Немалое значение имело и удачное стечение обстоятельств: именно в этот период ослабли некогда сильные государства, угрожавшие владениям Византии, что упростило территориальную экспансию. Так, византийцы вновь вернулись в Италию, чему способствовал царивший в этом регионе политический хаос, которым сопровождался конец правления Каролингской династии во Франкском государстве. Италия в тот момент определенно не была для франков приоритетом, а Рим и католическая церковь оказались втянуты в борьбу за власть, которая разразилась между аристократическими семьями города и близлежащих земель.

Тем временем на востоке правление Македонской династии в целом совпало с начавшимся в середине IX в. распадом Аббасидского халифата. Появление разрозненных государств, которые формально все еще оставались верны Аббасидам, но фактически уже обрели независимость, означало, что отныне Византии больше не нужно было противостоять хорошо организованному сопернику, имевшему в своем распоряжении обширные ресурсы.

На севере все было не так однозначно. Становление Болгарии как нового сильного государства-конкурента на тот момент представляло для расширявшей свою территорию Византии наибольшую угрозу. Чтобы справиться с ней, потребовалось целое столетие. Дальше к северу империи постоянно приходилось приспосабливать свою политику к череде изменений, вызванных непрекращавшейся миграцией различных народов, населявших Евразию. Там ключевой целью оставалась вовсе не экспансия, а нейтрализация новых угроз и охрана собственных территорий империи при одновременном поддержании связей, способствовавших торговому, дипломатическому и культурному обмену.

Византийская экспансия началась с Италии. Арабы грозили в любой момент напасть на империю с Сицилии и ущемляли интересы Византии в Калабрии и Далмации. Армия Василия I вторглась в эти регионы и уже к 876 г. вытеснила как арабов, так и Каролингов из города Бари. В 880-х гг. император отправил полководца Никифора Фоку Старшего (деда будущего императора) в Италию, где тот заметно расширил и укрепил власть Византии над большей частью Калабрии. С 880-х гг. Бари стал административным центром юга империи и столицей фемы Лангобардия. Византия была единственной силой, способной противостоять арабам на юге, – ее признавали все в регионе, в том числе и римская церковь.

Соотношение сил в Италии изменилось лишь с воцарением короля Германии Оттона I Великого. Ему впервые за несколько десятилетий удалось восстановить порядок на разобщенной политической арене. В 955 г. он одержал победу над венгерскими племенами – мадьярами, и стал новым могущественным правителем Запада. После его коронации в Риме в 962 г. германский император стал вмешиваться в политические дела Италии[55]. Византийская военная кампания 964–965 гг. против Сицилии началась многообещающе, однако в итоге обернулась катастрофой. Оттон отправился на юг, подчинил княжества Ломбардии и стал угрожать византийским территориям в Калабрии. Ответом империи стал ловкий дипломатический шаг: после долгих переговоров Оттона I с Византией его сыну и наследнику Оттону II, который к тому моменту уже был коронован как соправитель своего отца, в жены была предложена византийская девушка. В 972 г. в Риме прошли пышные празднества в честь женитьбы Оттона II Рыжего и Феофано – пусть и не багрянородной, зато племянницы императора Иоанна I Цимисхия. Оттон I скончался на следующий год, а его сын продолжил наступательную политику отца в Италии, но его ждало самое настоящее фиаско: в 982 г. он потерпел унизительное поражение от арабов и едва смог спастись бегством. Его наследник, Оттон III, позднее попытался взять под контроль Рим и север Италии, но никогда уже не предпринимал попыток вторгнуться на южные территории, принадлежавшие Византии. С империей поддерживались весьма теплые отношения. Когда Оттон III скончался, а произошло это в Риме в 1002 г., в Италию прибыла готовившаяся к скорому браку принцесса Зоя в сопровождении византийской делегации[56].

Контроль над Италией, безусловно, обходился византийцам недешево, ведь требовалось обеспечить присутствие сил имперского флота в Адриатическом море. Одним из возможных решений было делегировать эту задачу союзническому государству, преследовавшему схожие цели. Им могла стать Венеция. Отношения между Византией и Венецией не всегда были безоблачными. К примеру, в 971 г. Иоанн I Цимисхий предъявил венецианцам серьезные претензии относительно того, что они снабжали арабов древесиной и железом, которые те использовали для строительства кораблей и изготовления оружия. Однако в 992 г. появился первый (из сохранившихся до нашего времени) договор этих государств друг с другом. Он был составлен таким образом, что предоставлял весомые привилегии лишь одной из сторон: венецианские купцы теперь платили более низкие пошлины и имели определенные льготы при решении административных вопросов. Предполагалось, что венецианцы при необходимости придут на помощь империи, скажем, если понадобится перебросить войска в Италию.

Расширение власти Византии на Апеннинском полуострове было воспринято неоднозначно: этому радовались в Калабрии, где жило немало греков, а в Апулии, население которой в основном составляли латиняне, а церковь подчинялась Риму, без конца вспыхивали восстания. Приблизительно в 1014 г. представитель лангобардской знати по имени Мелус после неудачной попытки захватить Бари и желая продолжить борьбу против Византии, заручился поддержкой норманнов. В 1018 г. их объединенное войско потерпело сокрушительное поражение (Лангобардское восстание), однако норманны уже успели убедиться в непостоянстве и шаткости власти в этом регионе и расценили это как редкий шанс, которым следовало воспользоваться.

Сицилия представляла особый интерес: еще в 1025 г., незадолго до смерти, Василий II начал подготовку к экспедиции по завоеванию Сицилии, а в конце 1030-х гг. Византии почти удалось вернуть себе остров. Ряд побед, одержанных под командованием выдающегося полководца Георгия Маниака, подарил византийцам надежду, однако в 1040 г. у власти возникли опасения, что он добьется слишком больших успехов, и его отозвали с фронта. Сын Мелуса по имени Аргир бежал в Италию и в 1042 г. заключил союз с лангобардами и норманнами, которые еще в 1029 г. обосновались в графстве Аверса. Маниак снова отправился в Италию и попытался жестко подавить бушевавшие там восстания, но ему вновь не позволили демонстрировать свои успехи слишком долго. В 1043 г. он был отозван в Константинополь (отказавшись подчиняться приказу, он устроил бунт против императора, хотя так ничего и не добился). Аргир перешел на сторону врага и получил титул наместника (катепана) в Италии. Однако сдержать наступление норманнов было уже невозможно. Приблизительно в середине XI в. их власть над некоторыми регионами Италии была признана германским императором. Римская церковь видела в Византии свой единственный шанс остановить норманнов, и для переговоров по этому вопросу в Константинополь была отправлена группа авторитетных послов, однако их старания успехом не увенчались (см. далее).