Для Наполеона важнейшим фактором всей его внешнеполитической конструкции являлась экономическая блокада своего главного противника ― Англии: все государства, которые тайно или явно поддерживали торговые связи с туманным Альбионом, автоматически становились и врагами Французской империи. В таком случае любой отступник должен быть наказан. Собственно, вся континентальная Европа в это время поддерживала блокаду Британии, в первую очередь угрозой применения силы. Выход России из этой системы означал не просто нарушение взятых ею обязательств и прорыв блокады, но и грозил важными политическими последствиями. Россия, одна из ведущих европейских держав, с 1807 г. считалась главным партнером Франции в борьбе с Англией. Ее отказ от союзного курса на практике означал крах антибританской политики Наполеона, так как давал очень нежелательный пример другим странам Европы. Логика существования континентальной блокады не могла допустить ни одного исключения, поскольку в таком случае пропадал смысл ее проведения. 6 марта 1812 г. Наполеон в речи перед Государственным советом об организации национальной обороны прямо заявил, имея в виду Александра I: «Всякий, кто протягивает руку Англии и прорывает континентальную блокаду, объявляет себя врагом императора…»[181] Вернуть же Россию на рельсы антибританской политики можно было только военным путем[182].

Готовясь к войне с Россией, Наполеон сконцентрировал все ресурсы Европы и собрал колоссальные силы вторжения ― более 600 тысяч человек. Он резко активизировал ведение разведки, собирал и специально знакомился со всей возможной литературой о России. Собственно, на основе разведданных и собственных знаний он разрабатывал свои планы. Его оценки сложившейся ситуации исходили и из ошибочных представлений о характере Александра I, который оказался более крепким орешком, чем он предполагал. Собственно, провал военной кампании 1812 г. исходил из допущенных самим Наполеоном стратегических просчетов в отношении России и российского императора, занявшего четкую и недвусмысленную позицию ― воевать на своей территории до победного конца и не вступать ни в какие переговоры с вторгнувшимся агрессором.

Но катастрофа Великой армии все же была налицо. По окончании боевых действий на русской территории главнокомандующий М. И. Кутузов имел полные основания написать: «Неприятель с бедными остатками бежал за границу нашу»[183]. Маршал А. Бертье, начальник штаба Великой армии докладывая в начале 1813 г. Наполеону о результатах русской кампании и о катастрофических потерях, также объективно вынужден был сделать вывод: «Армии более не существует»[184]. Более полумиллиона солдат из стран Европы нашли свою гибель или попади в плен в России. Это был тот удар, от которого Французская империя уже не смогла полностью оправиться.

Если в прошлых войнах Наполеону удавалось выбивать одного за другим участников коалиций (в этом заключалась одна из важных причин его побед), то нетрудно заметить, что в 1813 г. происходил обратный процесс. Сателлиты Наполеона стали перебегать в стан коалиции, что, безусловно, создавало сложность в координации действий союзников, как на полях сражений, так и в политическом плане. Александр I сыграл выдающуюся роль во время заграничных походов 18131814 гг., став организатором и фактическим лидером новой антинаполеоновской коалиции. В периоды неудач весной и летом 1813 г. он предпринимал усилия, чтобы не допустить развала образовавшегося альянса. Но Александр I не только улаживал трения, гасил возникавшее недоверие союзников друг к другу, но и разработал единую стратегию коалиции, не раз предлагая верные решения. Российский император выступил решительным противником зимнего бездействия 1813–1814 гг. союзных войск, а на военных советах в 1814 г. всегда требовал перехода в наступление, заявлял, что русские войска одни продолжат военные действия, а затем настоял на движении союзников на Париж, что и привело к окончательному падению Наполеона. 1814 г. стал высшей точкой международной славы Александра I, и он по праву заслужил, возможно, слишком напыщенные наименования «освободителя народов» и «Агамемнона царей новой Илиады»[185]. Российский император для борьбы с Наполеоном смог объединить усилия всей Европы и затем выступил инициатором и организатором нового миропорядка.

В свое время Наполеон также пытался объединить народы. Но реализовать свой замысел он пытался путем насилия и введением на всей европейской территории Гражданского кодекса, что, по его мнению, позволило бы «образовать единственную и единую нацию…»[186]. В противовес этому Александр I предложил добровольный союз монархов. Механизм функционирования Священного союза основывался на взаимных контактах, для чего по мере надобности созывались международные конгрессы, которые по существу являлись предтечами современного Европарламента и ООН, и они заложили основы современного международного права. В условиях феодальной Европы было невозможно предложить ничего иного. Но как прецедент это имело важное значение. Мир вернулся к реализации этой преждевременно сформулированной идеи значительно позднее.

Безусловно, в начале ХIХ в. идея мирной европейской интеграции опережали, время, поскольку не стимулировалась экономической заинтересованностью в таком объединении. Но даже первая, в целом не совсем удачная попытка, привела к тому, что Европа в первой половины ХIХ в. не знала крупных войн. Наполеон попытался навязать интеграцию силой и превратился в «поработителя» народов, что предопределило его падение. Исторический парадокс заключался в том, что Александр I, правящий страной, где господствовало унизительное для человеческого достоинства крепостничество, возглавил борьбу против Наполеона и стал народами приветствоваться как «освободитель». Хотя вынашиваемая им «идея Европы» также не выдержала испытание временем, но уже в ХХ столетии элементы его концепции получили дальнейшее развитие и сегодня взяты на вооружение современными политиками.