– Вы не помните, как назывался ваш теплоход?

– Помню, – кивнул мой спутник. – «Дельфин».

Снова и снова вглядываясь в названия пришвартованных судов, я все больше убеждалась: «Дельфина» среди них не было.

– Может быть, команда снова вышла на какой-нибудь банкет? – задал риторический вопрос Белых.

Конечно, мне нечего было на это ответить. Поэтому без слов пожала плечами, достала мобильник и набрала номер Анечки.

– Анна, здравствуйте! Это Татьяна, – представилась я, хотя наверняка мой номер у девушки определился.

Та, поприветствовав, спросила с легкой тревогой в голосе:

– Что-то случилось?

Впрочем, я могла понять ее настороженность, однако пугать девушку мне не хотелось, поэтому я тут же отмела ее подозрения:

– Ничего, все в порядке, Анечка. Мне просто нужен номер телефона Елены, той женщины, что распоряжалась на корпоративе.

– Да, конечно! – судя по голосу, девушка расслабилась и тут же продиктовала мне нужный набор цифр.

Не откладывая дело в долгий ящик, я позвонила Елене. Представилась, обрисовала суть вопроса, попросила о встрече.

– Простите, Татьяна Александровна, но в ближайшее время у нас вряд ли получится встретиться, – внезапно услышала я в ответ. Но никакие подозрения не успели зашевелиться в голове, как Елена добавила: – Мы с командой находимся сейчас в соседнем городе.

– О… – протянула я неопределенно, а женщина добавила:

– Завтра мы будем обслуживать здесь небольшой банкет, а в Тарасов вернемся послезавтра к вечеру. – Елена помолчала, видимо, мысленно прикидывая сроки. – Посмотрим, как пойдет. Если хотите, я наберу вам, Татьяна Александровна, и мы обязательно с вами встретимся.

Так долго ждать мне не хотелось, что я и озвучила. А затем поинтересовалась:

– Скажите, Елена, а если я подъеду прямо туда к вам, вы сможете уделить мне немного своего времени?

– Если у вас будет возможность приехать, то, конечно же, я встречусь с вами. В данный момент банкет на подготовительной стадии, поэтому я не слишком занята, – объяснила женщина. – Завтра такой возможности у меня уже не будет. Как и свободного времени.

Елена объяснила, как я смогу ее найти, и завершила звонок.

Я же покосилась на Белых. Попросить бы его подкинуть меня до дома, чтобы я смогла пересесть в свой автомобиль, да поехать бы уже, чтобы успеть вернуться до темноты.

Вадим Романович ответил прямым взглядом, кивнул на машину, предлагая занять свое место и, как будто между делом, спросил:

– Куда дальше?

Я пересказала разговор с Еленой, поделилась своими мыслями и собиралась обращаться с просьбой подвезти, как Белых, ничтоже сумняшеся, дернул подбородком в сторону своего внедорожника:

– Поехали.

– Вы довезете меня до моей машины?

– Нет, – качнул головой Вадим Романович. – Я довезу вас до «Дельфина». И, соответственно, привезу обратно в Тарасов.

– Ох.

Вздохнуть-то я вздохнула, но отказываться не спешила. Мне действительно не хотелось ехать в этот город самой. И Белых, кажется, это понял.

– Татьяна? – В его голосе звучал вполне очевидный вопрос.

Я еще раз вздохнула, передернула плечами, пристегнула ремень безопасности и под тихий рокот мягко заурчавшего двигателя согласилась.

В первый и в последний раз я была в этом городе позапрошлой зимой. По работе, не для удовольствия.

Ко мне обратились родители семилетней девочки с просьбой найти их дочь. Три дня назад девочка вышла из дому и больше не вернулась. В тот вечер она очень хотела встретить с работы отца, потому и побежала со двора к автобусной остановке. Мама не разрешала ей покидать пределы детской площадки, однако ее желание было сильнее материного запрета.

Остановка была совсем рядом, соседка видела, как ребенок направлялся именно туда, но затем след девочки терялся. За те три дня, что прошли с момента исчезновения, полиция поставила небольшой городок с ног на голову. Фотографии девочки были расклеены по столбам, стенам и остановкам. Они распространялись по социальным сетям. Полиция без устали допрашивала и проверяла на полиграфе всех родственников и соседей. Но все было бесполезно – девочка как в воду канула.

Появилась мысль, что ребенка с остановки мог увезти проезжающий мимо автомобиль. Много ли силы нужно приложить, чтобы забросить в салон маленькое тельце? Много ли сноровки нужно, чтобы удержать малышку в машине? Конечно нет.

Проверялись камеры видеонаблюдения в попытках понять, кто был на месте происшествия в это время. Снова велись допросы, криминалисты сбивались с ног, осматривая машину за машиной. И снова не было ни ниточки, ни зацепки.

А потом приехала я. И ничем не могла помочь.

Ощущение беспомощности выбивало почву из-под ног, когда я снова и снова обходила соседей, расспрашивала всех и каждого в этом и в соседних домах.

Зима в том году выдалась морозная, так что ни бабушки во дворе не сидели, ни дети в снежки не играли, и даже редкие прохожие спешили по домам, уткнувшись носами в поднятые воротники.

А потом наступило утро четвертого дня.

И звонок в отделение полиции. В паре кварталов от места жительства пропавшей девочки располагалась стройка. Именно от сторожа оной и поступил звонок. Выйдя на обход территории, как только рассвело, мужчина наткнулся на холщовый мешок. Слабо шевелящийся мешок. Сначала сторож решил, что на территорию подбросили щенка, а то и взрослую собаку, бывали уже такие прецеденты. Однако когда он развязал мешок, почувствовал, как на голове от страха зашевелились волосы. Внутри лежал обмотанный каким-то непонятным тряпьем окровавленный ребенок. Шокированный мужчина тут же кинулся звонить в полицию и «Скорую».

Девочку, к счастью, удалось спасти, несмотря на обморожение и тяжелую черепно-мозговую травму.

Судя по следам на запястьях, ребенка держали связанным. Больше никаких видимых повреждений обнаружено не было. С ужасом родители ожидали заключения экспертов.

– Она была… – Вадим Романович не смог даже выговорить свое предположение.

– Нет, – успокоила я его. – Изнасилована девочка не была. И тем не менее это похищение отложилось на психике ребенка настолько сильно, что она не выходит из дома, наверное, по сей день.

– Откуда вы знаете? – удивленно приподнял бровь Белых. – Вы общаетесь с родителями девочки?

– Не с ними, –