к бабушке Оборо… — заменив промелькнувшую гримасу обиды и пресекая попытку вытащить руку, продолжил убеждать. — Я верю, что ты не виновата.

— Умино-сан! — по другую руку от Якумо уже стояла Като, сверлящая меня не добрым взглядом. — Вы не должны такое говорить! Вы…

— Цыц! — зыркнул на Шизуне, сдобрив команду коротким сильным импульсом Ки. Якумо вздрогнула, подпрыгнув на стуле, но одернуть руку я ей не дал, говоря мягко и с виноватой улыбкой, чтоб сгладить впечатление:

— Я на тебя не злюсь, Якумо-чан. Все хорошо. Тебе не нужно меня бояться. — мягко и медленно, подрубая Очарование моря. — Я на твоей стороне. Я уверен, что тебя оболгали. Я тебе верю. А ты мне веришь, Якумо-чан?

Девочка слегка заторможено кивнула, как под гипнозом. Перестарался чуть.

— Можешь рассказать, что произошло? Мне это нужно, чтобы защитить тебя.

Шизуне фыркнула, облив меня презрением, я ответил ей тем же. Мы бы могли уничтожать друг друга взглядом еще долго, но Якумо, всхлипнув, повисла у меня на шее, размазав по жилету свежие краски.

«Бедный ребенок.» — погладил девочку по костлявым подрагивающим плечам.

Якумо рыдала долго, взахлеб, словно у нее где-то хранилось ведро невыплаканных слез.

Сквозь судорожные всхлипы и икоту Якумо пробормотала, глотая слова:

— Пусть… уйдет. — вцепляясь в наплечники, как в спасательный круг. — Я… только с… вами… Говорить.

Мрачно взглянув на Шизуне из-за плеча Курама, я добился того, что Като фыркнула и выскочила в коридор.

Прекрасно понимаю, что попорченные отношения с Като мне аукнутся, но молчать я не хочу и не буду. Не хочу становиться безразличным снобом, который думает только о выгоде и с радостью засунет язык в жопу, а то и не в свою.

После плотного перекуса, который должен был быть моим обедом, Якумо успокоилась настолько, чтобы внятно рассказать свою историю.

— Я слышу голос в голове. — тихо-тихо, боясь, что услышит кто-то кроме меня. — Он говорит мне делать ужасные вещи.

Не дав себе вздрогнуть, погладил Курама по волосам, а затем сложил печать техники сокрытия.

Вздрогнувшую девочку успокоил:

— Эта техника не позволит тебя услышать никому кроме меня. Когда это началось? Ты помнишь, когда впервые услышала этот голос?

— Да. После ритуала.

Я настороженно переспросил:

— Какого такого ритуала?

Замер и даже дышать стал тише, ловя малейшее изменение состояние девочки.

Якумо родилась слабой, часто и подолгу болела. Плетясь в самом конце рейтинга на подготовительных курсах в Академию, все равно не теряла надежды стать ниндзя. Она хотела оправдать возложенные на нее высокие ожидания, но не срослось.

Кроме статуса химе Якумо считали надеждой клана, той кто вернет Курама былую славу и величие. Она единственная дожившая до тринадцати чистокровная Курама, рожденная в законном браке в правящей семье клана. Остальные скончались в раннем детстве из-за проблем со здоровьем. Даже колдуны-ирьенины не всесильны.

Но и Якумо не особо здорова, в сравнении с нормальным генином, да та же Сакура физически сильнее и выносливее, хоть и уступает в объемах чакры.

Это наводит на нехорошие мысли о близкородственных связях в клане иллюзионистов. Пока сложно говорить, прав ли я, но Оборо — единственный член клана Курама без «облачного» имени[1], которого я знаю.

Слабосилок-полукровок, разумеется, никто не считал. Ни за людей, ни вообще. Курама оказались еще более заносчивыми сволочами, чем Хьюга. А я еще гадал, почему ко мне так плохо относились, несмотря на все мое обаяние и Очарование моря. А это я просто не разглядел их душевности и доброты, которые невооруженным глазом в упор не заметить!

После отказа в приемной комиссии Академии Якумо впала в депрессию, и потому легко и с радостью кинулась в авантюрный план дяди, который как-то обронил, что знает способ, как стать сильнее.

К сожалению, Якумо не посвятили в перипетии клановых взаимоотношений и, почему-то, даже не предостерегли. Среди обрывков записок, дневников и каких-то документов лежала правда о дяде Якумо: Курама Ункай всегда был довольно мутным типом с непомерными амбициями и даже парочкой-другой сторонников. Он метил на место отца, но его обошел Муракумо, который, на тот момент, не официально руководил кланом и уже успел показать себя честным и справедливым лидером. Ункай хотел всего и сразу, а потому должность ИО при отце отверг, уйдя с головой в поиски личной силы. Слухи, ходившие в клане Якумо и личный опыт общения только подкрепили эти подозрения.

Я понимаю, ребенок мог и не знать о грызне братьев, не замечать враждебность между союзниками ее отца и Ункая, но что сподвигло Муракумо поверить сводному брату и согласиться на рискованный ритуал? Любовь к дочери? Наивная доверчивость к брату? Или он просто идиотом был?

Сам ритуал был воззванием к духам предков (по крайней мере, в этом всех убеждал Ункай), древним и сильным колдовством, которое он отыскал в клановой библиотеке и сумел восстановить.

Ритуал провели, но ничего не изменилось. Якумо как была слабой и болезненной, такой она и осталась, но она продолжала верить в чудо, которое вот-вот произойдет, убеждая себя и родителей, что ритуал не нужно пытаться отменить и изгнать призванный дух предков. Хотя уже тогда появился тревожащий разум голос и кошмары. Думаю, они догадались, что с их ребенком что-то не так, потому что учить Якумо стал человек со стороны, Юхи Куренай. Подозреваю, что они просто не хотели подставлять под удар одержимой дочери кого-то из клана.

Учила Юхи не долго, но очень «продуктивно»! Всячески намекая, что девочке стоит выбрать что-то другое, не связанное с ремеслом шиноби. Знала бы Куренай по какому офигеть тонкому льду она ходила, говоря подобное Якумо!

— Это не правда. — сказал я, мягко отстранил вздрагивающую от злых слез девочку. — Мастеру гендзютсу совсем не обязательно метко метать кунаи и быть мастером тай. Если тебя не могут найти, то как они вообще узнают, что у тебя слабое тайдзютсу?!

Якумо робко улыбнулась.

— Можно я задам тебе несколько вопросов? Важно, чтобы ты не задумывалась над ответом. Просто что сразу подумала, то и говори.

— Хорошо, Умино-сенсей. — доверчиво кивнула она.

Задушив на корню просьбу не называть меня «сенсеем», спросил:

— Бывает ли такое, что ты не помнишь в деталях какие-то важные события?

— Да.

Упоминание голоса меня насторожило и я решил поднять в памяти тесты по психологии, которыми увлекалась бывшая. К счастью, среди этого всего были и подходящие мне.

— Голос отвечает… А есть ли у