Зато я обнаружила, что снова владею телом Эдмонда, но только хотела потянуться к маске, как Тьма пригрозила: «Только попробуй, и ближайшие дни будешь сторонним наблюдателем».

«Хорошо, не буду».

В любом случае, сейчас у нас с Тьмой одна цель — добраться до Эдмонда. А что будет потом? За такие подвиги он может меня убить.

«Может, если захочет, — подтвердила Тьма. — Но в твоих силах сделать, чтобы не захотел».

Ничего, еще немного. Еще пару дней. Всего пару.

Тьма не солгала — вскоре далеко впереди показалась городская стена. Оставалось надеяться, что стражники не особо тщательно проверяют тех, кто въезжает в город. На мое счастье, закончился рыночный день, и торговцы тянулись прочь, в ближайшие селения. На одинокого всадника никто не обратил внимания. Я какое-то время петляла по улицам, пока не выбрала приветливую вывеску постоялого двора.

«Помогай», — мысленно сказала Тьме. Не хотелось бы, чтобы в процессе разговора с хозяином у меня вдруг сменился цвет волос.

«Хорошо», — пробормотала та, а у меня мелькнула мысль. Тьма ведь говорила, что Эду подвластна любая внешность. А если я захочу, например, казаться королем Виардани? Получится это у меня или нет?

«Не о том думаешь», — Тьма не теряла бдительности. Правда что, не о том. Я передала лошадь мальчишке-слуге, а сама уже шла к двери, как вдруг что-то грохотнуло, и в воздухе потянуло дымом.

— Что это? — резко обернулась.

— Не обращайте внимания, господин, — ответил мальчишка. — Это все закон об индексах, будь он неладен.

— Причем здесь индексы — и взрывы? — Никак не могла взять в толк.

— Да все просто. — Мой собеседник расцвел от того, что знает больше, чем взрослый приезжий. — У нас в городе три гильдии магов. Когда канцлер, да продлит свет его дни, закон принял, горожане возмущались конечно Но хоть возмущайся, хоть нет — результат один. Положено иметь индекс два для вступления в гильдию — имей или уходи прочь. А тут закон отменили, и вся мелюзга магическая ринулась в гильдии. Там им, конечно, дали от ворот поворот, а они недовольны, лютую. И все бы ничего, да они прямо там, на площади, магией мериться начали — закон-то не запрещает. Вот в центре города лучше и не бывать. Побоище там — у-у-у.

«Лесса, ты же не собираешься…» — Тьма заметила, что иду к воротам.

«Собираюсь. Это надо остановить. Поможешь?»

«Допустим».

«Поможешь или нет?»

«Да, Лесса, помогу».

— Господин? — окликнул меня мальчишка.

— Я скоро вернусь. Позаботься о моей лошади и оставьте для меня комнату, — кинула ему золотую монету, и тот взвизгнул от радости.

Был ли у меня план? Был. Но Тьме он вряд ли придется по вкусу, да и я сама не знала, рискну ли использовать этот вариант. Найти центр города оказалось просто — нужно было только идти на запах гари. Чем ближе я подходила, тем слышнее становился гул. То ли боя, то ли столкновений — не понять.

«Что-то мне это не нравится», — сообщила Тьма.

«А мне-то как не нравится. Но, путь косвенно, виновата я».

«Чем? Отмену закона подписывал Венден. Он — король, он принимает решение. А ты — глупая девчонка, на чувствах которой он сыграл».

Мне от этого было не легче. Я нащупала под курткой маску и скрыла лицо. Во-первых, не хотела спустить с поводка Тьму. Во-вторых, кроме Тьмы, другого оружия у меня не было. Еще десяток шагов, один поворот — и я очутилась на запруженной людьми улице. Здесь творился настоящий хаос.

— Даешь всем право состоять в гильдиях! — вопил кто-то.

— Сначала колдовать научись, придурок, — вторил ему другой голос.

— Издохните, зарвавшиеся магики!

Несколько человек расшатывали чью-то повозку. Еще одна группа громила окна в чужом доме. Кто-то самозабвенно валялся в грязи, мутузя противников. Безумие. Другого слова не находилось. И это все… из-за меня?

«Ты сможешь их остановить, не убив?» — спросила Тьму.

«Давай попытаемся».

Я представила её — ту женщину, которую видела в доме канцлера. И вот она уже шагает по улице. Касание — и драчуны замирают. Касание — и повозка перестает раскачиваться, а из неё доносится тихий плач. Я шла за ней, и люди расступались, даже не замечая меня. Улица закончилась, и мы очутились на главной городской площади. Здесь бушевала стихия. Горели дома. Все было запружено людьми. Беснующимися людьми, которые стремились разорвать друг друга на части. В центре площади можно было разглядеть несколько голов, вокруг которых сгрудились остальные. Наверняка, это гильдийцы — и те, кто жаждет своеобразной справедливости. Вот только добиваются её с помощью пролитой крови.

«Их слишком много. Могу только убить», — шепнула Тьма.

«Не надо, — ответила я. — Просто помоги».

И шагнула в толпу. От меня отшатнулись сразу — так, наверняка, не раз отшатывались от самого канцера Лауэра благодаря его темной половине.

— О, тут еще один этот… С индексом… — пьяно гаркнул кто-то и попытался меня ударить, но тут же захрипел и упал.

— Ты че, самый умный? — кинулись ко мне товарищи павшего — и рассыпались, как кегли во время игры в мяч. А я шла вперед, надеясь, что если будут жертвы, их число сведется к минимуму.

— Ты кто такой? — рявкнули справа.

— Я? — обернулась к нему. — Эдмонд Фердинанд Лауэр, канцлер Виардани.

И вдруг воцарилась тишина. Такая, словно здесь не было сотен людей, а только я одна. Но люди были, и все они смотрели на меня.

— Вы что здесь устроили? — попыталась представить, что я на самом деле — Эдмонд. — Я для того внял вашим просьбам и отменил закон об индексах, чтобы вы из-за него перегрызли друг другу глотки? Раз так, завтра же он вернется на место. А вы прозябайте в подворотнях, раз не можете вести себя, как люди.

— А чем докажешь, что ты канцлер? — крикнул кто-то смелый. Все остальные молчали, опустив головы и опасаясь поднять глаза.

«Тьма?» — подцепила маску.

«Как прикажете, ваша светлость».

Я не сразу поняла, что происходит, но тело вдруг пронзил холод. На мгновение показалось, будто кто-то разрезал спину острым кинжалом, а затем… Затем люди попадали на колени. Кто-то голосил на всю площадь, кто-то тихо всхлипывал. Некоторые бились лбами о землю. Были и те, кто просто попытался сбежать, но я не собиралась их останавливать. Стояла, опустив голову, чтобы никто не видел лица. Лишь слегка повернулась, чтобы понять причину такого поведения жителей города. За моей спиной развевались самые настоящие крылья, будто сотканные из сумрака. Если бы сама увидела такое, тоже упала бы на колени и молилась, чтобы выжить.

«Достаточно, Тьма».

И маска вернулась на место.

— А теперь слушайте меня, — обратилась к притихшим людям. — Либо вы учитесь жить в мире и согласии, не нарушая закон, либо я смету этот город с лица Виардани. Вы меня услышали?