Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Конечно, - уверенно заявляет. - У тебя ведь нет возражений?
- Н-нет.
- Я так и думал, - улыбается Никита, на кольце выбирая тот съезд, что ведет к выезду из города. - Значит, едем знакомиться с бабушкой. Зовут ее, кстати, Павла Степановна.
На дороге из бетонных плит, выложенных посреди густого, очень красивого, леса, подпрыгивая на каждом стыке, Никита замечает, что у "Форда" спустило шину. Запаска в его багажнике имеется, а вот специальный ключ, кажется, он назвал его "балонный", он найти так и не смог, хотя был уверен, что он у него есть.
- Папа, что ли, взял? - пытался решить он эту загадку.
И, позвонив отцу, выяснил, что тот действительно брал из его машины этот ключ, потому что свой оставлял рабочим на стройке, и забыл положить на место. Точнее, забыл, что он не его, и убрал "на место", к своим инструментам.
- Прикольно, - заключает Никита, положив трубку, и приступает к накачиванию спустившего колеса ручным, точнее, ножным насосом.
- А электрического насоса у тебя нет?
- Нет. Опять спасибо папе, - с некоторой издевкой произносит он, и я остерегаюсь уточнять причину. Нет и нет.
Тем более, мне даже лучше, если к его бабушке мы приедем попозже - пробудем у нее меньше времени. Несмотря на слова Никиты и греющее душу признание моего статуса, я опасаюсь этого внепланового знакомства. Будто знаю, что оно не пройдет гладко. "Задницей чувствую", как сказала бы Виолетка ("задница" - ее слово-паразит), и оказываюсь права.
В пусть не элитный, но очень приличный на мой неискушенный взгляд, закрытый коттеджный поселок, не имеющий ничего общего с дачей в ее общепринятом понимании, мы приезжаем спустя примерно час. Въехав за автоматические ворота, Никита выходит из машины и идет доставать из багажника пакеты с покупками - мы заезжали по дороге в гипермаркет. Я выходить не тороплюсь. Сижу и слушаю, как он разговаривает с бабушкой. Рассказывает, что купил, передает привет от мамы и отвечает на вопросы о своих успехах в учебе. Я надеюсь, что, выполнив все поручения, он вернется, и мы тихо-мирно уедем. Но нет.
- Кира, ты чего сидишь? Выходи, покажу тебе нашу дачу, - открывает Никита дверь с моей стороны и подает руку.
- Может, поедем уже? - я виновато улыбаюсь.
- Не выдумывай. Выходи.
Вздыхая, я выбираюсь из "Форда". Он ведет меня по свежевычищенной от снега дорожке к двухэтажному дому.
- Это у вас бабушка тут снег убирает? - вслух удивляюсь я.
Никита смеется.
- Вообще нет, если не ночуем здесь, то или я, или отец приезжаем каждое утро. Но если снег выпадает внепланово, то может и бабуля почистить. Ворчать потом будет до лета, но снег уберет.
Я вспоминаю, что уже давно хочу пить и прошу его принести мне стакан воды, он поднимается в дом. Приглашает и меня, но я отказываюсь, не желая встречаться с хозяйкой. Он выносит мне воду и, сообщив, что он все, что осталось только взять ключ - шину снова может спустить, и лучше сразу поменять ее на запаску, - идет за ним в деревянное сооружение на конце участка. Пообещав, что сразу после этого мы уедем.
- Ты Вика, да? - слышу за спиной и понимаю, что просчиталась - бабуля была не в доме. - А то что-то я тебя не узнаю.
- Нет, я не Вика, - оборачиваюсь на голос, мигом покраснев до кончиков ушей, и отчаянно желаю провалиться сквозь землю.
- Ой, совсем я что-то плохо видеть стала… - как-то чересчур по-старушечьи шамкает Павла Степановна.
Еще несколько минут назад, в разговоре с Никитой бабулин голос звучал довольно бодро, со стальными нотками. Это она, что, комедию передо мной разыгрывает?
- А кто же ты тогда? - спрашивает, подойдя ближе и прищуриваясь сильнее.
- Я - Кира, - мямлю и бросаю умоляющие взгляды на то ли сарай, то ли баню, в которой скрылся Никита. Мысленно прошу его поскорее вернуться и спасти меня от своей милейшей старушки.
- Что это за имя такое, Кира? Полное какое?
- Кира, полного нет, - еще тише лепечу я.
- А чего это ты тута делаешь, Кира, если ты не Вика?
Я не нахожу, что ответить, потому что сама себя постоянно об этом спрашиваю.
Вика, по всей видимости, была здесь частым гостем и сумела завоевать расположение бабушки Никиты. А значит, скорее всего, завоевала расположение и его родителей, и братьев. Мне нечего и мечтать, что я смогу быть ей достойной заменой. Ни в сердце Никиты, ни в кругу его семьи.
- Забудь про Вику, баб. Ее больше нет.
- Это как это нет? - ворчит старушка.
- Здесь нет, и никогда больше не будет. А если ты станешь грубить Кире, то и меня тоже здесь больше не будет. Ферштейн?
Я с ужасом наблюдаю за разворачивающимся передо мной диалогом. Безусловно, мне приятно, что Никита заступился за меня, но то, что из-за меня он сейчас ссорится с бабушкой, точно не добавит мне очков в ее глазах. И если я сразу ей чем-то не понравилась, слова Никиты только усугубят ее предубеждение против меня. Да уж, удачным первое знакомство с его семьей не назовешь.
- Хорошо, - неожиданно идет на попятную Павла Степановна и добавляет что-то по-немецки.
Сказать, что я удивлена, это сильно недооценить глубину моих эмоций.
- Если еще что-то понадобится, звони, - примирительно говорит ей внук и обнимает на прощание.
- С днем рождения! - запоздало говорит она ему, и мы уходим.
Когда садимся в машину, Никита говорит:
- Бабуля - преподаватель немецкого. Бывший, но заслуженный.
Я понимаю, что он заметил немой вопрос в моих глазах во время их обмена репликами, и смущенно улыбаюсь.
- Ты был неоправданно груб с ней.
- Нормально, не парься. С ней лучше сразу расставить все точки над "i", потом ввести новые правила будет куда сложнее.
Я не могу с этим не согласиться.
- А теперь праздновать!
*
Мы сидим в небольшом, но очень по-семейному уютном итальянском ресторанчике. Судя по тому, что и подошедший к нам поздороваться и поблагодарить за выбор его заведения хозяин, и приветливый, немолодой уже, официант, и бальзаковского возраста дама за стойкой бара - итальянцы, весьма плохо говорящие по-русски и заметно похожие друг на друга, ресторанчик и в самом деле является их семейным бизнесом. Заказ мы уже сделали и ждем, когда нам принесут нашу еду. Есть и в самом деле уже очень хочется - в школе я обычно не обедаю. Брать с собой не люблю, а столовская еда - не самая аппетитная вещь на свете, тем более для вечно худеющей меня. Мне проще и полезнее пропустить этот прием пищи. Иногда мама сует мне в рюкзак банан или яблоко, но сегодня она в командировке, а папа, к счастью, такой ерундой не заморачивается. Ему все эти перекусы чужды. Он тоже предпочитает кушать дома, поэтому съедает плотный завтрак по утрам - это может быть даже суп - и терпит весь день до ужина, соглашаясь на работе максимум на кофе с печеньем, если по долгу службы заглянет на огонек к кому-то из своих многочисленных коллег-приятелей.