тут правильнее исходить из постулата самого простого: поглядим — увидим. И больше радоваться, если удаётся снова, более толковое и важное для всех, где-то и как-то обнаружить, о чём-нибудь полезном, нужном догадаться, после чего, не откладывая, в обязательном порядке и при таком всём всем на пользу о такого рода важных тонкостях как можно более правильно, подробно написать. Так как, понятно, что чем больше важного, полезного, толкового по ходу дела запишу, тем лучше. А потому, хотелось бы, чтобы и мыслей более толковых больше в голову старалось-начинало в ходе процесса приходить и приходить почаще!

Кстати, это важно, пусть весь мир, и прежде всего мир людей, ускорит темпы, качество развития и роста! И пусть тот, кто при жизни был настолько важен, нужен многим, что приключившийся уход такого результата прожитых с заметной пользой лет, таких, подумавших о том покинувшем с заметной грустью, огорчил, не медля пусть подобный важный для живых начинает возрождение своё! И пусть в своём новом рождении, такой вот, ставший центром мыслей-сожалений, да сохранит, возрождаясь, качества, которые и делали того, о ком так ярко думали, столь важным и столь ценным для столь многих! То есть, пусть получит при своём новом рождении возможности толково, ярко, с красками проявиться в чём-либо ещё при новой жизни тот, ушедший, может и, пожалуй, даже должен, но и то поприще, на котором возрождающийся, а теперь ушедший, оказался так заметен и любим, должно стать для тогда так жившего в таком новом рождении вполне и даже полностью доступным.

Живущий должен быть при жизни обеспечен возможностью пройти как можно дальше, двигаясь по жизни выбранным путём, на данном этапе это означает, что тот, кто живёт, должен быть обеспечен возможностью, совершая то, чем так по жизни занят, вот так вот принести как можно больше пользы всем иным, другим и прочим как-либо живущим людям!

Опять же, сразу можно было бы отметить, что начать возрождать, вызывавшие восхищение у современников, общественно заметные и значимые личности как можно раньше попросту необходимо! Как можно раньше люди должны сталкиваться с ситуацией, когда вот именно такие, вызывавшие восхищение при жизни, почти что сразу после смерти своей начинают возрождаться-просыпаться где-то на планете в новом теле, в то время, как иные, замаравшие себя делами далеко не лучшими, если и могут как-нибудь напомнить о себе при новом появлении на Свет, так это разве что возможностью быстрее вспомнить и освоить весь пакет начальных знаний, первично постигаемых в начале проходящего по ходу жизни обучения.

Пища должна быть растительной, это понятно. И у чего-то такого присутствуют описанные прежде причины. Но существует целый ряд источников информации, пусть и не напрямую, к тому же достаточно размыто-неточно распространяющие утверждение, что имеет значение и то, какой именно растительный продукт съедается, и какого такой съеденный объект цвета, и насколько употреблённый ингредиент приятен на взгляд того, кто всё подобное ест. Грязен ли, чист, замаран некими пятнами, или же полностью избавлен от каких-либо марающих повреждений. Тут следует сразу же и категорично отметить — всё это критерии косвенные и чаще всего такого рода отличия относятся к последствиям той или иной ситуации, а потому и устраняются в большинстве случаев довольно легко, путём простейшего мытья-обрезания, в результате чего отнести всё что-либо такое-похожее к тому, что как-либо окажет хорошее-дурное влияние на какие-то факторы из происходящего сомнительно что возможно. Отличие в цвете может показаться чем-то более влиятельным, но тут, тогда, для того, чтобы о чём-то таком формулировать для себя хоть сколько-нибудь значимое суждение, необходимо прежде тот либо иной цвет потребляемого в пищу продукта какой-то существенной и значимой особенностью, подтверждающейся от случая и к случаю потребления, наградить. При этом важным выглядит присутствие уверенности в такого рода отмеченных свойствах. Вместе с тем, само признание наличия подобного рода свойств предполагает сооружение внутри собственного сознания своего рода ограничений, мешающих, даже при наличии желания, есть одно, и толкающих, при явном отсутствии желания, есть другое. То, что разница в цвете может указывать на свежесть, вкусовые качества продукта, это понятно. И всё-таки, если съедаемое употребляется в пищу, это уже выглядит как указание, что присутствует опыт подобного потребления, чаще всего достаточно косвенно связанный с цветом, а больше основанный на том, что такое, выросшее среди природных просторов, едят, это идёт организму съедающему только на пользу, и цветовая раскраска того, что вполне можно положить в рот, в данном случае если и имеет значение, то только при совершении выбора на уровне оценки — этот среди прочих таких же похоже, что нравится, а этот выглядит так, что не нравится. В результате, если разбираться, то единственным, что может казаться хоть как-либо влияющим на то, либо иное, в той, либо иной мере, может оказаться само происхождение съедаемого данного продукта, отнесение такого, становящегося пищей, к тому или иному, нравящемуся или отличному от презентабельного по самой схеме некого происхождения. При этом, что тут за отличия возможны? Вот это корнеплоды, растущие в глубине почвы, а это, прежде чем подарить результат, росло-стелилось поверх почвы, а это росло на кустах, эти же на каких-то там по меньшей мере деревьях, ну, а тем и вовсе подарило право на возникновение нечто, во всём подобное обычнейшей траве, ну и так далее, и тому подобное, и всё в том же духе некого, предполагающего в чём-то там похожесть, изначального, в сути своей организующего происхождение единства. Или различия, если пытаться найти повод различать что-то одно от другого при потреблении внутрь. И тут на первый план опять выходит то же, что и при оценке-рассмотрении цветовой гаммы потребляемого так во внутрь. Раз все едят, значит, по всему судя, можно есть, а так, отличие лишь в одном, это, то ли, или иное, нравится больше, а это не нравится. Критерии побочно-косвенного некого влияния на что-либо стороннее здесь если и могут хоть как-то и с возможным ожиданием каких-либо сторонних проявлений так рассматриваться, то только в случае наличия некоей сформировавшейся и передаваемой при общении веры в то, что это нечто, в той либо иной форме почему-либо ожидаемое, после съедания этого, или вот этого, всё-таки произойдёт. А некое такое, если продукт едят довольно многие, с происходящим в жизни скорее всего связано слабо, и если и способно на что-то оказать стабильно ожидаемое действие, то разве что на это самое пищеварение. Мол, от такого чаще получить хороший стул, а от такого чаще образуется понос. В результате идея, главенствующая над всем, такова: продукт, тот,