ним. — Пожалуйста, возвращайтесь в лагерь, джентльмены, остаются — Майкл и Дуглас!

Предстояла сложная и неприятная работа по дальнейшей разборке с нападающими, и Сэтору не хотел участия в ней добропорядочных граждан из Германии без весомой причины. С непривычки они могли и почувствовать себя плохо. Одно дело стрелять на тренировках, и совсем другое — с летальными последствиями в живых еще недавно людей. Ирландцы показали себя покрепче в этом отношении.

Обе группы сошлись, не выдвигаясь вперед к месту побоища, другого об этом месте и не скажешь. Все были возбуждены. Осмотрелись — никто не пострадал. С чувством выполненного долга мужчины, пригнувшись, ушли по проходу в примятой траве в сторону лагеря. На тела впереди не смотрели, чтобы не было вреда для здоровья.

Айвен и Джеро обогнули поле битвы и кинулись вперед, чтобы быстро осмотреть то место, откуда бандиты начали атаку. Ведь не пешком же пришли эти люди.

Сэтору и Майкл с Дугласом разошлись в линию, и осторожно пошли вперед к полю битвы. Стало совсем светло, так что можно было рассмотреть, кто там захотел напасть на небольшой караван. Сэтору без оружия, а ирландцы с револьверами в руках внимательно рассматривали лежащих — очень хотелось найти, с кем можно поговорить.

Но не судьба. Семь верных трупов, причем у всех — больше одного попадания.

Сэтору подходил первым, осторожно рассматривал — можно ли поговорить. Потом отступал и делал рукой знак, следовал контрольный выстрел. Теперь стало ясно, что эти совсем не вояки, не «махровые» ганфайтеры, а скорее пастухи, которые перегоняли скот. Увидели небольшой караван и позарились на легкую, как им показалось, добычу. После контрольных выстрелов стали проверять, что у них есть. Японец в таких случаях одевал свои перчатки из тонкой кожи, а ирландцы работали по-простому, голыми руками.

Ни одного многозарядного револьвера, только старые однозарядные пистолеты и ружья. Старый хлам. Ирландцы все оружие забрали, включая ножи. Японец с боя брал только интересное ему оружие, но такого давно не попадалось.

Прошло немного времени, и ушедшие в сторону реки вернулись не одни. Привели еще одного разбойника. Тот шел, покаянно наклонившись всем корпусом, спотыкался, все время останавливался, пока не получал новый тычок в спину от Джеро.

— Ушли! — сказал Айвен, — и лошадей увели. Мы не успели, наставник. Одного Джеро сумел догнать и связал. И только.

От Джеро не многие смогли бы убежать. Даром, что японец невысокого роста и с ногами соответствующими. Он всегда догонял, в прыжке бил ногой в спину и валил. Выглядело это очень зрелищно. Но если видел, что не догонит, даже не начинал это делать.

— Парни, забирайте все барахло и идите к лагерю! Скажите Августу, чтобы никого сюда не пускали, а лучше собирались в дорогу, позавтракаем позже, на первой остановке. Мы сейчас немного поговорим и тоже придем. — Сэтору правильно рассудил, что сейчас люди возбуждены, что будет мешать спокойному принятию пищи. А некоторым стрелкам пища вообще может в горло не полезть…

Отвели пленного назад в рощу, подальше от лишних глаз. Похоже, что бандит принял «на грудь» спиртного, потому что начал ругаться, и вообще повел себя как «заяц во хмелю», когда Джеро для начала навел карабин, целясь ниже пояса. Но когда Джеро вытащил нож и начал вертеть его перед лицом, и сделал несколько надрезов, хмель у разбойника сразу прошел, мозги прояснились. Мужик сломался и заговорил.

Задавали вопросы, слушали, снова задавали. Потом Джеро отпустил его душу, вонзив клинок под подбородок, при этом озорно подмигнув Айвену. Неудавшийся бандит сначала заверещал, потом задергался. В конце облегчился, от чего пошел в тихом утреннем воздухе неприятный запашок во все стороны, и друзья отошли подальше.

— Что с трупами будем делать, Сэтору-доно? — спросил он вежливо.

— Давай оставим их здесь, друг. Пусть их растащат хищники, но следы все равно останутся. В этот раз нам будет что рассказать лейтенанту, если встретим его еще раз, и указать место. А то мы вынуждены были промолчать тогда, в прошлый раз. Нехорошо получилось…

Когда отставшие подошли к стоянке, фургоны уже выстроились на дороге, но народ сбился в кучу и оживленно обсуждал происшествие. При виде юноши и его наставников на лицах детей и взрослых появились скупые улыбки.

— Ну что там? — спросил Август немного нервным голосом и с видимым облегчением.

— Они из одной компании, которая перегоняет стадо коров по тропе на той стороне реки в сторону Орегона. Больше ничего не знает — простой пастух. Кто-то нас увидел, и они вдруг решили, что мы неплохая добыча. Решили отделиться от стада ночью и напасть, потом догнать своих. Двое успели уйти и увести их лошадей, третьего мы смогли поймать.

— Обычные ковбои, сэр, думающие задницей, а не головой, — поддержал друга Джеро.

— Что вы сделали с третьим, убили? — строго спросила Марта Крюгер, хороший врач с чистой и доброй душой.

— Конечно, мэм, — ответил ей Сэтору с большим уважением. — Отпускать его было бы крайне неразумно. И потом, он сам выбрал свою судьбу….

«Эти японцы — просто вурдалаки какие-то…» — Слух Айвена уловил слова Ральфа, который стоял рядом с Барбарой, старшей дочерью Штерн. Торговец постоянно находил способ оказаться возле нее, вился как пчела вокруг цветка.

— Поедем вперед, джентльмены. Считайте, что мы легко отделались, спасибо Айвену! — мягко оборвал этот разговор Дэвид. Потом еще добавил:

— Не всегда будет так просто, леди и джентльмены, так что не стоит расслабляться и давать верх чувствам над разумом….

На этом разговор как-то окончательно замолк по причине того, что ни одна из персон в компании не захотела продолжать эту тему. Самим же главным героям этой истории было все равно, главное — ничто от предстоящей еды больше не отвлекало. И кусок в горло отлично лез, когда на новом месте приступили к завтраку. А дети — тех вообще эта тема не занимала вовсе, они собрались в свою группу вместе со щенками и слушали одиннадцатилетнего весьма темпераментного Карла Циммерманна. Тот размахивал руками, выступая с рассказом о том, как он будет стрелять и колоть бандитов в следующий раз.

Глава 7

Вдоль реки Платт

«Степи, покрывающие всю центральную часть Северной Америки, называются прериями. Они составляют восточную часть Великих равнин. Долгое время прерии считались огромными безжизненными территориями, и лишь в девятнадцатом веке американские колонисты обнаружили, что эта земля плодородна, а фауна богата и разнообразна.

Слово «прерия» — французское. Французы называют травянистую растительность холмистых равнин «прериями» от слова «луг для выпаса коровы».

Если