− Всё не так. Я перебрал вчера… да… Чёрт возьми, это не оправдание… но

− Не стоит, правда, − она снова не дала мне договорить. − Перед такими, как я, не извиняются, не унижайся. Я благодарна тебе за помощь. Ты не против, если я вернусь к себе? Так будет легче для всех.

− Против. Ты останешься здесь, пока всё не решится с этим долбаным банком и коллекторским агентством. И то, что произошло вчера, больше не повторится. Я обещаю.

− Хорошо, как скажешь, – и снова спокойно соглашается, поглаживая пальцами керамическую поверхность чашки. − Просто не хочу быть тебе в тягость, – судя по её жизни, она не только мне не хочет быть в тягость, а вообще никому.

− Прости меня за вчерашнее, − произнёс, беря её за руку. – Я − мудак, признаю это на все сто процентов. Повёл себя, как последняя скотина. Прости, – сжимаю её ладонь, отмечая какое тонкое у неё запястье.

− Я не обижаюсь, мне не за что тебя прощать, − отвечает Вика, всё так же глядя в чашку с кофе. – Ты – единственный, кто решил мне помочь… Для меня это имеет большую ценность, − она сделала небольшую паузу, закусив нижнюю губу. − Я просто хотела быть полезной… Как-то отблагодарить тебя… Прости… если что-то сделала не так. Не хочу быть обузой и иждивенкой.… Не умею я так.… Ты скажи, чем тебе помочь, я всё сделаю, – она смахнула со щеки слезинку.

− Вик… иди сюда, − я поднялся и потянул её к себе.

− Не надо… Демид… − несмотря на её слова, прижал к своей груди.

− Я не знаю, что я сейчас сделал не так, что ты расплакалась. Наверное, я просто дурак, и заметь, я это признаю, − Вика улыбнулась сквозь слёзы. − Ты ни в чем не виновата и ничего мне не должна. Я хочу, чтобы ты это запомнила и не мучила себя, – она шмыгнула носом и снова вытерла ладонью слёзы. Подняла голову, встречаясь со мной взглядом.

− Ты очень хороший, – неожиданно произносит Вика, ставя меня этим в ступор. Провожу ладонью по её растрепанным волосам, и не могу отвести взгляд в сторону. Смотрю в её глаза и понимаю, что вязну в ней, вязну с каждым днём всё больше и глубже. Прижимаюсь губами к её лбу, привлекая к себе.

− Нет, не хороший. Я очень плохой, Вик, – шепчу ей в волосы.

− Хорошие люди всегда говорят, что они плохие, – вроде взрослая, а иногда такие глупости говорит. Усмехаюсь, ничего не отвечая.

− Пошли, поспим. Ещё время для нас ранее, – я взглянул на часы, которые показывали девять тридцать. – И, вообще, предлагаю взять выходной, а лучше два. Как думаешь?

− Не знаю, я никогда не брала выходные просто так.

− А мы не просто так. Мы выспимся, полентяйничаем, сходим куда-нибудь.

− Куда?

− На каток, например. Сто лет на коньки не вставал.

− Титов, ты сумасшедший. Ты знаешь об этом? – произносит Вика улыбаясь.

− Начинаю догадываться.

Что я там вчера говорил про то, что меня злит плыть по течению? Беру свои слова обратно, я передумал.

Пробуждение в двенадцать часов дня без будильника, просто оттого, что ты выспался, вызывает просто ох*ительное чувство. А нахождение Вики у меня под боком делает утро ещё более приятным. Обнимаю её, притягивая к своей груди и проводя носом по её шее, целую возле ушка. Вика сладко постанывает и открывает глаза.

− Доброе утро, соня!

− Дубль два? – спрашивает она зевая.

− Ага. Чем займемся в первую очередь? Пойдём в кино или на каток?

− Покормим Басю, – произносит Вика, услышав, как кошка гоняет пустую миску по полу.

− Согласен, – мы рассмеялись. Она поворачивается ко мне лицом и как-то дернулась под моей рукой. – Ты чего?

− Щекотно. Ты пальцами по ребрам задел.

− Вот так? – я скользнул рукой под её маечку.

− Демид! – взвизгнула сквозь смех Вика.

− Или так? – я повторил экзекуцию, а дальше кровать превратилась в поле боевых действий. Комнату наполнил наш смех, визг Вики и летящие во все стороны подушки. По итогу, она всё-таки умудрилась сбежать от меня и, давясь смехом, скрылась в ванной. Только после того, как Вика выбежала из комнаты, я услышал звук телефонного звонка. Посмотрев на экран, увидел номер Франца и два неотвеченных. Пофиг, нажав сброс, выключил трубку. Не хочу сегодня ни слышать, ни видеть никого, особенно Стаса. У меня выходной, и плевать с высокой колокольни, как это выглядит со стороны.

− Вик! – крикнул я по пути в кухню.

− А, – раздалось из ванной.

− Тебе глазунью или омлет?

− Без разницы, я всё ем.

Я впервые вижу Демида таким расслабленным и спокойным. Он смеётся, улыбается, шутит, непривычно дурачится, и я ничего не могу сделать, губы сами растягиваются в улыбке. Сначала мне очень хочется спросить, в чём причина таких изменений, но я молчу, просто боюсь испортить этот теплый момент. Улыбаюсь в ответ, напитываюсь этим теплом, с оголтелой жаждой впитываю в себя его взгляды, прикосновения. Понимаю, что я готова отдать последнее, лишь бы продлить это чувство, лишь бы оно не заканчивалось. Но как бы я не пыталась забыться, окончательно это сделать всё равно не получалось. Если быть честной, то и не стоило этого делать.

Демид дурачится, натягивая мне шапку почти до носа. Я смеюсь и пытаюсь сделать тоже самое, но ещё не освоившись на коньках, чуть ли не падаю. Он ловит меня и, поправив шапку, смеётся. Наслаждаюсь происходящим, этой непривычной легкостью. Оказывается, так бывает, когда сладко и больно одновременно. Знала ли я на что шла, позволяя себе наслаждаться его обществом, его вниманием? Конечно, я всё понимала, но остановиться уже не могла.

− Ты чего задумалась? боишься свою пятую точку отбить? Отцепляйся от бортика, – произносит Демид, уже успев сделать небольшой круг по катку.

− Дай мне пять минут, я со школы на коньки не вставала.

− Я не далеко от тебя ушёл, поверь мне. Давай, отцепляйся, – Демид взял меня за руки, а я вцепилась в него мертвой хваткой. – Какая ты трусиха, – произносит, смеясь, наблюдая за моими осторожными движениями.

− Неправда.

− Ты бы видела себя со стороны сейчас.

− Тебе нравится надо мной смеяться, – я в шутку строю обиженную мордашку.

− Нет, – пытается серьёзно ответить Демид, но тут же снова смеется. − Ну может чуть-чуть.

− Дём, блин. Я, правда, боюсь упасть.

− Не упадешь, – уверенно говорит Демид, и я почему-то ему верю.

− Упаду.