Андрес протянул свою руку в ответ. Он не собирался пожимать её, лишь взять в заложники и сломать при первой возможности. Оскар был настолько пьян, что даже не понимал, в каком состоянии находится Андрес. Не видел, что ему совершенно наплевать на свою жизнь.

– Надеюсь, ты не держишь на меня зла. Можешь не верить, но я ценю нашу родственную связь. Кровь у нас разная, но раз Лиза усыновила тебя, то я считаю тебя полноценным двоюродным братом. Даже больше.

Оглянувшись по сторонам, Оскар поманил Андреса пальцем, чтобы прошептать на ухо. Андрес наклонился к губам двоюродного брата так близко, что дыхание Оскара обдало его щёку.

– «Транстек» развалится, это неизбежно, но я предлагаю тебе объединиться против других врагов. Мы создали коалицию, чтобы сместить вас, а теперь я предлагаю тебе новое сотрудничество, чтобы сместить всех остальных. Мы уничтожим и Тауэров, и Монтесов, и этих идиотов Конте. Всех!

С презрением Оскар глянул на Мерино с женой, сидящих в тени, на проститутку между ними.

– Мы поглотим весь мир, уничтожим все остальные корпорации. Останется лишь одна на весь мир – «Сенсент». Это то, что задумывал Эдуард, но не смог воплотить. Но у нас это получится. Династия Уэбстер станет править миром, а ваша семья будет на втором месте. Что скажешь?

Андрес продолжал смотреть на своего врага и молчать. Ему нечего было сказать.

После всего, что коалиция сделала его семье, он не согласился бы даже плюнуть в сторону Оскара, если бы это принесло тому выгоду. Однако Оскар был слишком поглощён своей идеей, чтобы обратить внимание на таинственное выражение лица Андреса. Оно сулило смерть. Они по-прежнему держали руки пожатыми.

– Я бы предложил это твоей сестре: Анетта заходила вчера. Но что взять с малявки? Сколько ей? Двенадцать?

Не дождавшись ответа, Оскар продолжил:

– Впрочем, неважно. Она несла какой-то бред про конец света, поэтому я посоветовал ей обратиться к психиатру. Но ты другое дело. Ты ведь сын своего отца, верно?

Пьяными глазами Оскар заглядывал в глаза Андреса, но видел лишь себя самого.

– Я верю в твою жилку. Она есть у всех тхари: это такая мышца в голове, которая напрягается, когда чувствует выгоду. Это лучшее предложение, которое ты можешь получить.

Перед мысленным взором Андреса проплывали все испытания, которые ему пришлось пережить из-за человека перед ним.

Ему нечего было сказать.

– Да, мы начали войну против вас, но теперь она окончена. Теперь вы можете вернуться домой, – заметил Оскар. Он не понимал, почему Андрес не отвечает, и пытался нащупать тему, которая развяжет тому язык.

Внезапно к нему пришло озарение, Андрес понял это по расширившимся глазам. Впервые с начала их разговора Оскар увидел, что Андрес больше не представляет собой парня, каким был полгода назад. Теперь это мрачная тень былого человека, помешанная на мести и не чувствующая ничего, кроме боли. Предлагать ему сотрудничество было таким же бессмысленным предложением, как скормить голодному псу салат из помидоров, когда рядом стоит сочный бифштекс.

Оскар наконец понял, что Андрес видит в нём лишь своего врага. Вещь, которую необходимо растерзать.

– Это ведь не я виноват во всём, – начал Оскар. – Вини во всём Тауэра.

Если бы они стояли на большом расстоянии друг от друга, Оскар уже приказал бы телохранителям увести Андреса и бросить в подвал. Но сейчас они находились слишком близко. На таком расстоянии Андрес мог одним ударом пробить ему грудную клетку и вырвать сердце. – Это Чарльз начал войну против вас, но его уже поймали.

Андрес непонимающе нахмурился.

– Ты разве не знаешь? Лиза похитила Чарльза. Забрала прямо из его лаборатории. Если хочешь отомстить, езжай к матери. Можешь хоть голову ему открутить, мне наплевать.

На это предложение Андрес не отреагировал – ему нечего было сказать.

