— Молчишь? — сквозь слезы улыбнулась Конни. — У вас из-за меня и так неприятности.

— Они были и без тебя. Просто там, куда мы едем, тебе делать нечего.

— Если я вернусь, меня убьют.

Так и знал, что наш поход на площадь окончится неприятностями. Но поздно раскаиваться. Да и стоит ли, если речь идет о спасении невиновного? И раз уж протянул руку помощи, не годится её забирать.

— Хорошо, мы едем в столицу. Захочешь — поедешь с нами, — ответил я. — Но предупреждаю сразу, там я тебе не помощник.

— Спасибо.

Конни сжала мои руки. Я поднялся и пошел прочь — туда, где оставил дорожные мешки. Ни к кому нельзя привязываться. Тем более, к полузнакомым людям. Ладно Феон, его цели ясны. Будет поединок, и один из нас выиграет жизнь. С Конни все было сложнее. Что бы я ни говорил, а её судьбу устраивать придется. Только как? Устроить к кому-то? Выдать замуж? Я ничего о ней не знаю. Почему она жила одна? Из какого рода происходит? Но не вываливать ведь эти вопросы сейчас на её голову. Поэтому я и рылся в дорожном мешке, уже позабыв, что собирался искать. Кажется, гребень, потому что после безумной скачки волосы торчали в разные стороны, падали на глаза. Мало обрезал, надо было короче.

Вздохнул и попытался разодрать гребнем спутанные пряди. Прости, Лесса, ты потом долго будешь вспоминать меня нелицеприятными словами, но что я могу поделать? Все эти женские хитрости уж точно не для меня.

— Так у тебя ничего не выйдет. — Я не услышал, как подошла Констанса. Теряю хватку. — Можно, я попробую?

Я покосился на неё с сомнением. Вообще терпеть не мог, когда меня касались посторонние. Но нам все равно придется несколько дней провести вместе, да и она знает, кто я. Можно не пытаться казаться тем, кем не являюсь. Пока я размышлял, Конни забрала у меня гребень, села рядом и принялась аккуратно распутывать пряди. Как ни странно, это не было неприятно. Наоборот, я даже расслабился.

— Лучше опусти голову мне на колени, удобнее будет, — сказала Конни, и я послушался. Учитывая, что знакомы мы два часа, это было и вовсе странно, но внутреннего сопротивления не возникло. Закрыл глаза, отдаваясь приятным ощущениям. А сам украдкой изучал её магию. Действительно, врачевательница душ. Вот, видимо, и до моей добралась. А то половина Виардани считает, что её просто нет. Клонило в сон, но засыпать было нельзя. Не так уж далеко мы отъехали от города, и Феон еще не вернулся.

— Да, боюсь, владелица тела не будет рада, когда увидит, во что ты превратил её волосы, — тихо рассмеялась Конни.

— Я тоже так думаю, — открыл глаза. — Но что мне оставалось делать?

— Постигать науку красоты.

— Да ну тебя!

Я сел, привычно взъерошил волосы. Конни недовольно зашипела — только навела красоту, а я снова все растрепал. Тихо, спокойно… Будто и не надо никуда идти. А ведь до столицы все еще оставалась половина пути. И я был уверен, что мирной она не будет.

— Феон возвращается, — Конни первой увидела фигуру нашего спутника, а Феон, заметив наше внимание, торжествующе поднял над головой мешок со снедью. Отлично, хотя бы перекусим перед тем, как снова мчаться вдаль.

— Успели соскучиться? — Лейсер плюхнулся на траву рядом с нами.

— Не то слово, — хмыкнул я. — Как прошла вылазка?

— Деревушка глухая. С радостью продали все, о чем просил. — Феон расстелил на траве свой плащ и выкладывал на него сыр, хлеб, вареное мясо. Рот тут же наполнился слюной. Так я добавлю Лессе не только обрезанные и спутанные волосы, но и пару лишних килограммов. Или даже не пару. Ели мы быстро и молча. Затем Феон расспрашивал Конни о том же, о чем не так давно спрашивал я. Она отвечала, я еще раз прокручивал в уме её ответы. Если что-то и казалось странным, так только то, что она жила одна. Но ситуации бывают разные. Моя семья тоже очень далеко. Феон вон тоже один с некоторых пор. Поэтому мысли медленно уплыли с новой знакомой на проблемы куда более важные. Например, закон об отмене индекса. Венден там что, рехнулся? Или Лесса настолько вжилась в мою роль, что убедила короля согласиться? При этом я не верил, что Ден не заметил изменений в поведении старого друга. А если заметил — зачем поддается? Ведет свою игру? Каша, сплошная каша и сумятица. Я словно снова и снова двигался по кругу. Вырваться бы, да только как?

— Лесса, ты что, спишь с открытыми глазами? — Долетел до меня голос Феона. В присутствии Констансы он распушил перья, как большой павлин, и, кажется, осмелел.

— Нет, — ответил я.

— Тогда почему не отвечаешь?

— А какой был вопрос?

— Констанса спрашивает, сколько приблизительно добираться до столицы.

— Если повезет, и нас ничто не задержит, то суток трое, — ответил я. — Но я сомневаюсь в подобном везении.

— Не наговаривай, — отмахнулся Феон.

— А ты не строй Конни глазки.

— Что? — Феон сорвался с места, но поскользнулся и упал обратно на траву.

Мы хохотали до колик в животе. Я давно так не смеялся. Много, много лет. А сейчас это казалось простым и понятным. Будь я не в теле Лессы, а в своем собственном, наверное, и вовсе бы отказался возвращаться в столицу. Что меня там ожидало? Государственные дела? Советы министров? Выходки Вендена? Попытки женить? А здесь все было просто и понятно. Прожил день — уже хорошо. Два — просто замечательно. Вот бы так продолжалось вечно…

— Нам пора, — сказал, когда приступ смеха немного утих. — Иначе мы точно не доберемся до столицы. Предлагаю на ночь остановиться где-нибудь у дороги.

— Холодно, — поежился Феон. — Не та погода, чтобы ночевать под кустом.

— Меня ищут, — напомнил я. — И вас обоих тоже. Поэтому сворачивать куда-то больше не станем. Остановиться можно будет завтра вечером в Браунте. Все равно его никак не объедешь. Делать лишний крюк не будем.

— А с каких это пор ты одна все решаешь?

— У тебя есть другие предложения?

Пусть Феон и видел перед собой хрупкую девушку, но, уверен, он ощущал дух соперничества, который иногда возникает между мужчинами. Да и я не старался вести себя как-то особенно. Не до того было. Наши взгляды скрестились. Я не применял магию, Феон не мог её применить. И все-таки он отвел взгляд первым.

— Да ладно вам! — вмешалась Конни. — Феон, Лесса права, нас ищут. Особенно меня, я ведь для них так и осталась преступницей, а вы меня спасли. Так что безопаснее обходить людей стороной. Не знаю, как вы, а я больше не хочу оказаться в тюрьме. Это очень, очень страшно.

Я — идиот. Понял это только тогда, когда Конни обхватила себя руками за плечи. Осень, холодно, а на ней — все та же длинная сорочка, в которой мы похитили её с площади, и мой плащ. Не тот наряд, в котором комфортно находиться. Вздохнул, укорил себя за глупость и развязал дорожный мешок. Спасибо Сиане — там хватало вещей еще на одну девушку.