имеющего своею главною задачей защиту Ленинграда. Как выяснилось потом, т. Ворошилов не справился с порученным делом и не сумел организовать оборону Ленинграда. В своей работе в Ленинграде т. Ворошилов допустил серьезные ошибки: издал приказ о выборности батальонных командиров в частях народного ополчения — этот приказ был отменен по указанию Ставки, как ведущий к дезорганизации и ослаблению дисциплины в Красной Армии; организовал Военный совет обороны Ленинграда, но сам не вошел в его состав — этот приказ также был отменен Ставкой, как неправильный и вредный, так как рабочие Ленинграда могли понять, что т. Ворошилов не вошел в Совет обороны потому, что не верит в оборону Ленинграда…»

Ворошилов. Стоп-стоп. Ты откуда, Коба, взял эту белиберду про Военный Совет Ленинграда?

Сталин. Как откуда? Из архива, конечно. Вот наши с тобой и Ждановым переговоры по телеграфу, зачитываю Ваш ответ мне:

«Организуя Военный Совет Обороны Ленинграда…, мы вообще не предполагали, что это может послужить поводом для тех замечаний, которые только что выслушали. Это наше решение нигде не публиковалось, а приказом он издан как совершенно секретный.»

Жданов. Разрешите вставить замечание? Может, как раз в это время я жевал пирожное, чтобы оно не досталось зимой голодающим ленинградцам, но такого не припомню. Зачем совершенно секретный Военный совет обороны Ленинграда, если даже Военный Совет Ленинградского фронта не секретный? Климент Ефремович, мы с тобой вроде не наркоманы, почему нас так глюкнуло?

Ворошилов. Это не нас, Андрюха, глюкнуло. Я знаю, кого глюкнуло. Коба, твой наркоман Мироненко доиграется в твоих архивах. Ты там еще найдешь приказ Ставки иконами немцев пугать с самолета. Помяни мое слово. Он тебе насочиняет в архивах совершенно секретных без опубликования постановлений и указов столько, что ты сам потом не отмоешься. Читай дальше свою писульку.

Сталин.

«…увлекся созданием рабочих батальонов со слабым вооружением (ружьями, пиками, кинжалами и т. д.)»

Ворошилов. …мечами, палицами, аркебузами и кольчугами. Это уже не Мироненко Вовка. Узнаю руку Никиты Сергеевича. Он же мемуары у нас пишет. «Время. Люди. Власть». Там и про тебя, Коба. Как ты Михаил Ивановича в корзину с яйцами сажал. Про пики он мне читал сам из своих мемуаров, я даже в блокнот свой маршальский кое-что выписал:

«Вот и оказалось: винтовок нет, пулеметов нет, авиации совсем не осталось. Мы оказались и без артиллерии. Маленков говорит: „Дается указание самим ковать оружие, делать пики, делать ножи. С танками бороться бутылками, бензиновыми бутылками, бросать их и жечь танки“.»

Маленков. Никита, когда я тебе про пики и ножи говорил? Ты чего там насочинял, троцкист недорезанный?

Калинин (сквозь слезы). Меня, старого большевика, в корзину с яйцами! Иосиф, как ты мог?!

Ворошилов. Давай сюда этот проект, Коба. Я сам дальше читать буду.

«Ввиду всего этого Государственный Комитет Обороны отозвал т. Ворошилова из Ленинграда и дал ему работу по новым воинским формированиям в тылу.»

Враки, товарищи. Никакие не формирования, а для работы с английской и американской делегациями по ленд-лизу. Или где я еще месяц болтался до октября, когда был назначен представителем Ставки по новым формированиям?

«Ввиду просьбы т. Ворошилова он был командирован в феврале месяце на Волховский фронт в качестве представителя Ставки для помощи командованию фронта и пробыл там около месяца. Однако пребывание т. Ворошилова на Волховском фронте не дало желаемых результатов. Желая еще раз дать возможность т. Ворошилову использовать свой опыт на фронтовой работе, ЦК ВКП(б) предложил т. Ворошилову взять на себя непосредственное командование Волховским фронтом. Но т. Ворошилов отнесся к этому предложению отрицательно и не захотел взять на себя ответственность за Волховский фронт, несмотря на то что этот фронт имеет сейчас решающее значение для обороны Ленинграда, сославшись на то, что Волховский фронт является трудным фронтом и он не хочет провалиться на этом деле.»

Коба, ты хоть соображаешь, что ты тут понаписал? Тебе самому почему бы фронтами не покомандовать, а то Жуков считает, что тебе еще годик на Главкома поучиться нужно, пока ты в стратегии не очень понимаешь, только через годик станешь достойным Главнокомандующим. Так постажируйся хоть командующим фронтом.

Сталин. Правда, что ли, Жорка так про меня?

Ворошилов. А ты его мемуары не видел? Он же, как Никита, тоже мемуары пишет. «Воспоминания и размышления». Там он всё про тебя, и как ты войну профукал там написано.

Сталин. Сниму на хрен подлеца с Генштаба!

Ворошилов. И ты меня хотел с члена ГКО разжаловать до командующего фронтом? Эх, товарищ Сталин, так-то ты со своим другом еще со Стокгольма! И про Царицын забыл! А сколько мы вместе пережили!

Сталин. Клим, родной. Да не думал даже про ГКО. Ты бы совмещал. Утром — фронт, а после обеда, как я проснусь — ГКО. Я бы тебе всё обеспечил: скайп, телеграмм, ватсап, телекс, факс и принтер. Как живой на каждом ежедневном совещании ГКО сидел бы.

Ворошилов. Вайбер и безлимитный интернет еще забыл.

«Ввиду всего изложенного ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Признать, что т. Ворошилов не оправдал себя на порученной ему работе на фронте.

2. Направить т. Ворошилова на тыловую военную работу.»

Всё, Иосиф Виссарионович, больше ко мне со своими фронтами даже не подходи. Будешь блокаду Ленинграда прорывать или Крым освобождать — меня даже не проси. Вон, Никиту представителем Ставки туда посылай. Или Вовку Жухрая. И пусть он сразу в архив пишет секретные приказы без опубликования. А я буду военным в тылу…

Дальше — подпись Сталина «Ст», печать Политбюро и пометка «Хранить вечно».

Мы на время эту стенограмму из архива Политбюро взяли. Для экспертизы на подлинность. Найдем независимого эксперта, он проверит документ, заключение составит и мы его на место вернем. В ту же папку, из которой выдрали. Будет лежать там, как будто и не уходил никуда. Без экспертизы, согласитесь, никак. Без экспертизы мы не докажем подлинность.

* * *

Наверняка даже в программе ТВ «Звезда» от почти двухчасового интервью со мной оставят лишь то, что никоим образом не противоречит принятой в нашей историографии установке о неспособности К. Е. Ворошилова к командованию войсками в современной войне, поэтому ему и не доверяли во время ВОВ командовать фронтами. А остальные приглашенные в программу историки вновь подтвердят этот тезис. А что еще в программе о Клименте Ефремовиче может сказать военный историк А. Исаев, который этот тезис постоянно повторяет? Эта мнимая неспособность