– Мне нужно больше информации, чтобы принять какое-либо решение. Я не знаю, ни где мне жить, ни какие шаги предпринять, ни…

– Арендуйте коттедж и отремонтируйте одну из комнат в гостевом домике.

«Как у него все легко! – невольно улыбнулась я. Кого-нибудь, пожалуй, и оттолкнул бы его повелительный тон, но мне интуиция подсказала: графу доверять можно.

– Почему это так важно для вас?

Граф вперил в меня пристальный взгляд своих ярких голубых глаз:

– Наши семьи соседствовали на протяжении четырех веков. Четырех сотен лет, – добавил он для пущего веса. – И во все времена, Барберы и Шоу держались рядом, бок о бок. Мы солидаризировались по многим вопросам, спорили и ссорились из-за других. Но все представители наших родов – я в этом глубоко убежден – всегда оставались верны одной идее: великое богатство сопряжено с ответственностью и налагает на тебя определенные обязательства. И эта ответственность приобретает особое значение, когда дело касается защиты поместий и титулов от посторонней алчности, – граф зримо выпрямился и расправил плечи: – Мы призваны также… мы обязаны заботиться о нашей земле, а всем этим выскочкам на нее наплевать.

– Noblesse oblige. «Положение обязывает», – вспомнила я французский фразеологизм. Благородное происхождение или большой чин накладывают на человека известную ответственность. Я подумала о шофере такси, который по дороге в гостиницу вспоминал о пикниках, что устраивались в Розмере, когда он был маленьким. О проселочных дорогах, обрамленных с обеих сторон рядами коттеджей. О полях, простиравшихся далеко-далеко, куда только взгляд достигал, когда я выглядывала из окна дома. И обреченно повторила: – Я не знаю, на что решиться, с чего начать. Я не знаю, как воспринимать свой новый титул. И не понимаю, что с этим делать.

– Я подскажу. Я помогу вам, Оливия, если вы захотите.

И внезапно уступив, я склонила голову.

– Спасибо вам, – глубоко вдохнув, я выпрямилась и посмотрела графу в глаза: – Ловлю вас на слове! Если я решу здесь остаться, я непременно воспользуюсь вашим любезным предложением.

– Это не любезность, дорогая. Это мой долг, – но глаза графа моргнули, когда он говорил эти слова. – Ну, а теперь пойдемте. Нам все же следует пообщаться с гостями. И это будет ваш первый урок. Вы должны побеседовать со всеми и запомнить что-то важное о каждом.

Граф предложил мне руку, и я оперлась на нее, сознавая, что ему, скорее всего, нужна твердость, которую он находил в моем лице.

– А в другой раз вы расскажете мне все о жизни вашей матушки в Америке, – пожелал граф, когда мы приблизились по коридору к стеклянным дверям. – Знаете, она ведь мне очень нравилась.

– С удовольствием расскажу, – пообещала я, и мы вышли в стеклянные двери из дома.

Мне показалось, что на нашу пару вскинула глаза вся честная компания.

– Добрый день! – зычно громыхнул граф.

Бормотание и перешептыванья стихли. Женщины в по-весеннему нарядных платьях и босоножках на высоких каблуках и мужчины в отутюженных брюках и спортивных куртках замерли в ожидании. Несколько человек в знак приветствия подняли бокалы.

– Полагаю, вам известно, что нашего полку прибыло. Круг местного дворянства пополнился еще одной представительницей старинного рода. И я с неподдельным удовольствием представляю вам графиню Розмерскую, Оливию Шоу!

Слова графа были встречены аплодисментами. Все взгляды обратились на меня. «Мне надо что-нибудь сказать!» – догадалась я. Но мозг – уставший и опустошенный – отказывался соображать. Пауза затягивалась, и я все же выпалила:

– Я буду рада знакомству с каждым из вас!

И с облегчением похвалила себя: «Молодец!»

– Ну, сейчас они оживятся, – пробормотал себе под нос граф.

– Наверное, начнут судачить о моей умственной отсталости.

– Вовсе нет, – хмыкнул граф. – Пойдемте! Я представлю вас кое-кому, с кем вам стоит завязать более тесное знакомство.

Остаток вечера прошел для меня в сплошном мелькании лиц, воздушных, струящихся платьев и хрустящих слаксов, рукопожатиях и поцелуях в щеки. И я испытала неподдельную радость, когда мой взгляд, наконец-то, сфокусировался на знакомом лице. Поприветствовать меня подплыла Ребекка, со своим мужем в кильватере.

– Оливия! – воскликнула она, поцеловав меня в обе щеки. – Как приятно тебя видеть! – и, прильнув к графу (пожалуй, ближе, чем следовало бы), она поцеловала в щеки и его. – Вы еще не знакомы с моим мужем, Филиппом.

Филипп тоже наклонился, запечатлел на обеих щеках поцелуи и обдал меня волной резкого, отдававшего душком кожи одеколона. Кончики его русых волос эффектно выделялись на загорелой шее. «Похоже, гольфист!»

– Рад познакомиться с вами, Оливия! Ребекка рассказала мне о вашей совместной поездке в усадьбу. Вы действительно хотите попытаться ее спасти?

– Я еще не решила. Пока…

– По-моему, это очень разорительное имущество.

– Допускаю. Но пока я только собираю информацию.

– Да и Бог с этим… Вы непременно должны у нас отужинать. В один из вечеров. На следующей неделе. Согласны?

– Конечно.

Ребекка слегка сжала мою руку:

– Я вам позвоню.

Я кивнула.

– Да-да. Рад вас видеть, – произнес граф и подтолкнул меня дальше.

Мне показалось, что он утомился.

– Джордж, – обратилась я к нему по имени, как он сам просил: – Я справлюсь сама. Может, вы присядете и отдохнете немного?

– Вы устали от общества старика? – приподнял густую, кустистую бровь граф. – Хотите найти себе мужа на моем приеме?

Я громко рассмеялась, и по огоньку в его глазах поняла, что мой смех доставил графу удовольствие.

– Сейчас мне не до мужа, спасибо.

– И, тем не менее, приготовьтесь. За вами скоро будет увиваться целый сонм ухажеров. Увидите! Так что будьте настороже! – опершись на трость, граф выдержал паузу. – Красивая молодая наследница… Удивительно, что вы еще не попали в газеты.

– Главное – не попасть на третью страницу, – отозвалась я, намекнув на одну крупную газету, ежедневно размещавшую фотографии девушек топлес.

Теперь расхохотался граф – в голос, запрокинув назад голову. И я тоже засмеялась, довольная тем, что смогла вызвать такую реакцию. Но через пару минут граф зашелся сильным кашлем, и я проводила его до кресла у портика.

– Может, принести воды?

– Нет-нет. Просто скучные деньки выходят боком, – граф погладил меня по руке. – Вы просто прелесть, Оливия Шоу. И очень похожи на свою бабушку. И не только внешне. Вы унаследовали ее ум и хорошее чувство юмора. Поместью это могло бы пригодиться. Вам известно, что ваша бабуля утроила доходы с Розмера за те годы, что им управляла?