Хотя нет. Глядя на ее коленки и на то как она неумело обработала их мазью, Кристиан понял, что никакая она не коварная Ведьма. Неумеха она, вот кто. И без него вообще никуда. Как вообще не пропала за эти годы? Отобрал мазь. Обработал сам, едва касаясь нежной кожи на изуродованных коленях. Она морщила свой хорошенький носик, а он бы все на свете отдал, чтобы она этим носиком уткнулась к нему в щеку, целуя и отвечая на его объятья.

Накормил свое несчастье, сделал внушение по поводу физической подготовки. Вот где будет настоящая засада… Дейзи и пяти шагов без приключений сделать не может, а на практике будет иметь дело с огромными пятиметровыми пауками. Зная Дейзи, можно без тени сомнения утверждать, что все пойдет наперекосяк! И Кристиана это очень тревожило. Он не может ее потерять. Ведь она ему доверяет. А значит, будет тренировать ее. Натаскает, Научит. Хотя времени совсем мало, но он сделает все, что в его силах!

А потом грянул гром. В прямом смысле этого слова. С неба хлынуло как из дырявого ведра. Все озарялось вспышками молний, грохотало так близко, словно прямо над крышей. Выскочил проверить лошадей. На конюшню в такой ситуации надежды не было. Но вроде все держалось как надо. Только кони испуганно ржали в ночи. Похлопал каждого, почесал за загривок, шепнул успокоительного заклинания, унимая животный страх.

Вернулся, а несчастье его уже в дверях мается. Испуганная, бледная, от холода дрожит. Вот как она это делает? Просто стоит, смотрит, а он ее уже готов в охапку сгрести, укрыть собою, своим теплом обогреть! И столько нежности в душе его оказывается… А он даже не подозревал об этом.

Дейзи боится. Испугалась грозы, как девочка малая. «А что, большая?» – правильно заметила. Никакая не большая. Хоть и девятнадцать лет, а мозгов и в половину, похоже отсутствует! Ну ладно, зря это он. Есть там мозги. Их развить можно. Главное из беды этой с воплоскурами её вытащить, а там и воспитать под себя. И Академию пусть окончит. Он лично возьмет ее под собственный патронаж. И не за красивые глазки будет она свои зачеты получать. А учить все будет. И ему отвечать. Вечерами на пролет. Чтобы никакие Дризли, ни старший, ни младший ее вообще не видели. Не достанется она им. Ни одному, ни второму, а то младший тоже начал хвостом крутить рядом с ней. У Кристиана глаз на это хорошо заточен. Так что сам возьмет Дейзи в оборот, и сам ее под себя воспитает!

Он тренируется. Красивое бронзовое гибкое тело вздыбливается мышцами под кожей, от которой клубится пар. Потому что Кристиан разгорячен тренировкой, а воздух вокруг холодный. Зрелище просто фантастическое. Я стою у окна и с замирающим сердцем слежу за упражнениями ректора.

Голый по пояс он подтягивается на турнике, что стоит в глубине двора, а я его, этот турник, и не замечала даже. Зато теперь Господин Ротенбергский выписывает на перекладине такие кульбиты, что мне остается лишь застыть с приоткрытым ртом.

Какой же он все-таки красивый, мой ректор! А золотистый отблеск рассвета на его влажной коже заставляет ее буквально искрить. Прямо ангел, а не мужчина! Хотя, очень порочный ангел! В нем столько же животного, даже звериного непреодолимого магнетизма, сколько и возвышенности и знаний.

А потом, после изнуряющих упражнений на подтягивание и отжимание, мужчина подходит к озеру. Вода, скорее всего ледяная, но это его не пугает. Мгновение и брюки летят вниз. Кристиан с разбега бросается в воду, разбрасывая вокруг себя мириады искрящихся брызг. В десяток сильных гребков мощными раскаченными руками мужчина оказывается на противоположном берегу, а потом так же быстро возвращается обратно. Надо запретить это. На законодательном уровне запретить таким красивым мужчинам купаться в водоемах! Иначе держать себя в рамках приличий девушкам будет сложнее и сложнее.

Подхватив одежду, мужчина возвращается обратно. Я же, загипнотизированная плавными сильными движениями красавца-ректора отмираю и со всех ног несусь в кровать. Закрываю глаза в тот момент, когда он заходит в комнату.

Сплю я, господин Ротенбергский! Сплю, да. Что, говорите, кто-то подсматривал тайком за вами в окно? Нет, это вам показалось, Дейзи Сандерленд не пускала на вас слюни, нет, она спала! Как убитая! Прямо вот как сейчас!

Тяжелые шаги слышатся уже около шкуры. Мощное разгоряченное тренировками и плаваньем тело склоняется надо мной. Оно не касается меня, но я с закрытыми глазами чувствую эту сбивающую с ног энергетику. И его запах тоже слышу. Мускусно-морской, свежий, приятный, ммм…!

Его шершавая подушечка пальца, растрескавшаяся от упражнений на перекладине, проводит по моей щеке, ласково и нежно, убирает прядь волос, спустившихся мне на глаза. Из последних сил мне удается не реагировать на его прикосновения, успешно претворяясь спящей красавицей. Тогда Кристиан спускается еще ниже и целует меня в висок. Это так нежно, мимолётно и трогательно, что сдерживаться я уже не могу.

Открываю глаза.

– С добрым утром! – улыбается Кристиан.

В его глазах плещется нечто такое, что притягивает меня и пугает одновременно. Я бы назвала это нежностью, но зачем ректору так смотреть на свою самую проблемную студентку? Правильно, не зачем. А значит, мне все это показалось.

– Вставай Дейзи, я приготовлю нам завтрак.

Ректор и правда замаячил на кухне, а по всему дому поплыл аппетитный аромат поджаренного хлеба и кофе.

Я быстро собрала постель, сходила освежиться в ванную. Запахи витали уже нестерпимые и мой животик голодно и жалобно урчал, требуя немедленно его покормить. Вышла на кухню. Кристиан сервировал деревенский столик аккуратно и со вкусом. Две большие чашки дымились наполненные кофе, у Кристиана он был черным, для меня же был разбавлен молоком. На блюде исходились паром аппетитные, покрытые румяной корочкой гренки, рядом с ними в креманках благоухал малиновый джем. Так же стол радовал сырной и колбасной нарезками, оливкам и отварными яйцами всмятку на специальных подставках.

– Как все вкусно выглядит! – захлопала я в ладоши в предвкушении.

– Садись, Дейзи, – радушно предложил щедрый хозяин. – нам с тобой нужно хорошо подкрепиться перед тяжелым днем.

– Тяжелым днем? – я подозрительно уставилась на Кристиана. – Не очень радушная перспектива. А почему вы не на занятиях? Обычно же уходите пораньше.

– А потому, моя милая Дейзи Сандерленд, – улыбнулся мне ректор, – потому что седьмой день недели. Мой единственный выходной. Который я готов потратить на то, чтобы у одной горе-студентки стало чуть меньше проблем.

– Давай, Дейзи, еще несколько подтягиваний! Ну же!

Кристиан весел и свеж, подбадривает мое вялое висение на турнике, которое он гордо именует подтягиванием.

– Все, не могу больше! – взмолилась я, сдувая с лица налипшую на лоб рыжую прядь волос. – Снимите меня отсюда!

– Еще два раза, Дейзи! Это не так сложно!