Но все-таки было в её взгляде что-то такое, говорившее: даже в сильно укрепленный пункт существует тайная лазейка.

Звонок. Просыпаюсь. Зараза! Половина седьмого утра, за полчаса до будильника! Кому я понадобился-то?! Мысль: «Вдруг с Катей что-то случилось?!» Хватаю телефон. Незнакомый номер. Неужели правда? Спешно провожу по экрану пальцем.

– Да, я слушаю!

– Доброе утро, Сергей, это вас Марк Львович беспокоит. Надеюсь, не разбудил? – приторный до отвращения голос того самого старикана, эксперта страховой компании.

Нервная система успокаивается. Фух, отлегло! Это не с Катюшей что-нибудь. Но что надо этому вредному типу в такую рань, а?

– Разбудили, – недовольно отвечаю, вставая с постели. Ненавижу спать один! Привык к своему Воробышку, а она по-прежнему в своей дурацкой командировке. Уже начинаю на неё злиться понемногу. Хотя и понимаю: моя любовь ни в чем не виновата. Сам же её отпустил. Хотя, с другой стороны, я же не домашний тиран какой-нибудь. Не по шариату живу, чтобы супругу свою заставлять в хиджабе ходить только в своем присутствии.

– Кто рано встает, тому Бог подаёт, – невозмутимо отвечает Марк Львович. – У меня к вам, Серёжа, убедительнейшая просьба. Не могли бы вы приехать прямо сейчас к нам в страховую компанию? Офис номер тридцать три. Это моя, кхе-кхе, обитель.

– У меня рабочий день вообще-то скоро начинается, – недовольно говорю.

– Поверьте, это в ваших же интересах, – звучит ответ, и старик прекращает телефонный разговор. Вот ведь какой вредный! Может, там ерунда какая-нибудь, а мне к нему переться! Но ничего не поделаешь. На кону наша компенсация, а это – около миллиона. Хватит с лихвой, чтобы всё восстановить и прикупить новые запчасти взамен уничтоженных огнем. Потому иду в душ, одеваюсь, выхожу на улицу и перед тем, как сесть в машину, курю. Катюша не любит, когда я делаю это в салоне.

– О, Серёга, привет! – знакомый голос. Да что за утро такое! Из подъезда выходит Глеб. Странно одетый для байкера: пальто, под ним классический костюм-«тройка», кожаный портфель в руках. Весь такой презентабельный молодой мужчина. Хотя чему удивляюсь? Он же бюрократ, ему надлежит так выглядеть. Да, но ещё вчера на мотоцикле ездил, что изменилось?

– Привет, – отвечаю. – Солидно выглядишь.

– Спасибо, – довольно отвечает он. – Вот, прибарахлился на новый лад.

– Чего вдруг? Повышение получил?

– Нет, я всё тот же скромный замминистра, – усмехается Глеб. – Просто решил, что пора остепениться немного. Да и надоело на работе в чиновника переоблачаться. Лучше дома, так удобнее.

– Байк теперь совсем забросишь?

– Ну уж нет, – смеется сосед. – Моя душа к нему навечно прикипела. По выходным буду гонять или после работы. Как получится. Кстати, познакомься: моя ласточка.

С этими словами Глеб показывает мне на кузов новенькой Audi. Не представительского класса, конечно, но тоже стоит миллиона четыре. Всегда удивляюсь: откуда у простых чиновников с зарплатой в 50 тысяч, такие крутые тачки? Если её в кредит взять, она не хуже ипотеки потянет. Хотя нет смысла заглядывать в чужой карман.

– Жаль, теперь ты не скоро нашим клиентом станешь, – намекаю на свою с Максом автомастерскую.

– Всё имеет свойство ломаться и портиться, – философски замечает Глеб. – Когда Катя вернется? Что-то давно она уже в командировке.

– Скоро, – бросаю нехотя. Не собираюсь я с тобой обсуждать свою жену. Бросаю окурок на асфальт, сажусь в машину и уезжаю. Благо, коробка-автомат позволяет сделать это довольно резко вкупе с мощным движком. У Audi, ясное дело, он мощнее едва не вдвое. Но мне главное подальше оказаться от Глеба. Не лежит у меня к нему душа!

В офисе страховой компании тихо так, что слышно, как где-то бьётся об оконное стекло залётная муха. Поднимаюсь на третий этаж, вижу длинный, метров двадцать, коридор. Ламинированный пол гулко обозначает мои шаги. Вот и дверь № 33. Стучусь, захожу.

– Доброе утро, Серёжа! – говорит Марк Львович, улыбаясь так, словно я ему внук, а он – мой любимый дедушка. Но интересно другое: с какого перепуга я для него «Серёжей» стал? Что-то явно недоброе задумал этот старый хрыч. И если бы я был антисемитом, то наверняка подумал про него нехорошее именно в связи с его хитрой семитской физиономией. Но мне вопросы национальности неинтересны. Сужу людей по их поступкам.

– Доброе, – говорю без улыбки.

– Присаживайтесь, прошу вас.

Занимаю единственный стул напротив письменного стола. На нем – идеальный порядок. Ни пылинки, ни соринка, а канцелярские принадлежности выстроены точными рядами и квадратами, как солдаты на параде. Всё это выдает в страховщике педанта. У нас на работе тоже есть один такой. Мастер от Бога, золотые руки, но педант такой, что его ребята не любят. Отвёрток у него много, и в держателе выстроены по величине. То же с накидными ключами, весь инструмент в идеальном порядке. Но если тронешь – столько вони поднимет! Даже нам с Максом не спускает. Но не ругается, а препротивно нудит. «Вот, вы взяли мою вещь, а надо было положить её обратно, потому что порядок…» Бр-р-р! Зато я знаю теперь, как отомстить старому хрену за то, что притащил меня сюда в такую рань!

– Сергей, я вызвал вас, чтобы задать парочку вопросов. Первый: скажите, как долго вы знакомы с Максимом?

– С каким ещё?

– О, простите! С вашим партнером по бизнесу, естественно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А, с Максом! Давно, со школы дружим. И в чем проблема?

– Пока ни в чем. Мне просто интересно, насколько крепки ваши партнерские взаимоотношения.

– Стопроцентно.

– Уверены? – хитренько спрашивает Марк Львович. Дать бы ему по морде дыроколом! Но нельзя: старость, даже такую въедливую, надо уважать, меня с детства так воспитывали. Помню, когда ещё в начальной школе был, осудил мальчика, который послал по-матери старушку на улице. Она ему замечание сделала, а он ей в ответ такое выдал, мне стыдно за него до сих пор.

– Уверен, – говорю в ответ.

– А что вы знаете о наличии у Максима собственной компании в оффшорной зоне?

Я растерялся. И Марк Львович, проныра такой, это сразу заметил.