тов. Ворошилов. Тебе об орденах теперь надолго забыть предстоит. Разрешите, товарищи, зачитать проект нашего постановления, который мы на двоих с товарищем Хрущевым набросали?

Голоса. Разрешаем. Читай, не тяни кота за хвост.

Сталин. Читаю:

«Война с Финляндией в 1939–1940 годах вскрыла большое неблагополучие и отсталость в руководстве НКО. В ходе этой войны выяснилась неподготовленность НКО к обеспечению успешного развития военных операций. В Красной Армии отсутствовали минометы и автоматы, не было правильного учета самолетов и танков, не оказалось нужной зимней одежды для войск, войска не имели продовольственных концентратов. Вскрылась большая запущенность в работе таких важных управлений НКО, как Главное Артиллерийское Управление, Управление Боевой Подготовки, Управление ВВС, низкий уровень организации дела в военных учебных заведениях и др.

Все это отразилось на затяжке войны и привело к излишним жертвам…»

Ворошилов. Стоп-стоп. Ну-ка придержи коней своих грузинских друг мой, Коба. Вона чо вы удумали на вашем парткоме с Хрущевым на двоих! Ну ты сам выпросил. Товарищи, прошу, как подозреваемый и обвиняемый, ответить на клевету и оскорбления. Где мой адъютант? Полковник Китаев сбегай ко мне в кабинет и возьми там на полке толстую папку, на ней написано «СОВЕЩАНИЕ при ЦК ВКП(б) НАЧАЛЬСТВУЮЩЕГО СОСТАВА ПО СБОРУ ОПЫТА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ПРОТИВ ФИНЛЯНДИИ». Принеси ее сюда мне. Прошу 5 минут перерыва, чтобы Китаев сходил за ней.

Сталин. Ставлю на голосование перерыв. Кто — за? Все. Это что, подстава, хотите дать Климу выкрутиться?

После перерыва.

Ворошилов (открыл папку с материалами, послюнил палец и листает страницы). Так-так. Вот. Заседание 7-мое, 17 апреля 1940 года. Что ты мне, Коба, предъявил:

«В ходе этой войны выяснилась неподготовленность НКО к обеспечению успешного развития военных операций»? Ну, держи подачу. Твое выступление на этом заседании, цитирую: «Второй вопрос, а не поторопилось ли наше правительство, наша партия, что объявили войну именно в конце ноября, в начале декабря, нельзя ли было отложить этот вопрос, подождать месяца два–три–четыре, подготовиться и потом ударить? Нет. Партия и правительство поступили совершенно правильно, не откладывая этого дела и, зная, что мы не вполне еще готовы к войне в финских условиях, начали активные военные действия именно в конце ноября, в начале декабря. Все это зависело не только от нас, а скорее всего от международной обстановки.»

Как вам это, товарищи члены Политбюро, нравится? Оказывается, ты, Коба, знал, что вы мне тогда не дали как следует к войне подготовиться, сами в спину толкали — начинай, не тяни, потому что международная обстановка, а теперь меня за неподготовленность схарчить надумали? Ладно. Читай дальше, Коба. Только знай: вот она папочка и в ней документики.

Сталин (откашлявшись). Продолжаю.

«Все это отразилось на затяжке войны и привело к излишним жертвам.»

Ворошилов. Тпррууу! Я же предупреждал — вот они документики. Снова я тебя цитирую, Коба:

«…мы знали и считали, что возможно война с Финляндией продлится до августа или сентября 1940 г., вот почему мы на всякий случай учитывали не только благоприятное, но и худшее и занялись с самого начала войны подготовкой плацдармов в пяти направлениях. Если бы война продлилась и если бы в войну вмешалось какое-либо соседнее государство, мы имели в виду поставить по этим направлениям, где уже имеются готовые плацдармы 62 дивизии пехоты и 10 в резерве, 72 всего, чтобы отбить охоту вмешиваться в это дело. Но до этого дело не дошло.»

Что это у вас руки задрожали, товарищ Сталин? Думали, что я на помойку выбросил эту стенограмму или вообще ее не читал. А-а, меня на последнем заседании тогда не было и ты решил, что я про твою речь не знаю! Но это еще не все, ты там еще такое командирам рассказывал:

«Стало быть большой план большой войны не был осуществлен и война кончилась через 3 месяца и 12 дней, только потому что наша армия хорошо поработала.»

Калинин. Ах, какая некрасивая история у нас получается.

Хрущев. Михаил Иванович, вы же сами были за этот проект постановления. Я же с вами обговаривал.

Калинин. Склероз, батенька, склероз. Забыл, старый, как мы Климента Ефремовича чествовали за победу над финнами. Забыл. Каюсь. Теперь признаю и ваше постановление не поддерживаю.

Ворошилов. Ну давай, Коба, дальше зачитывай ваше с Никитой сочинение. Публика просит.

Сталин (смущенный, заикаясь).

«Тов. Ворошилов, будучи в то время Народным комиссаром обороны, вынужден был признать на Пленуме ЦК ВКП(б) в конце марта 1940 года обнаружившуюся несостоятельность своего руководства НКО. Учтя положение дел в НКО и видя, что тов. Ворошилову трудно охватить такое большое дело, как НКО, ЦК ВКП(б) счел необходимым освободить т. Ворошилова от поста Наркома обороны.»

Ворошилов (аплодируя). Браво! Браво! Это кто там моё признание на том Пленуме тебе сочинил? Твой начальник твоей аналитической разведки Вовка Жухрай, в девичестве Мироненко? Оказывается, это вы тогда меня с поста наркома так сняли. Сняли, Коба?

Сталин. А разве нет?

Ворошилов. А я-то думал, чего от меня тогда Лазарь глазки прятал и кататься на паровозе больше не приглашал?! Ну-ка, Моисеич, признавайся, какую вы тогда мне бяку заготовили.

Каганович. Да я то здесь причем? Это всё Берия, он на тебя бочку катил, что твои «Ворошиловские стрелки» террористическая организация и надо опасаться, как бы ты того… с их помощью… Сталина…

Ворошилов. Вон оно что! В троцкизме меня подозревали! Да знаете ли вы, что я Троцкого… Эх! Товарищи, называется.

Сталин. Володька, ну ты чего?! Ведь с повышением сняли же! Тебе же вместо министерского портфеля дали вице-премьера.

Ворошилов. Подкупили, значит. И Орден Ленина потом и Академии Генштаба имя Клима Ворошилова… А я думал — это вы от чистого сердца.

Жданов. Климент Ефремович, веришь — не знал. Без меня это они провернули. Еще тебя Председателем Совета Обороны тогда назначили, чтобы Тимошенко у тебя в подчиненных был. Чтобы вообще вся оборона у тебя в руках была. Так мне объяснили. А на самом деле…

Ворошилов. Эх, Андрюха! А ведь мы за них в Ленинграде жизни и здоровья не жалели! Помнишь, как ополчение там собирали?

Жданов. Помню, Климент Ефремович. Такое не забудешь.

Сталин. Ишь, кореша ленинградские. Еще взасос здесь расцелуйтесь, как политрук Брежнев. Дойдем и до вашего ополчения…

* * *

…Ворошилов. Даже так?! Ладно, читай дальше, товарищ Главнокомандующий.

Сталин.

«В начале войны с Германией т. Ворошилов был назначен Главнокомандующим Северо-Западного направления,