Шаги удалялись. В груди пекло огнем. Конни склонилась надо мной — я чувствовал теплое дыхание на лице.

— Потерпи, — говорила она, расслабляя шнуровку платья. — Проклятие?

— Да.

— Зато ты нашел Лессу. Не сдавайся сейчас.

— Не буду.

Это была последняя связная мысль. Кажется, вернулась Лесса — я слышал её шаги. И тихие всхлипы Тьмы. Она-то чего меня хоронит? Знает ведь, что выкарабкаюсь. Можно подумать, в первый раз.

Алессия

Это казалось еще большим безумием, чем обмен телами. Мы едва въехали в Браунт, как Тьма оживилась: «Эдмонд близко». Неужели? Это единственная мысль, которая успела промелькнуть, потому что дальше события происходили с неимоверной скоростью. Я до сих пор не верила, что увижу его. А увидев — испугалась. Несмотря на то, что Эдмонд Лауэр занимал мое тело, я сама была на себя не похожа. Тот, кто хоть немного знал Лессу Адано, сразу понял бы, что перед ними — другой человек. Хищный, цепкий взгляд, который будто проникает в душу. Точные, уверенные движения, лишенные плавности. А что он сделал с моими волосами! Я едва не взвыла. Но у меня не было времени на возмущения — на нас напали со всех сторон разом. Эд тут же взял командование на себя — распоряжался мной, будто своей собственностью. На мгновение я возненавидела его — пока он вдруг не спас меня от проклятия.

Я и сама не сразу поняла, что произошло — не заметила в пылу схватки. Но Эд вдруг пошатнулся, а Тьма внутри закричала, как мать о потерянном ребенке. Или как женщина о любимом мужчине. Мне повезло, что канцлер оставался в сознании. Он цеплялся за мой локоть, но, на самом деле, его хватка давала не сойти с ума, не упасть окончательно в бездну отчаяния. Он вел меня куда-то, а я тихонько молилась, чтобы дошел, потому что понятия не имела, как быть.

Постоялый двор, маленькая комнатушка. Эд требовал изменить внешность — а я не могла. Получилось на пару секунд, и все снова вернулось на места. В комнате было двое. Девушку я не знала, а парень… Парня сама спасла от гибели. Дважды. Девушка тут же выпроводила меня за дверь — искать воду. Когда я вернулась с большим тазом, она уже хлопотала над Эдмондом. То, что он жив, было понятно лишь по тому, как вздымалась и опадала грудь. Лицо из бледного стало синеватым, губы побелели, на лбу выступили бисеринки пота.

— Да где этот Феон! — воскликнула девушка.

Видимо, Феоном звали моего случайного знакомого. Почему? Почему сейчас у меня нет целительских сил?

«У тебя есть я», — откликнулась Тьма.

«А чем ты можешь помочь?»

«Не знаю, я попытаюсь, но девочке лучше выйти».

— Послушай, — обратилась к незнакомке, — не могла бы ты оставить нас вдвоем? На пару минут.

— Он умирает! — резко обернулась девушка. — Ты что, не видишь?

Значит, она знает. Тем проще.

— Возможно, я смогу ему помочь.

Девушка поднялась, странно посмотрела на меня — и скрылась за дверью, а я склонилась над Эдмондом. Страшно было видеть себя со стороны, еще и в таком состоянии.

«Давай, времени мало», — сказала Тьме.

«Выпусти меня».

Я постаралась расслабиться и не закричать, когда темная сущность снова покинула мое тело. Сразу стало жарко, а Тьма склонилась над постелью, провела бесплотными пальцами по лбу Эда, а затем наклонилась и приникла к его губам. Тело забилось, будто в конвульсиях. Я хотела вмешаться — и боялась, что сделаю только хуже. Сколько времени прошло? Минута, две? Но вот Тьма отстранилась, сделала шаг назад.

— Мне нужно отдохнуть. Присмотри за ним, — прошелестел знакомый голос, и фигура растаяла, а ко мне вернулся привычный холод. Я тут же склонилась над Эдом, стараясь не думать о том, что это мое лицо, руки, ноги. Он дышал ровнее. Бледность слегка отступила, возвращая краски жизни. Получилось?

Дверь распахнулась, и на пороге появился пухленький целитель. Он захлопотал вокруг больного, призвал магию — и удивленно развел руками:

— А моя помощь почти и не нужна. Я убрал остаточные следы проклятия и подлечил тело. Ваша подруга, видимо, сама очень сильная целительница.

— Спасибо за помощь, — Феон протянул целителю пару монет, и тот покинул комнату. — Ну, вы нас и напугали! Что случилось?

Это уже предназначалось мне.

— Засада, — ответила осипшим голосом.

— Кто?

— Понятия не имею.

— Давай хотя бы познакомимся, — вздохнул парень. — Меня зовут Феон, это Констанса. А ты?

— Эд, — имя канцлера стало привычным. Да, девушка знала, но знал ли Феон? Поэтому я решила раньше времени себя не выдавать.

— Вы знакомы с Лессой? — продолжал допытываться тот.

— Да, можно и так сказать. Она ехала на встречу со мной.

Феон нахмурился. Видимо, «Лесса» озвучила для него другую версию. Интересно, какую?

— Что ж, — Констанса, кажется, поняла, что мы можем договориться до чего-то опасного, — давайте отдыхать, раз уж жизни Лессы не угрожает опасность. Правда, кроватей всего две…

Я покосилась на собственное тело — Эд лежал почти у самой стены, места оставалось много. И мне не мешает проследить за его самочувствием.

— Пожалуй, лягу с Лессой, — ответила новым знакомым. — Прослежу, чтобы не стало хуже. А вы спите.

Феон тут же по-мужски уступил кровать Констансе, а сам расстелил плащ на полу. Я же разулась и примостилась на краешек кровати Эда. Констанса чуть приглушила светильник, и комнату окутал полумрак.

— Если что — буди, — сказала мне.

— Хорошо, — пообещала я, закрывая глаза. Конечно, о том, чтобы уснуть, и думать не приходилось. Зато Констанса вскоре задышала ровно, спокойно. Феон тоже давно спал. Я осторожно коснулась лба Эда, ощущая легкий жар. Ничего, скоро он очнется. Должен очнуться, Тьма ведь обещала. Не скажу, что мне хотелось продолжить наше знакомство, но хотя бы поговорить, решить, что делать дальше. Найти способ снова поменяться телами. Все-таки он знает больше, чем я. Может, у него есть план.

Надо отдохнуть. Зевнула — и придвинулась еще чуть ближе к Эду, чтобы ночью не упасть на Феона. После секундного размышления прижалась лбом к его плечу. Сразу стало спокойнее. Цель достигнута, я нашла канцлера. Теперь будет хоть немного проще. По крайне мере, так я себе говорила, стараясь не поддаваться отчаянию. Самовнушение подействовало, и через несколько минут я все же уснула.

Проснулась — и поняла, что лежу с Эдом в обнимку. Он во сне перевернулся и теперь прижимался ко мне, опустив голову на плечо. Я осторожно его обняла, чтобы не разбудить — иначе лежать было неудобно. При этом убеждала себя, что рядом не какой-то незнакомый мужчина, который грубил мне накануне, а очень даже знакомое собственное тело. Которое довели, между прочим, до крайнего состояния. Со стороны было видно, что сильно похудела. Черты лица почему-то стали резче. Пальцами могла бы все ребра пересчитать под одеждой — крайне потрепанной, видно, путь был нелегким. Но зато сейчас, при свете утра, стало заметно, что проклятие действительно отступило.