентов сегодня, учитывая, кто именно выступает.

– Понятно, – быстро свернул он беседу: на сцене появились участники группы «Драйв».

Свет погас, включились разноцветные прожекторы, толпа возликовала.

Тони любил концерты, но редко удавалось вырваться из рутины. И сейчас он получал удовольствие, глядя, как музыканты неспешно настраивают инструменты.

Когда на сцену уверенной походкой вышла девушка в белом, Тони улыбнулся. Она выглядела, как порочный ангел.

– Напомни, почему я не хотел с ней общаться? – спросил Люк, облизывая Холли взглядом.

– Она тебя послала когда-то.

– Я простил. У меня к ней снова любовь, по-моему.

Тони усмехнулся. Он тоже был не прочь снова испытать любовь, но не мог найти. Потерял где-то два года назад.

– Привет, «макбетовцы»! – бодро поздоровалась Холли. – У меня сегодня день рождения, и в честь праздника мы дарим вам нашу первую оригинальную песню под названием «Тени». Я спою вместе с моей музой, которая является автором текста.

– У нее день рождения? Ты бы хоть сказал, – упрекнул Люк, а Тони и сам растерялся. Почему она не предупредила? Он бы подарок подготовил.

– Честно говоря, я не… – Он осекся и упал куда-то. Там было темно, пусто, холодно. Там была Джун.

Джун, что за… Ты мерещишься, что ли?

Она направилась ко второму микрофону и робко помахала рукой в знак приветствия:

– Добрый вечер!

Мысли раскрошились, осыпались.

Бэмби, откуда ты взялась?

От первого резкого бита Тони вздрогнул и обвел взглядом ее всю, с головы до пят… Спина покрылась испариной, когда до него дошло. Ты удивишься, сказала она. Я буду в черном.

Он удивился. Она была в черном. Она уничтожила его только что.

– Что происходит? – тихо пробормотал он, поморщившись; горло свело, не продохнуть.

Зазвучала песня, пробирая до костей ознобом.

Какого черта, Джун? Зачем ты здесь?

Припев зазвучал резче, чем начало песни. Холли срывала мощный голос, а он смотрел на Джун. Она вторила словам, как мелодичное эхо, и смысл наконец вклинился острым углом ему в сердце.

…я оступаюсь, прости,

мне пора идти.

Не отпускай меня.

Отпусти.

…Тони умирал, умирал и никак не мог сдохнуть наконец. Челюсти свело, так сильно сжал зубы от напряжения. Музыка выворачивала душу, царапала по сердцу, а голос Бэмби травил искренней, знакомой, понятной болью.

На последних аккордах она посмотрела в толпу – прямо на него, будто почувствовала, и взгляды пересеклись. Тони перестал дышать. Джун тоже. Она замерла, неспособная спеть последние слова, и поэтому прошептала в микрофон:

– …не отпускай меня. Отпусти.

А он в ответ едва заметно покачал головой.

Нет, нет. Не могу. Не проси меня, я не могу, не отпущу.

Голову закружило, как на карусели, и он усмехнулся, поражаясь простому открытию: все эти годы, несмотря ни на что, он ждал Джун.

Видеть ее. Держать за руку. Чувствовать пульс… Стоять здесь вечно и смотреть на нее.

Музыка затихла, толпа взорвалась аплодисментами, и реальность обрушилась на сознание такой мощной волной, что Тони пошатнулся и отвел взгляд от сцены, часто моргая, приказывая себе: проснись, твою мать! Просыпайся.

Он опустил голову, вспоминая, где он, в какой вселенной.

– Я решил. Я ее хочу, – с азартом произнес Люк.

– Кого?

– Холли.

Тони в прострации озирался по сторонам. Он не понимал, что именно изменилось, почему так плохо. Все же было классно еще пять минут назад.

– Ты ждешь Джун? – разобрал он вопрос и посмотрел на Фрейю, которая стояла рядом.

– Не знаю, – пробормотал.

– Она здорово выступила, мурашки по коже.

Да, у него тоже. Мурашки, бабочки, галлюцинации.

– Ты знала, что она сегодня выступает? – зацепился Тони за соломинку здравого смысла, и девушка кивнула, закладывая русую прядь за ухо.

– Конечно. А ты разве не знал? – задала она сложный вопрос, и Тони неопределенно кивнул в ответ.

Он не знал. Он вообще Джун не знал.

– Мне пора, друзья ждут, приятно было увидеться, – попрощалась Фрейя.