– Юль, ну она же делает нам одолжение! – пристыдил он меня, словно шкодливого кота, засунувшего нос в банку сметаны и не видящего в этом ничего зазорного. – Ей удобнее было встретиться здесь, а я не стал наглеть и гнуть свою линию.

– Ага, ясно. А что мне нужно говорить?

– Ничего. Просто молча отдашь папку.

Я раскрыла рот, чтобы выплеснуть наружу еще кучу-малу вопросов, скопившихся в моей туповатой голове, но кавалер понял меня по-своему и поцеловал. Вопросы как ветром сдуло.

– Ну тогда я пошла? – Открыла дверь, собираясь выбраться наружу, чтобы для начала глотнуть свежего воздуха после такого умопомрачительного поцелуя, а после выполнить поручение, но Николай меня остановил.

– Подожди. Я буду ждать тебя у магазина.

– Зачем? – искренне удивилась я.

– Все по той же причине, – вздохнул он. – В целях конспирации.

– А магазин-то который?

– Тот, что через дорогу. – Потом внезапно добавил: – Солнышко, что бы я без тебя делал! Ну все, действуй, Маня!

Я хмыкнула, вспомнив советский фильм, и приставила подобно солдату ладонь к воображаемому козырьку:

– Слушаюсь! – И выбралась из «БМВ».

Кафе самообслуживания представляло собой небольшое, скромное помещение метров тридцати с двумя рядами столиков и прилавком, где восседала крупная бабища зачем-то в белом колпаке, а также ряд очаровательных круглых зеленых столиков с зонтами на улице с парадной стороны. Вот за одним из этих зеленых столиков и должна была состояться наша встреча. До этого я ни в одном кафе не бывала, но по книгам и фильмам знала: сидеть вот так без всего неприлично, а может, даже нельзя, необходимо что-нибудь заказать. Предусмотрительно захваченных с собой ста рублей почти впритык хватило на стакан сока и булку с маком. Вдруг мне пришла в голову мысль, что детективщица могла прийти раньше (все же договаривались на шесть) и успела уже, не дождавшись, уйти.

– Простите, – обратилась я к бабе в колпаке. Для этого пришлось повторно занимать очередь. – Вы случайно не видели здесь женщину в сиреневом?

– Много здесь народу шляется, – не очень вежливо пробасила она в ответ. – Что ж я, всех запоминать должна?

– Извините, – только и оставалось пискнуть мне, после чего, выйдя из помещения, я заняла выжидательную позицию за третьим столиком.

С целью избавления от скуки принялась вливать в себя сок, но добравшись до дна стаканчика, поняла, что зря: захотелось, простите, в уборную. Промучившись десять минут, решилась-таки на отчаянный шаг. Вернулась в одноэтажное здание и, подойдя снова к любительнице белых колпаков, шепнула ей на ухо:

– Простите, где здесь туалет?

Получив весьма грубое неопределенное «там», я решила искать спасение сама и, прогулявшись чуть вдоль стены, толкнула внезапно обнаружившуюся дверь с надписью: «Не входи, а то убьет». Мне открылся коридорчик подсобного помещения, в конце которого красовалась крупная буква «Ж» на двери.

Прихваченная с собой красная папка ужасно мешала, все время так и норовя выскочить, и когда я уже собиралась временно определить ее на пол, взяла и упала сама. От удара о выложенный кафелем пол она приоткрылась, и оттуда вылетели зеленые бумажки, по вкусу и запаху напоминавшие… настоящие американские доллары.

Сначала я тупо уставилась на баксы, потом, справив все свои дела, решительно открыла папку и, аккуратненько собрав выпавшие деньги, сунула их обратно. Помимо гринов, в ней еще находились какие-то листы с напечатанным на допотопной машинке текстом. Подумав над тем, что обязательно спрошу у Кольки, зачем платить детективу, если она его друг, я направилась к выходу из подсобки.

Симпатичная блондинка с нагловатым выражением лица лет двадцати пяти от роду и, как и было обещано, в платье сиреневого цвета уже сидела за третьим слева столиком, с аппетитом поглощая мою оставленную без присмотра булку и запивая ее моим же недопитым соком. Сама, конечно, виновата: не стоит оставлять свои вещи на улице, но не пойдешь же в туалет с булкой и пластиковым стаканом! Одна папка чего стоила! Впрочем, с ее стороны так поступать – ну очень некрасиво! И даже как-то неадекватно. Вы бы стали употреблять вовнутрь неизвестно кем оставленный напиток и булку, пусть и с маком (не знаю, как другие, а я просто помешана на продуктах, напичканных этим наркотиком)? Вот и я о том же. Однако она могла посчитать, что это Колькино, а я ведь не знаю, какие у них отношения. Возможно, что Колино – то и ее тоже?

Я сморщилась от этой мысли и, постояв еще секунд десять в нерешительности, все же не стала вслух никак реагировать на уведенный из-под носа ужин и обратилась к даме в весьма любезной форме:

– Здравствуйте. Николай Хрякин просил меня передать вам одну вещь. – Блондинка сняла солнцезащитные очки и без видимого интереса взглянула на меня своими почти прозрачными глазами. Похоже на то, что она натуральная блондинка, только у них бывают такие светло-светло-голубые, почти бесцветные глаза. Я протянула ей папку. – Вот это.

Цепкими пальцами она ловко выхватила у меня из рук «одну вещь», заглянула внутрь – я в это время садилась за стол, – кивнула сама себе, поднялась и… ушла. В недоумении я вытаращилась на удалявшуюся фигуру девушки, не в силах что-либо понять. Дело в том, что я ожидала чего угодно: от разговоров на профессиональную тему и призыва к сотрудничеству до вероятного удивленно-восклицательного вопроса: «Какой еще Хрякин?!» Вероятного, естественно, в том случае, если женщина эта – чужая, ну в смысле не та, что мне нужна. Но так просто взять, встать да и уйти? А вдруг это действительно другая баба и, вместо того, чтобы поинтересоваться, чего от нее хотят, она решила сперва заглянуть в то, что ей дают. А там… Боже мой!

От неприятных мыслей у меня засосало под ложечкой. А если это никакой не детектив, а просто алчная девица, увидавшая деньги и впоследствии удалившаяся? А сейчас придет Колькин детектив, а мне нечего ей предъявить! Господи, только не это! Ну, что называется, попала!

Я выбежала с территории кафе и понеслась к тому дому, за углом которого скрылась неизвестная в сиреневом. Обежала дом со всех сторон, но ее и след простыл. Зато во время моей, казалось бы, безрезультатной пробежки позволил обнаружить себя магазин, над которым громадными буквами значилось: «Продукты». По этим самым буквам я его и заприметила и скрепя сердце направилась ко входу.

Постояв перед ним минут десять, стала ходить взад-вперед, но и это мне быстро надоело, засим я начала наворачивать неторопливые круги вокруг дома. А Николая все не было. Затем, вдоволь находившись и выбившись от этого (а может быть, не от хождения, а по причине нервотрепки) из сил, я просто села на одну из ступенек перед входом в магазин и приготовилась к продолжению долгого и томительного ожидания.

Продолжение далось мне нелегко, я даже прислонилась головой к стене и прикрыла глаза, что позволило на некоторое время отвлечься от реальности.

Впоследствии реальность все же напомнила о себе с помощью неосторожного мальчика, который, оступившись, свалился мне на колени и шмякнул длиннющим багетом по макушке. Багет сломался, мальчик заплакал и побежал домой, обозвав меня букой, а сама «бука» наконец пришла в себя и вспомнила свое местонахождение и его причину, затем продолжив ждать мужчину своей мечты.