Грей силился сложить детали мозаики.

– Отыскав неведомую цивилизацию, трое блестящих братьев-инженеров зашифровали ее местоположение в механической карте. Как же тогда их версия устройства оказалась в Гренландии?

– Сие нам неведомо, – признал Бейли. – Возможно, корабль неожиданно затерло во льдах. Или же его намеренно посадили на мель. – Он указал на карту. – Как бы там ни было, больше нет ни одного следа этого открытия. Даже наша репродукция основана лишь на части схемы. Да Винчи приходилось импровизировать, заново изобретая некоторые детали.

– Отсутствовали, правда, не только детали, – добавил Ро. – Карта Бану Муса работала на необычном топливе. Его называли «Масло Медеи» в честь волшебницы Медеи, племянницы колдуньи Цирцеи, той, что обратила команду Одиссея в свиней. Говорят, масло имело изумрудный оттенок, хранилось в наглухо закупоренных сосудах без воздуха и горело негасимым пламенем.

Мак с выражением боли на лице вернулся в кресло. Его пустой взгляд был устремлен в пустоту, в прошлое. Грей живо вообразил полыхающие на борту дау огни.

– По описанию похоже на то, что я видел, – произнес Мак. – Оно даже воду поджигало.

Ро кивнул.

– Мне кажется, это некая разновидность греческого огня: летучая смесь сырой нефти и негашеной извести. Когда она горит, ее не погасит даже вода; только в нашем случае, судя по словам доктора Макнаба, масло очистили, усилив его качества.

«Возможно даже, при помощи радиоактивного изотопа», – подумал про себя Грей, вспомнив, что карта фонит.

Бейли обошел пюпитр.

– Повторюсь: не имея доступа к маслу, да Винчи импровизировал, поэтому просто добавил вот это. – Священник коснулся маленького маховика на боку кожуха. – С виду все работает неплохо, кроме одной важной детали.

– Какой? – спросила Мария.

– Как я уже сказал, да Винчи досталась неполная схема. Страница с чертежом астролябии, ключом к карте, была вырвана, от нее остался лишь кусок.

«Вырвана?»

Подумав, что бы это могло значить, Грей спросил:

– Кто-то пытался повредить чертеж?

Мария посмотрела на него.

– Если так, то корабль в Гренландии наверняка посадили на мель.

Грей кивнул.

– Некто всеми силами пытался навечно скрыть свою находку.

Священники переглянулись. Оба как будто подумали об одном и том же.

Наконец Бейли нахмурился.

– Это все меняет. – Он отошел к другому креслу и из стоявшего на нем ящика извлек предмет, уже стоивший нескольких жизней, из-за которого Ковальски оказался в беде. Астролябия блестела в свете огня как золотая. Бейли вернулся к пюпитру и очень осторожно поместил устройство в паз на карте. – Или даже так: это кое-что меняет. – Он потянулся к маховику. – Смотрите.

Он принялся вращать ручку, и все подтянулись ближе. Крохотный серебряный кораблик, пришвартованный у турецкого берега, вышел в море. Скорее всего, его приводили в движение скрытые под тонким слоем ляпис-лазури магниты. Грей затаил дыхание. Кораблик тем временем остановился и стал вращаться на месте, словно потерял направление.

– Этого я и опасался, – произнес Ро. – Особенно когда изучил фотографии доктора Макнаба.

– В чем дело? – спросил Мак. – Сломалось?

– Нет, просто некоторых деталей по-прежнему недостает.

Грей припомнил разговор с Бейли еще в кабинете у Пейнтера: священник тогда произнес те же слова. Не хватает деталей.

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Помните наш разговор об астролябиях? – ответил Ро. – Ранние, плоские, версии и поздние, сферические, отличались принципиально. Для того чтобы плоская астролябия работала, ее нужно собирать с заданной широтой места наблюдения.

Бейли пояснил:

– Чтобы сделать расчеты для того же Багдада, плоскую астролябию требовалось собирать с заданной широтой Багдада. При этом, скажем, в Париже все эти удивительные вычисления будут бесполезны.

– Зато сферические астролябии в своем устройстве универсальны. Это и делает их такими редкими и уникальными. – Ро жестом попросил Грея встать ближе. – Если присмотреться, то можно разглядеть отверстия в ее поверхности.

Грей прищурился и различил на внутренней оболочке шарика крохотные дырочки, десятка два. Каждая была помечена миниатюрным символом. Наверняка и на нижней поверхности, скрытой сейчас в гнезде, имелось столько же.

– Вставляя стержни в определенные отверстия, можно менять широту, задавать новое положение. Бесконечное число раз. – Ро обернулся к собравшимся. – Без стержней у нас просто чистая доска без направлений.

Грей представил крохотный, вращающийся на месте кораблик.

Бейли добавил плохих новостей:

– Мы не знаем точного числа стержней для этой конкретной астролябии и куда их вставлять. Комбинаций может быть бесконечное множество.

Грей наконец понял, зачем Бейли вызвал их сюда.

– Другими словами, астролябия – ключ к карте, а ключ к самой астролябии – это стержни. Чтобы активировать карту, чтобы она указала нужное направление, надо поместить их в определенной последовательности в астролябию.

Бейли пожал плечами:

– А без самих стержней и знания, куда их вставлять…

«Мы так и не приблизились к ответу».

– Еще в Гренландии, – затравленно произнес Мак, – когда мы запустили карту, кораблик проплыл чуть дальше в море. Значит, какие-то стержни уже стояли на месте. Они, должно быть, выпали, когда астролябия вылетела из гнезда или когда я ее подхватил.

– Тогда они потеряны навсегда, – сказал Грей. – Искать их в том леднике – все равно что пытаться отыскать неизвестное число иголок в самом крупном стоге обледенелого сена.

– Что же нам делать? – спросила Мария.

Ро тоже посмотрел на Грея, явно ожидая его помощи.

Грей замотал головой, пытаясь сообразить.

– Без этих спиц делать нечего.

Ро похлопал его по плечу и отвернулся.

– Этого я и боялся.

И все же следующие десять минут Грей провел, тщательно осматривая устройство со всех сторон. Он просто отказывался признавать поражение, прикидывая в уме различные возможности. «Если стержни были на месте, то, может, осмотрев каждое из отверстий, мы найдем следы: трение, стертая патина… Получится определить отверстия, в которые они были вставлены. И если подделать стержни, то…»

Раздался грохот, подземелье вздрогнуло.

Потом громыхнуло еще раз, и еще, и еще.

В последний раз тряхнуло особенно сильно, и собравшиеся в подземелье попадали на пол.

Мозаичный пол пошел трещинами. У камина отвалилась решетка, и из очага вылетела головешка. Она угодила в один из гобеленов, и тот занялся огнем.