Противостояние взглядов растянулось на целую вечность. Тьма начала застилать разум Андреса. Он почувствовал, как самые далёкие уголки его подсознания оголяются, вылезают наружу все первобытные инстинкты. Он больше не видел окружающих людей, и даже охрана перестала его беспокоить. Сейчас Андрес будто находился посреди бесконечного Ничто, и не было никого вокруг, кроме его самого и его врага, которому он всё ещё пожимает руку.

В помутнённых глазах Оскара Андрес прочёл напряжение. Кажется, тот осознавал, что находится в смертельной опасности и от дальнейших слов зависит его жизнь. Даже стая телохранителей не защитит его, когда враг так близко.

– Он сейчас сорвётся… – послышалось из-за спины Андреса.

Наконец один из телохранителей бросился вперёд, собираясь сбить Андреса на землю, но не успел даже прикоснуться – рука Андреса метнулась к горлу Оскара. Пальцами Андрес обхватил шею у основания черепа и приказал им сжаться. Приводы в его предплечье зажужжали, позволяя хватке сомкнуться с невероятной силой. Позвоночник Оскара затрещал как раз в тот момент, когда телохранитель повалил их обоих на газон.

Из-за отсутствия нервных окончаний Андрес не чувствовал ни боли, ни веса людей, навалившихся ему на спину. Они тащили его за ноги, старались оттянуть от клиента, пытались разжать его руку, били по телу. Он не видел, что происходит. Правой рукой он прикрывал голову от ударов, а левой душил своего врага, и ни один из телохранителей не мог этому помешать. Андрес как живой капкан вцепился в свою жертву.

В очередной раз ощутив на шее вибрацию от удара по спине, Андрес смог поднять голову и увидел лицо Оскара, красное и задыхающееся, за секунду до того, как что-то сломалось в позвоночнике и жизнь покинула тело Оскара в одно мгновение. Казалось, Андрес выключил своего врага с помощью волшебного рубильника.

Теперь у него освободилась рука, и Андрес начал подниматься на ноги. Его тело хоть и стало отвратительным, уродливым, но чего было не отнять, так это силы. Он двигался как грузовик, который не сможет остановить ни один человек. Медленно Андрес перевернулся на спину и посмотрел на соперников снизу вверх. Больше десятка телохранителей окружали его в этот момент. Двое держали за ноги, остальные пинали, кто-то целился из пистолета, но пока не стрелял. Все их движения были бессмысленными. С большим успехом можно было пинать камень голыми ногами. Единственной уязвимой частью тела оставалась голова, но её Андрес прикрывал руками.

Телохранителя, державшего его правую ногу, он ударил левой. Андрес услышал, как у того сломались сразу несколько лицевых костей. Он взбрыкнул и отогнал от себя ещё несколько человек, затем упёр все конечности в газон и сделал резкое движение, поднявшее его в воздух на три метра. Андрес приземлился в полуметре от мёртвого Оскара. Половина телохранителей уже достали пистолеты, но никто пока не стрелял: слишком много гостей находилось вокруг.

Сейчас перед Андресом стоял выбор: развернуться и сделать гигантский прыжок прочь от бассейна, попытаться убежать или остаться и убить как можно больше тхари. В конце концов каждый из них был виновен в смерти Арлетт. Чуть меньше, чем Оскар, ведь они были не организаторами, а всего лишь ведомыми. Но тем не менее.

Сейчас богачи вставали со своих мест и направлялись к выходу, десятки телохранителей прикрывали их отход.

Поразмыслив всего секунду, Андрес сделал единственный возможный выбор.

Он совершил гигантский прыжок, направляясь к Эмилио Монтесу, и перепрыгнул кольцо людей, окруживших его. В полёте он услышал сразу десяток выстрелов. Телохранители стреляли в него, пока линия огня не пересекалась с другими людьми. Одна пуля зацепила голову и вырвала клок волос. Другая попала в спину и застряла, третья угодила в живот, не причинив никакого вреда.

Приземлился Андрес возле молодого испанца. Карие глаза взирали на него с настоящим ужасом. Именно эту эмоцию Андрес хотел увидеть на лицах своих врагов. Телохранители попытались остановить его, но он был быстрее: металлический кулак угодил в грудную клетку и пробил её, словно это была тонкая фанера.

Тело Эмилио обмякло, он завалился на бок, но этого Андресу было мало. Ударом ноги он расплющил голову испанца.

В этот момент он почувствовал холодный ствол