– Уверен?

– В чем?

– В том, что это не твоя фирма?

– Серый, кончай херню пороть! – начинает злиться Макс. Достает сигарету и закуривает, хотя договаривались в кабинете не дымить. Делали так раньше, но к вечеру – хоть топор вешай, а от одежды страшная табачная вонь. Но теперь и я хватаюсь за спасительный никотин в надежде успокоить нервы. – Кто тебе это ляпнул?

– Марк Львович, – ответил я. – И не просто ляпнул, но ещё и документы показал.

– Какие ещё документы? – искренне удивился Макс.

– Те самые, где черным по белому пропечатаны твое фамилия, имя и отчество английскими буквами. И указано, что ты владеешь оффшорной компанией «Sputnik motors LTD»!

– Серый, это фигня какая-то, – растерянно говорит Макс. – Поверь, нет у меня никаких фирм. Да ты посмотри, как я живу. Ты же все обо мне знаешь! Тачку в кредит вон взял, а квартира от бабушки досталась.

Смотрю на него и молчу. Это правда. Недавняя покупка им новенькой иномарки – это маленький подарочек банку, которому Макс теперь ежемесячно по 30 тысяч отдавать будет, в итоге переплатив ещё стольник. Дома я у него был, и жилище – трехкомнатная квартира в крупнопанельной «хрущёвке» – правда бабушкино наследство. Он и раньше там с ней жил, но недавно она ушла в лучший мир.

Ни дорогих шмоток, ни фотомоделей, ни золотых часов, ни шикарного телефона, ни поездок в экзотические страны – ничем этим Макс похвастаться не может. Все деньги уходят у него в ремонт обшарпанной трёшки и на кредит. Но ведь я же видел документ собственными глазами! Неужели этот старый хрен, Марк Львович, подсунул мне подделку, чтобы опорочить Макса?! Вот уж черта с два я поведусь!

– Поехали, – говорю, втыкая окурок в пепельницу. Пришлось её извлечь из небытия.

– Куда?

– К страховому агенту, – требую я.

– В таком виде? – Макс показывает на себя. – Дай хоть переоденусь.

– Ладно. Жду тебя на улице.

Выхожу из офиса. Снова сигарету в рот. А ведь обещал Катюше бросить курить. Да какое там! Разве можно не дымить одну за другой, когда такое творится? Отношения с лучшим другом повисли на волоске! Пока стою, ко мне подходят наши мастера. Задают рабочие вопросы. Машинально отвечаю, не выдумываясь особо в смысл. Не могу сосредоточиться на чем-то, кроме этой проклятой оффшорной компании.

Смотрю на часы. Что-то Макса долго нет. Заглядываю в офис. На ресепшене Игорёк – наш подмастерье. Мальчишка только школу окончил, мечтает поступить в университет, но денег нет, вот и пожелал заработать у нас и опыта набраться. Мы не против – паренек старательный.

– Игорь, ты Максима не видел?

– Он ушёл.

– В смысле?

– Ну, сказал, что торопится, и вышел.

Я тупо смотрю на дверь, ведущую в боксы из помещения, где у нас ресепшен. Это чтобы по морозу не бегать туда-сюда. Иду туда. Здесь выясняется, что пару минут назад Макс бодрым шагом вышел, прыгнул в свою машину и укатил. Ничего никому не сказал.

Эх, Макс, Макс! Сбежал, значит. Как же ты мог, друг?!..

Когда человек так стремительно удирает от тебя, догнать его может только одна вещь – телефонный звонок. Я, держа в одной руке дымящуюся сигарету и смартфон в другой, принялся названивать Максу. Пусть объяснит, что происходит. Развеет мои черные сомнения о нем. Друг, называется! Ну ладно, скрысятничал. Так будь мужиком, признайся! Получи в морду, окажись покрытым матерщиной с головы до ног. Но не вот так же, как последний трус!

Гудки шли долго, минуты три, но я упрямый. Наконец, раздался щелчок, послышался голос Макса. Запыхавшийся, словно он бежит куда-то иди очень быстро идёт.

– Здорово, братан, – слышу в трубке.

– Макс… мы же столько лет друзья… Были! – с горечью говорю ему.

– Извини.

– Вот так просто? «Извини»? Ты нашу дружбу разрушил, бизнес, а теперь одно слово? Какой же ты мудак, Макс!

– Серый! – он буквально выкрикнул моё имя. И дальше чуть тише. – Не делай выводов. Я сделал ошибку. Всё исправлю.

Разговор прервался. Снова звоню. Только теперь уже его телефон оказывается выключенным. Что он имел в виду, когда сказал «сделал ошибку»? Основать в оффшоре собственную компанию, через которую поставлять нам же запасные части, делая при этом солидную накрутку и разницу укладывая себе в карман – это называется «ошибка»? Купить домой молоко вместо кефира, когда жена попросила, задумав сделать оладушки – вот ошибка. А тут – катастрофа!

Я расстроен до глубины души. Возвращаюсь в офис и стараюсь забыться, погружаясь в рутину работы. Постоянно приходят люди, интересуются, когда можно приехать и поставить машину на ремонт. Мастерам нужны то запчасти, то они меня просят посмотреть, правильно ли сделано (мы с Максом так настроили молодых начинающих ребят, чтобы консультировались, прежде чем клиенту его авто возвращать, мало ли что?). Так проходит несколько часов, и вот уже окончательно стемнело за окном, зажегся уличный фонарь.

Пора возвращаться домой. Сажусь в машину и еду. Поднимаюсь на свой этаж пешком, а не на лифте. Хочу так устать сегодня, чтобы вырубиться и проснуться только завтра. Говорят же, что утро вечера мудренее. Вот пусть поговорка себя оправдает. Открываю дверь в квартиру, бросаю ключи в большую хрустальную пепельницу, которая служит в прихожей местом хранения разных мелочей. Поднимаю голову и вижу… Катю. Она стоит в дверном проёме, скрестив руки на груди. В домашней одежде – спортивных штанах и футболке, на ногах её любимые тапочки. На одном нарисована белым по черному мордашка собачки, на другом, по-английски – «Чокнутая. Но милая. Но все-таки чокнутая».

– Добрый вечер, дорогой муж, – иронично говорит Катя, улыбаясь краем рта.

Я хлопаю глазами и понять не могу. Как она дома-то оказалась? Притом выглядит, словно не уезжала никуда. У меня что, галлюцинации на нервной почве?

– П-п-ривет, – чуть заикаясь, говорю ей. – А… ты… как…

– Молча, – отвечает она. – Открыла дверь ключом и вошла.

– Да, но ты…

– Должна быть в командировке?

– Э…

– Так она сегодня утром закончилась. Я села в самолет, провела несколько часов в небе, а потом было такси, и вот я дома, – сказала Катя.

– Это…

– Ёжик! Да проснись ты уже! – вдруг громко произнесла жена. – Что с тобой!?

– Господи… Катюша! – я бросил сумку на пол и, резво скинув обувь, бросился к супруге. Схватил её, прижал к себе и принялся целовать, куда губами дотянусь. Воробышек обвила меня своими тонкими нежными руками и позволила лобызать некоторое время, принимая мои неловкие ласки. Потом звонко чмокнула в щёку и легонько отстранила.

– На кухню. Разговор есть.

Я снимаю обувь. Спешу в ванную. Мыть руки и умываться. Потом в комнату. Переодеться в домашнее. И вот уже сижу на кухне на стуле, внимая голосу родной жены.