– Оборкина проговорилась, что самый заинтересованный человек – Ломидзе. К тому же у него богатое криминальное прошлое.

– А в чем его заинтересованность? Банк не такой уж большой, фактически карманный, и принадлежит ему. Он мог бы просто продать его и обеспечить своих правнуков. Ломидзе держится за него обеими руками. Так что очевидно: кто-то вынуждает его расстаться с акциями. Вполне вероятно, та самая корпорация, приславшая своих людей, давит на него, но подобный метод вроде не их стратегия. Понятно, что речь идет о больших деньгах. Вот только «Преференц-банк» огромных кредитов никому в последнее время не выдавал, да и вообще, по твоим словам, зависших кредитов нет…

Они разговаривали долго и утром едва не проспали. Николай, торопясь на службу, отказался от завтрака, не стал даже бриться, сказал, что может это сделать и в своем кабинете. Поцеловав Лару, он поспешил в коридор, но у двери остановился.

– Давай-ка я подвезу тебя. А потом заберу с работы. И вообще, без меня никуда не ходи и дверь никому не открывай.

Лара не стала спорить, быстро оделась, и макияж не отнял много времени. А когда спускались по лестнице, Николай сказал:

– Ладно, ваш банк мне не дали проверить, зато никто не запретит пошерстить банковскую «дочку» – компанию «Эксполизинг».

– А фирму Галенко ты не проверял? – вспомнила вдруг Лара.

– Заскочили мы туда, – признался Коля, – а там – разгром полный. Все документы ночью пропустили через измельчитель, в бухгалтерии на полу гора обрезков, главбуха нигде нет, счета обнулены… Для Галенко такая ситуация, судя по всему, тоже была неожиданностью. Он при мне пытался связаться со своей партнершей, но та оказалась вне доступа.

– Вероятно, Инна с мамой уже в Стокгольме. Олег хвастался, что у нее там все схвачено.

– Вот как? Жаль, из Стокгольма за экономические преступления не выдают. Тем более что суда еще не было, никто не объявил шустрых дамочек преступницами. Да и объем похищенных средств не столь уж велик.

– Для Галенко деньги, вложенные в бизнес, были достаточно большими и последними, других у него нет и теперь не будет, – подвела черту Лара.

В банке ее уже ожидал Ломидзе. Едва Покровская вошла в вестибюль, к ней подбежал охранник и сообщил об этом. На вопрос Лары, давно ли находится на работе председатель правления, мужчина сказал, что уже часа два. Прежде такого не случалось. Вероятно, за прошедшую ночь произошло что-то сверхординарное.

Она заскочила в свой кабинет лишь для того, чтобы глянуть в зеркало и поправить прическу. А когда вышла, увидела приоткрытую дверь кабинета главного бухгалтера. Очевидно, Оборкина прибежала только что, следом за ней. Заходить к ней времени уже не было, и Лара поспешила к Петру Ивановичу.

В приемной председателя правления вдоль стен ползали двое «новых людей» и рабочий Алексей, которого она узнала лишь по куртке с надписью: «Преференц-банк». Секретарша Ломидзе внимательно и с некоторым испугом наблюдала за их действиями. Увидев вошедшую Лару, девушка вскочила и сообщила:

– У Петра Ивановича сейчас Порфирьев, председатель правления просил вас подождать немного.

– А что здесь происходит? – тихонько спросила заместитель главного бухгалтера, показывая глазами на «новых людей», которые как раз пытались отодвинуть стеллаж.

– «Жучок» обнаружили, – шепнула в ответ секретарша.

– Что?

– Подслушивающее устройство.

– Прямо здесь? – поразилась Лара.

– Хуже, в кабинете Ломидзе. Наш рабочий случайно нашел. Теперь все помещения осматривать будут.

– А кто мог его поставить?

Секретарша пожала плечами, а потом доложила тем же взволнованным шепотом:

– Симагин, кто ж еще. Он весной попросил у меня ключ от кабинета Петра Ивановича, мол, хочет проводку проверить. Я еще тогда подумала: а почему сам решил этим заняться, не прислал своих подручных? И вот что оказалось!

Дверь кабинета отворилась, в приемную вышел Порфирьев, бросил суровый взгляд на работающих возле стеллажей мужчин и кивнул Ларе:

– Доброе утро.

Ей ничего не оставалось, как тоже поздороваться с ним. А затем она быстро проскочила в кабинет начальства.

Петр Иванович махнул рукой, указывая на кресло, сразу заговорил:

– Про Артема вы наверняка уже в курсе. Известие, конечно, ошеломляющее, но я не верю такой… – Ломидзе на секунду задумался. – Не верю в такую ерунду. Оружие наверняка подброшено, трюк, знакомый всем. Покойный Крошин в свое время хорошо подобным пользовался. Но речь сейчас не о Чашкине… Чтобы не вспоминать о нем какое-то время, я назначил вас на его место, но теперь хочу еще передать и «Эксполизинг». Работы там будет много: создать ликвидационную комиссию, провести аудит, рассчитаться по долгам, если таковые имеются, начать процедуру банкротства, если сумма долгов большая. Ну, вы сами все знаете.

– Но с меня никто не снимал обязанности заместителя главного бухгалтера… – удивилась Покровская.

– Я уже снял с вас все, – прервал ее Ломидзе. И, поняв двусмысленность только что произнесенной им фразы, усмехнулся. – Сейчас вызову Оборкину и прикажу ей заниматься своими прямыми обязанностями, нечего перекладывать их на кого бы то ни было. Что же касается коммерческой деятельности – работы с деривативами, с ценными бумагами и прочим, то на это есть Макаренко. Но я ему еще вчера приказал свернуться на какое-то время. Кроме того, мы прекращаем выдачу кредитов – тоже на время, разумеется.

– Но ведь какие убытки! Зачем привлекать к себе лишнее внимание Центробанка? Как бы лицензии не лишиться. Да и сделка по поглощению нас финансовыми структурами той крупной корпорации, о которой вы говорили, может сорваться.

– Нас никто не поглощает, никакого слияния – мы остаемся таким же независимым банком, но только с другими учредителями. Как раз об этом я и хочу поговорить. Сегодня хоронят Анатолия Михайловича с женой. Его акции переходят ко мне, так как Оборкина отказалась разделить их. Лидия Павловна Бухович вчера аннулировала свою доверенность на управление своим пакетом, выданную на имя Чашкина, «Эксполизинг» возвращает свою долю в счет погашения долга перед банком. Ада Семеновна…

Ломидзе умолк. Очевидно, то, что он задумал, еще не было согласовано с Оборкиной. Председатель правления молчал достаточно долго, и тогда Лара догадалась:

– Ада Семеновна продает вам свой пакет?

Петр Иванович покачал головой:

– Не мне, а вам. На ваше имя также выдана доверенность от Лидии Павловны Бухович. Но это временно, так как… В общем, формальность, не более.

– Я в курсе. По брачному договору она не наследует мужу в случае его насильственной смерти.

Петр Иванович кивнул. Потом направился к своему столу, выдвинул ящик и достал из него несколько листов.