в банке останется некоторое количество шариков. Но вероятность того, что их выберут, каждый год одинакова (2%). Шарики не становятся лучше от того, что остаются в банке.

С видами дело обстоит точно так же. Некоторые из них живут долго, но шансы на выживание не увеличиваются со временем.

Ван Вален утверждает, что это так, главным образом, потому, что конкуренция не похожа на футбольный матч, который заканчивается победой победителя, после чего можно сделать перерыв. Конкуренция никогда не прекращается. Вид, получивший преимущество над конкурентом, немедленно стимулирует его к совершенствованию. Это гонка вооружений.

Эволюция - это изучение преимуществ. Идея Ван Валена заключается в том, что постоянных преимуществ не существует. Все постоянно бешено мечутся, но никто не вырывается вперед настолько, чтобы стать защищенным от вымирания.

Некоторые виды эволюционируют, но так и не становятся более приспособленными, поскольку угрозы постоянно меняются. Черные носороги просуществовали 8 млн. лет, прежде чем были уничтожены браконьерами. Компания Lehman Brothers адаптировалась и процветала в течение 150 лет и 33 рецессий, прежде чем она встретила свою пару в виде ипотечных ценных бумаг. Пуф, и его больше нет.

Никто не может быть в безопасности. Никто никогда не может отдохнуть.

Ван Вален назвал это гипотезой эволюции Красной Королевы. В романе "Алиса в стране чудес" Алиса встречает Красную Королеву в стране, где нужно бежать, чтобы остаться на месте:

Как бы быстро они ни ехали, казалось, они никогда ничего не минуют. "Интересно, все ли вещи движутся вместе с нами?" - подумала бедная Алиса. А Королева, похоже, догадалась ее мыслях, потому что закричала: "Быстрее! Не пытайтесь говорить! Беги дальше!"

"Продолжать бежать" только для того, чтобы оставаться на месте - так работает эволюция.

А разве не так работает большинство вещей в современной жизни?

Бизнес?

Продукция?

Карьера?

Страны?

Отношения?

Да - всем.

Эволюция безжалостна и неумолима - она учит не тем, что показывает, что работает, а тем, что разрушает то, что не работает.

Один из выводов: не стоит удивляться, когда то, что доминировало в одну эпоху, отмирает в другую. Это одна из самых распространенных историй в истории. Немногие компании, продукты, музыканты, города или авторы остаются актуальными не более нескольких десятилетий. А те, что сохраняют (Beatles, Levi's, Snickers, New York City), являются редкими исключениями.

Еще один вывод - нужно продолжать бежать. Ни одно конкурентное преимущество не является настолько мощным, чтобы позволить вам почивать на лаврах, а те, которые кажутся таковыми, как правило, сами сеют семена своей гибели.

Теперь позвольте мне рассказать, почему так трудно оценить, насколько хорошим может быть наше будущее.

Чудеса будущего

Всегда кажется, что мы отстаем, и легко сбрасывать со счетов потенциал новых технологий.

Вот типичная картина того, как люди реагируют на то, что в итоге становится новой технологией, меняющей мир:

- Я никогда не слышал об этом.

- Я слышал об этом, но не понимаю.

- Я это понимаю, но не вижу в этом ничего полезного.

- Я понимаю, что это может быть интересно богатым людям, но не мне.

- Я им пользуюсь, но это просто игрушка.

- Он становится все более полезным для меня.

- Я использую его постоянно.

- Я не представляю себе жизни без него.

- Серьезно, люди жили без этого?

- Он слишком мощный и нуждается в регулировании.

Это происходит снова и снова. Очень трудно представить, во что может превратиться в один прекрасный день одно маленькое изобретение.

 

-

В истории часто встречается мнение, что прошлые инновации были великолепны, но будущие инновации должны быть ограничены, потому что мы собрали все низко висящие плоды.

12 января 1908 г. газета The Washington Post опубликовала полностраничный материал под заголовком " America's Thinking Men Forecast the Wonders of the Future" ("Мыслители Америки предсказывают чудеса будущего").

Среди "думающих людей", зарытых в мелкий шрифт, был и Томас Эдисон.

К этому времени Эдисон уже изменил мир; он был Стивом Джобсом своего времени.

Редакция The Post спросила: "Проходит ли век изобретений?".

Эдисон ответил: "Проходит?" - повторил он, явно удивляясь тому, что такой вопрос был задан. "А что, он еще не начался. Это должно ответить на ваш вопрос. Вы хотите что-нибудь еще?"

"Вы полагаете, что в ближайшие 50 лет произойдет столь же значительное развитие механики и науки, как за последние полвека?" - спрашивает Эдисон в газете Post.

"Больше. Намного больше", - ответил он.

"В каком направлении вы ожидаете это развитие?" - спросили его.

"По всем направлениям".

Это не было слепым оптимизмом. Эдисон понимал процесс научных открытий. Крупные инновации не приходят сразу, а создаются постепенно, когда несколько мелких инноваций объединяются во времени. Эдисон не строил грандиозных планов. Он активно изобретал, комбинируя детали непонятными ему способами, уверенный в том, что маленькие открытия, сделанные на этом пути, будут объединены и превратятся в более значимые изобретения.

Эдисон, например, не изобрел первую лампочку, а лишь значительно усовершенствовал уже созданную другими. В 1802 году, за три четверти века до появления лампочки Эдисона, британский изобретатель Хамфри Дэви создал электрическую лампу , называемую дуговой, в которой в качестве нити накаливания использовались угольные стержни. Она работала как лампочка Эдисона, но была непрактично яркой - можно было почти ослепнуть, глядя на нее, - и могла гореть лишь несколько мгновений, прежде чем перегореть, поэтому использовалась редко. Вклад Эдисона заключался в том, что он умерил яркость и продолжительность работы лампочки. Это был огромный прорыв. Но он был сделан на основе десятков предыдущих открытий, ни одно из которых не представлялось значимым само по себе.

Именно поэтому Эдисон с таким оптимизмом относился к инновациям.

Он пояснил:

Никогда нельзя предугадать, к чему приведет, казалось бы, небольшое открытие. Стоит кому-то что-то открыть, и тут же множество экспериментаторов и изобретателей воспроизводят всевозможные вариации на эту тему.

Он привел несколько примеров:

Возьмем эксперименты Фарадея с медными дисками. Выглядит как научная игрушка, не так ли? Но в итоге это дало нам троллейбус. Или возьмем трубки Крукса: выглядело как академическое открытие, но в итоге мы получили рентгеновский луч. Целый ряд экспериментаторов работает и сегодня; к чему приведут их открытия, никто не может предсказать.

"Вы спрашиваете, закончился ли век изобретений?" спросил Эдисон. "А что, мы еще ничего не знаем".

Так, конечно, и произошло.

Когда в начале 1900-х годов самолет стал применяться на практике, одной из первых задач была попытка предугадать, какие преимущества он может принести. К числу очевидных относились доставка почты и