Один из людей в бекешах вытащил бутылку, сковырнул пробкускладным ножом, слегка пригубил, одобрительно кивнул. Точно так же вместе софицером осмотрели остальные товарные вагоны. Убедившись, что все они нагруженыводкой и спиртом, человек в бекеше вынул из-за пазухи объемистый пакет ипротянул его офицеру:

– Можете не считать, ваше благородие. Это от господинаКапернаумова, а он ни разу еще не обсчитался.

– Нет уж, – ответил офицер, – вы проверили груз, я проверюденьги.

Он развернул пакет и долго считал новенькие банкноты.Закончив подсчет, подал знак двум стоявшим неподалеку солдатам.

Солдаты отцепили товарные вагоны от бронепоезда. Машинистбронепоезда медленно сдал назад, маневровый паровоз осторожно приблизился квагонам с драгоценным грузом. Лязгнула сцепка. Вагоны присоединили клокомотиву, посланники господина Капернаумова вернулись на паровоз, и составмедленно уплыл в темноту.

В тот же самый час в военную контрразведку в Юшуне поступилосообщение от одного из надежных осведомителей о том, что по временной военнойжелезной дороге неизвестные лица перевозят запрещенный груз. Начальникконтрразведки штабс-капитан Севрюгин почувствовал, что может выслужиться передначальством. С десятком казаков он поскакал к железной дороге. Увидев медленноползущий состав, Севрюгин приказал машинисту остановиться и направился квагонам, намереваясь проверить их содержимое. Рядом с ним тут же появиласьтемная личность в короткой аккуратной бекеше. Безостановочно бегая глазками,личность зашептала на ухо штабс-капитану. В этом шепоте прозвучали оченьзаманчивые предложения в самой разной валюте, но Севрюгин, сознание которогоеще не полностью пропиталось тыловыми представлениями и системой ценностейкофейни «Петлюра» и которому страшно хотелось дослужиться до полковника,выпучил глаза и заорал:

– Что?! Взятку?! Мне?! Офицеру?! Да я тебя, крыса тыловая, вСиваше утоплю!

Такая перспектива «бекешу» не обрадовала, и последовал ещеодин шепот на ухо контрразведчику. Теперь упор делался не на материальноевознаграждение, а на то, что начальство оного контрразведчика все знает ивполне одобряет происходящее. Штабс-капитан, который к этому моменту уже оченьразозлился, а очередное повышение за усердие и бдительность казалось емусвершившимся фактом, «бекеше» не поверил и снова заорал:

– Что?! Да ты еще и клевещешь на честных людей?!

Возбужденный контрразведчик не заметил, что в самом началеих увлекательного разговора еще один человек в бекеше, удивительно похожий напервого, сбежал с поезда и припустил в сторону ближайшей станции.

Штабс-капитан Севрюгин метал громы и молнии, коммерсант вбекеше, сообразив, что общего языка им не найти, начал просто-напросто тянутьвремя, неожиданно разучившись говорить по-русски и пытаясь объяснитьконтрразведчику законность своих прав на смеси греческого, турецкого игрузинского языков. При этом эмоциональность его речи резко возросла. Он билсебя в грудь, топал ногами, указывал пальцем на небо, видимо, призываяСоздателя в свидетели своей бесконечной честности. В конце концов у Севрюгина головапошла кругом, и в это время со стороны Юшуня затарахтел автомобильный мотор.Штабс-капитан, который созрел уже для того, чтобы опечатать вагоны и арестовать«бекешу», оглянулся на подъезжающую машину и увидел в ней своего глубоконенавистного начальника – штатского чиновника Шарова, присланного из ставки дляруководства Крымской контрразведкой.

– Что здесь происходит, господин Севрюгин? – осведомилсявновь прибывший.

– Недозволенный груз, – лаконично и недовольно пробурчалштабс-капитан, – подозрительные лица перевозят по военной дороге.

– С чего вы это взяли? – прикрикнул на него Шаров. – Грузспециальный, военного назначения. Вы, как сотрудник контрразведки, должныпонимать важность перевозок по этой дороге и не чинить им препятствия. Вывидели на документе господина Полупапия мою подпись?

– Никак нет! – мрачно возразил Севрюгин.

– Господин Полупапия, покажите документ. – Шаровблагожелательно махнул рукой личности в бекеше, и тут же у того в руке чудеснымобразом возникла замечательная бумага, усеянная печатями и подписями, какмундир эфиопского посла орденами и медалями.

– Господин… Полупопия ничего этого мне не показывал, –по-прежнему мрачно промолвил Севрюгин, явно отступая и сникая перед мощьюорденоносного документа и авторитетом своего прямого, хотя и штатскогоначальника.

– Ну, теперь он вам все показал, – миролюбиво резюмировалШаров, давая тем самым понять, что разговор закончен.

Штабс-капитан окончательно сник и вскочил на свою лошадь,собираясь возвращаться в Юшунь. Но в это время теперь уже со стороны Армянскадонесся шум подъезжающего мотора. Все участники переговоров повернулись на этотзвук и увидели в облаке пыли хорошо знакомый большинству крымчан черныйавтомобиль командующего Крымским корпусом генерала Слащева.

«Мать честная! – подумал штабс-капитан Севрюгин. – Что жеэто творится? Что же за день такой сегодня? Здесь, в этой дыре, штабныеавтомобили разъезжают, как в центре Севастополя! Сперва Шаров, теперь Слащев…Что же здесь такое происходит у меня под носом?»

Черная машина остановилась, дверца распахнулась, и Слащеввыскочил в своей долгополой шинели как черт из табакерки.

– Штабс-капитан, доложите, что происходит? – обратилсягенерал к Севрюгину, делая вид, что не видит Шарова.

Севрюгин, растерянно моргая, переводил взгляд с одного начальникана другого, мучительно прикидывая, как бы не сесть в галошу. Наконец,руководствуясь интуицией, а еще больше неприязнью к Шарову, он отрапортовал:

– Ваше превосходительство, получены сведения о перевозкенедозволенного груза!

– Груз проверили? – коротко и зло осведомился Слащев.

– Никак нет! – Севрюгин почувствовал, что повышение послужбе все еще возможно и, удерживая на месте норовистую лошадь, продолжил: –Сопровождающий груз господин Полупо… Полупа… сопровождающий груз господинпредъявил документ с печатью военной контрразведки, удостоверяющий, что этотгруз военный, специальный.

– Где документ? – Лицо Слащева, как всегда в моментысильного гнева, больше обычного побледнело.

Севрюгин мигнул на личность в бекеше, и Слащев выхватил утого бумагу.

– Так… – протянул он, ознакомившись с документом, – военный,значит, груз… Интересно, как это я могу не знать о каком-то военном грузе?Видимо, меня плохо информируют. Штабс-капитан, вскройте вагоны!

Глаза Севрюгина загорелись злобной радостью: кажется, онсумеет подгадить ненавистному штафирке. Он спрыгнул с лошади, махнул казакам инаправился к вагонам.

Шаров молча наблюдал за происходящим. Полупапия заламывалруки и закатывал глаза. Слащев медленно подошел к открытым вагонам, заложивруки за спину. Увидев их содержимое, он повернулся к Шарову. Неестественнокрасный рот на его бледном лице скривился в саркастическую улыбку.