буквально. И пусть сам же он еще пока и не до конца понимал и принимал, что толкало его и буквально же вело к тому моменту с ней на диване и продолжало же вести в процессе и дальше, но уже точно знал, что дойдет в этом всем до конца, ведь это уже и не просто физический интерес, спорт, что и только лишь ради получения-сравнения-обладания, а уже именно муза и вдохновение, не фантазия и воображение во сне, что и преобразовался же затем резко и в явь, а реальность, душевный и химический процесс и не к образу-оболочке и подобию-копии, а к насущности и сущности ее и только лишь уже затем к его-своему же собственному и ею же насыщению.

Никто же так еще, кроме нее и до, да и после уже вряд ли, не подставлялся, представая перед ним в стольких сторонах и гранях, амплуа себя и в то же время не в ролях и масках, во множестве лишь разнообразных частей одного целого, будто и подвидах одного вида: таких настоящих и естественных, личных и общественных, запутанных и прямых, раненных и больных, выпытанных и вымученных, почти что и смертельных, тут же прямо-таки и подходя им, как и походя в них и на него же самого. Никто так не пытался обратить на себя его же внимание, в конце-то концов, и не говорил в большинстве же своем, стойко выслушивая, терпеливо и молча все от него и не «не говорил» в иных уже моментах, «не отвечал» и пусть же все редко, но зато и метко в таком же его тоне с ним и ему же, «не убегал» от него и его же общества, «не банил» буквально и «не игнорил». Что же и обычно же как раз таки — делал именно он, без «не» и так далее, ведь все сами, опять же кроме нее, хотели и так же находили его, подходили и приходили к нему, сами липли и буквально же вешались, подлизываясь и чуть ли не вылизывая досуха: в своем же искусном материальном поползновении и меркантильном лизоблюдстве, где и речь уже — не столько за деньги, сколько за «красивую мордашку», «место в иерархии» и «связи». И что-кто она же тогда и сразу больше — карма или судьба?

В какой именно момент — жертва своей тихой поступью, не спеша и почти же не дыша, так словно и между своих же все любимых фраз и строк, неожиданно и приятно, в то же время вероломно и с нахрапом смогла и стала не жертвой: «хищником» же ее назвать пока было бы слишком сильно? Как стала не розовым сном, а голубой мечтой, задачей и целью? Как стала из ничего и никого — всем, просто выродившись не такой? Вот так и стала. Просто и легко. И впервые же еще сообща — правильно. Не будучи и правилом, а лишь и все тем же исключением. Которого уже он достигнет и добьется, к чему бы это ни привело и чего бы ни стоило, в равной же степени. Пусть и куда больше при этом — именно душевно: ведь и физически как раз таки ничего стоить и не будет. Опять же, потому, что все то же самое меркантильное и материальное, все блага и дары, статусы, места и связи, оболочки, «шики и блески» — ей как шли, так и ехали: она же как и та еще лошадь — на нее же как сядешь, так все и слезешь. И так — во всем. Со всеми же и вся!

И как же его это бесило в ней, как и бесила же этим она сама. И не столько же именно своим же нежеланием соответствовать «нормам и приличиям», системе, сколько же и как раз таки желанием повыпендриваться, став не только исключением из правила и не такой, но и еще же в продолжении как все, будучи среди таких же, на его же все взгляд, хоть и на самом-то деле нет. И вот уже здесь, находя своей же косой в колесе такой же телеги и на такой же все камень, лишь и после того, как вытащил ее из своего же глаза, достаточно быстро до этого обретя соринку в ее, а затем и тут же потеряв, бесил уже себя сам, ведь и не видел до конца ее саму в этом, как и в ней же самой, без притворства и «кажется», что была и выносила лишь, во всех же смыслах, будто и она же — его личные не грехи-пороки и круги, а стадии принятия чего-то и похуже потери: своей неправоты. Где, как и она же сама, по итогу он и сам уже попал в этот их вектор с направлением — в никуда и точками же для направленного луча ненависть и любовь, где пере — ненависть, ну а недо же, как водится, любовь, совпав в одночасье и так же потеряв уже даже и нить ненависти меж друг другом, вместе же и с причиной ее и обретя же почти что их обратных сестер со следствием же и связью по любви. А ведь и, казалось бы, все, как обычно, началось с «Да и почему бы и нет? Почему бы и не попробовать, в конце-то концов? Пока и запаски-то нет: третьего колеса и альтернативы на стороне что у меня, что и у нее. Ничего ж и никого не теряем. Никак! А вдруг еще и приобретем?», а как идет.

— Как же быстро и ты это наконец понял… И как же приятно до сих пор осознавать, что всегда второй после Александра раздуплился в этот раз как никогда последним и первым же с конца! — Хитро оскалился Влад, подрагивая уже не только телом, но и душой, готовый уже и подпрыгивать на месте от своей же все развеселости, если еще и не победы в их диалоге-спарринге и прыгать так аж до самого же потолка, а там и пробив его и крышу — выше звезд: где и не то что они, само и небо-то особо преградой его победоносному полету не станет. Да и несмотря же еще на то, что в глазах его так и свербило от почти забившей их морской соли, а глотку залепляла и тут же драла горячая и вмиг остываю-застывающая смола — он мог же и закрыть их, как и заткнуть нос и уши, пожертвовав лишь в этом