придут в ярость из-за его взглядов и захотят отомстить ему клеветой на его работу[2631]. Соответственно, его обращение к Каррильо показывает, что Оропеса чувствовал, чего следует ожидать. Он явно подозревал, что раздел королевства и ослабленный авторитет центральной власти подвигнут антимарранские элементы снова поднять бурю против «новых христиан». По очевидным причинам Оропеса воздержался в своем обращении к Каррильо от указания на политическую ситуацию как на несомненный источник будущего социального разложения. Во всем остальном, однако, он не стеснялся в выражениях; и по этой причине его предисловие должно рассматриваться как наиболее важное дополнение к его работе. Оно ясно дает понять, в чем Оропеса видел корень марранской проблемы и источник всех столкновений между «старыми» и «новыми христианами».

Оропеса умер 28 октября 1468 г.[2632], так и не написав второй части. Это непоправимая потеря для науки. Если бы он написал эту часть, у нас сегодня была бы ясная и детальная картина религиозного состояния конверсо, которая могла бы предотвратить многие сомнения, возникшие позже в этой связи. Тем не менее первая часть книги Оропесы предоставляет многочисленные ключи для реконструкции его взглядов на марранский вопрос, как в теоретическом, так и в практическом аспектах. Поэтому важность его труда для исследования того, что произошло в Кастилии в те десятилетия, вряд ли можно переоценить.

Могло бы показаться, что такая работа, как Lumen, крупномасштабное исследование проблемы конверсо, написанная религиозным лидером Испании, который был назначен первым инквизитором в Кастилии и в качестве такового был, предположительно, знаком со всеми аспектами этого дела, должна вызвать интерес всех имеющих отношение к этой проблеме, а свидетельства, мнения и заключения Lumen станут предметом тщательного изучения тех, кто занят в этой области. История гуманитарной науки, тем не менее, не подтверждает этого, казалось бы, логического предположения.

С точки зрения влияния на испанский народ эта книга оказалась практически мертворожденной. В сравнении с Fortalitium Fidei Эспины, которая вышла многими изданиями, широко обсуждалась и часто цитировалась, работа Оропесы никогда не была издана, никогда не цитировалась и, по всей вероятности, очень редко читалась. Более того, судьба ее автора оказалась аналогичной судьбе его книги. В течение полутораста лет после своей смерти Оропеса исчез из общественного поля зрения и был бы осужден на дальнейшее забвение, если бы не Хосе де Сигуэнса, иеронимитский монах, не возродил его память в своей Historia de la Orden de San Jeronimo (1600 г.). В добавление к очерку о жизни Оропесы, Сигуэнса представил конспект взглядов, выраженных в неопубликованной книге Оропесы. В каком-то смысле Сигуэнса вернул Оропесу на сцену испанской истории XV в., хотя и не вернул его к жизни в том, что касается его истинного облика. Портрет Оропесы, мыслителя и человека действия, нарисованный этим монахом, лишен некоторых примечательных черт Оропесы, и это может быть одной из причин слабого к нему интереса.

Понадобилось еще три с половиной столетия, чтобы другой ученый, тоже иеронимит, написал работу об Алонсо де Оропесе, основанную на новом изучении источников. Это был Луис А. Диас-и-Диас, который в 1973 г. опубликовал изрядных размеров статью об Оропесе, посвященную в основном его книге[2633]. Через шесть лет после этого Диас-и-Диас опубликовал испанский перевод Lumen[2634]. Перевод превосходен, но, как и все переводы, он не может заменить оригинала. Публикация латинской версии для научных целей — все еще пробел, нуждающийся в заполнении.

II

Диас-и-Диас нашел работу Оропесы настолько похожей на труд Алонсо де Картахены, что пришел к убеждению, что Lumen и Defensorium могли оказывать «взаимное влияние» друг на друга. Если такой зависимости не существует, «необходимо предположить, — считает Диас, — что в каком-то смысле и Lumen, и Defensorium написаны под влиянием более раннего автора»[2635]. Таким автором, предполагает Диас, мог быть Диас де Монтальво[2636].

Оба предположения трудно принять. Мы могли бы рассмотреть возможность взаимовлияния, если бы у нас было основание считать, что Оропеса и Картахена консультировались друг с другом по поводу содержания их книг и внесли вклад в обоюдное формирование своих взглядов. Однако для такого утверждения нет оснований. У нас нет свидетельства о существовании таких консультаций, мы даже не знаем, имели ли место личные контакты между двумя авторами. Нет никаких причин предполагать, что знаменитый Картахена советовался с послушником из Гвадалупы по вопросу, который занимал его в течение всей жизни. Более того, хронологические соображения склоняют нас к отрицанию гипотезы Диаса. Весьма вероятно, что Картахена завершил свою работу приблизительно в марте 1450 г.[2637], тогда как Оропеса начал писать Lumen в июне того же года[2638]. Было бы проще и логичнее подумать, что если Lumen напоминает Defensorium, то это говорит о влиянии работы Картахены на Оропесу.

Не можем мы принять и то, что у обоих авторов была общая литературная модель. Мы не знакомы ни с одной работой по проблеме марранов, чей план, содержание и форма напоминают Lumen или Defensorium. Конечно, обе эти книги поддерживают многие принципы и доктрины, которых придерживались другие защитники конверсо, как Монтальво, Фернан Диас и кардинал Торкемада, но это может быть объяснено тем фактом, что эти авторы, которые, все без исключения, были христианскими теологами и юристами, занимали одну и ту же позицию по многим моментам, составлявшим темы их дискуссий.

То, что Оропеса читал Defensorium Картахены до или во время написания своей собственной работы, может быть выведено из следующих сходных моментов. Во-первых, у обоих авторов, как отметил Диас, «общая цель и замысел» — цель и замысел, которые ясно обозначены названиями их книг[2639]; и тот, и другой автор настаивают на том, что единство Церкви является высшим идеалом христианства, оба они стараются доказать, что, защищая конверсо, они оберегают этот заветный идеал. Во-вторых, обе работы обсуждают проблему марранов с точки зрения широкой исторической панорамы — всей истории христианства и, по существу, истории религии вообще. В-третьих, оба труда затрагивают многие аспекты не только жизни марранов, но и еврейской жизни в испанских королевствах XV в.

Но при том, что мы должны отметить эти общие черты Lumen и Defensorium, мы не можем согласиться с мнением Диаса о том, что обе работы также отличаются «исключительным параллелизмом» в используемых ими источниках, в применяемых аргументах и в точках зрения, которые раскрываются благодаря этим аргументам[2640]. Многие (хотя и не все) источники, на которые они опираются, конечно, одни и те же, однако аргументы этих авторов гораздо менее сходны, а точки зрения, выраженные ими, не только зачастую различны, но