нормально»… и в который же лишь выбиралась из своей скорлупы ненадолго и тут же возвращалась в нее! Наша же задача — не разбить ее, оставить в целости и сохранности как тело, так и душу, не насильно достав-изъяв ее из первого, и помочь же уже затем и ей же самой извлечь вторую — ее же саму. Ведь и наша же цель — показать ей настоящий мир снова… без насилия! Какого бы то ни было… И начать прежде всего с Розы — которая сама же эту скорлупу и создала, возведя в культ. И не только личности. Всего! И сама же Софию туда и засунула, запретив надолго вылезать: как и детям же все и взрослые же — с чужими говорить. А они и несут это, как гимн и знамя, скипетр и державу… по жизни и… до смерти. Ассоциируя под это и перенося же это, как маску, на других! Не чужих. С кем и как раз таки можно и нужно знакомиться. Пусть и все так же: осторожно. Но нет, они же — под грифом лживой параноидальной безопасности! Как и София же — безопасности для Розы… Не для себя!

— Так все и сделаем! Ну а теперь… все у люлю! — Хлопнул радостно в ладоши Влад и, развернувшись на пятках, уже было направился к двери и на выход, как перед ним, так же, как и он же сам перед всеми же чуть ранее, вырос Егор и отпихнул его обратно, обеими своими руками упершись в его плечи на секунду, и тут же прибрал их вновь к себе, скрещивая затем на груди. — Легче, брат! — Ухмыльнулся он и выставил уже свои руки перед собой и ним, но и не в целях уже и обороны, а и скорее еще защиты от дальнейших его нападок, показав тем самым, что безоружен и с благими намерениями. — Если это из-за моего же недавнего внезапного появления здесь… и перед всеми же вами… то я и без этого твоего быстрого перемещения-левитирования понял, что так делать не стоит! В любой другой ситуации — да. Утром, к примеру. Или днем! Вечером — еще как-то. Но точно — не ночью и под утро. А уж и тем более же — в сопровождении… зловещего шепота… у-у-у… как страшно! — И, посмеявшись над самим же собой, как и над своей же шуткой параллельно, будто бы и сыграв пальцами на клавишах, а скорее и вновь на нервах парня перед собой, напоследок потянулся своей правой рукой к нему, чтобы ответно хлопнуть, не отталкивая в ответ, по его же левому плечу. Ну а когда тот попытался безуспешно увернуться, будучи уже заранее прочитанным-просчитанным, еще и с левой получил недопощечину-перепоглаживание по правой слегка щетинистой щеке.

— Зловещий шепот, ты куда ее дел?! — Шикнул Егор и боднул его ладонь своей головой, чтобы избавиться от его прямо-таки уже и навязчивого касания, жаль только лишь и для него же самого, тот же проблемы в нем не видел и не увидел, продолжая его гладить, так еще и улыбаться-ухмыляться своей выходке, правда, до момента, пока сам же он его не шлепнул в ответ и по его же руке своей правой, вновь вернув затем ее в «крест».

— Где была — там уже… А, ой, не тот скрипт! Куда надо — туда и дел! — Шире ухмыльнулся рыжий, скопировав в момент позу напротив, а затем еще и приблизился и, чуть наклонившись к нему, прижался почти и к самому его левому уху, продолжая говорить уже и тем самым своим «зловещим шепотом». — Туда, где ее никто не найдет…

— Влад! — Резко произнес, а затем и так же оттолкнул его от себя блондин и тут же отряхнулся от него, как и свою же зону комфорта и личного пространства, кои испачкал и почти же даже и разрушил собой тот, без разрешения преступив. — Давай серьезно…

— Давай! — Закивал, словно болванчик, янтарноглазый и, глянув быстро на тех, кто еще оставался в помещении по правую же и левую стороны соответственно от них, убедился, что их, по крайней мере, явно не подслушивают, а если что и услышат, то это будет на их совести, не к его уж точно вине и чести, да и куда уже больше-то тайн и секретов, глянул хитро-залихватски на парня перед собой, сощурив свои прямо-таки уже и горящие глаза и, вдохнув поглубже уже почти что и кипящего его морского прибоя, в коем воды в пене так и не нашел на момент, продолжил так же все завороженно-возбужденно. — Мы так здорово вывернули друг другу души, что даже и заснули, так и не воплотив мой план со встречей рассвета в реальность! Что, конечно же, его не отменяет, а только лишь переносит… на пару минут, полчаса… В общем, разбужу еще, коли и сегодня надумаю! Ну а отнес я ее… к себе. И да, не найдет ее никто потому, что… нерушимость личного пространства комнаты каждого из нас, так еще и с ангелочком в симбиозе… дает прямо-таки и неплохое силовое поле, скрывающее ее от всех, всего и вся! — И, всплеснув руками, смазано ударил себя ими в грудь, мол: «Гордись мной, брат! Или нет… Неважно! Ведь и сам не похвалишь…». И тут же все так же театрально сник, поджав губы, не столько и не увидев реакции на свой недоэтюд в одном действии и персонаже, сколько и именно увидев все так же неизменчивого хмурого брата же перед собой. И ведь даже ударная доза мяты его не проняла — на слезу так и не пробила. — А что, должен был отнести ее к тебе? Что ж, пусть я и не носильщик… Но! Брат за брата же все же… За основу взято! Как и за брата и двор… И прочее… И прочие! А вообще, раньше бы сам предупредил, хоть и мысленно, как и я же вас сам подслушивал, получил бы под роспись!

— Что за чушь ты несешь?! — Процедил синеглазый и даже гортанно-грудно прорычал, поддержав еще и тем самым их же уже недоконспирацию вида «Говорить, но тихо», дабы уж и не привлекать к ним и собой излишнего внимания, когда и остальное же все сугубо — не их проблема, ведь и как говорится, ваши ожидания — ваши проблемы, а там еще и вера, надежда, любовь и все с приставками же раз-, об- и не- соответственно.

И ведь практически додержал до конца и свой же все финт ушами,