После в целом неудачных для русской армии трех военных кампаний 1805–1807 гг., когда почти вся континентальная Европа находилась под французским контролем, Александр I неожиданно пошел на смелый и неординарный шаг. Во время знаменитой личной тильзитской встречи с Наполеоном в 1807 г. он не просто подписал мир с Францией, но и заключил военно-политический союз. Курс на сближение с Францией вызвал отрицательную реакцию в русском обществе, но тогда мало кто понимал истинные причины и видел настоящую подоплеку событий. Многие современники осуждали российского императора, взвешивая на чаше весов только полученные Наполеоном выгоды. Но Александр I неплохо просчитал возможные варианты дальнейшего развития событий: главное заключалось в том, что Россия получила пятилетнюю передышку для подготовки нового и неизбежного военного столкновения с Францией.

Сам Александр I всегда (даже будучи союзником) рассматривал Наполеона как своего личного врага, а также и как врага всего российского государства. Русский царь стал одним из первых европейских монархов, кто понял необходимость использования политических средств для борьбы с послереволюционной Францией. Он стал брать на вооружение те методы, благодаря которым французы добивались победы. Осознавая значимость и необходимость учета общественного мнения, Александр I видел в пропаганде в первую очередь не только важнейший элемент политики, но очень острое оружие и грозное средство борьбы со своим противником. В 1812 г. российская пресса и публицистика с благословения императора (на русском и иностранных языках) стала активно использовать в противовес наполеоновской пропаганде, помимо либеральной фразеологии, антифранцузскую освободительную риторику. Умело подпитывался униженный и поруганный патриотизм европейских народов, а также стимулировался разными способами набиравший силы и мощно расцветавший в этот период национализм. В 1813 г. острие пропагандистских усилий оказалось направленным на Германию, а в 1814 г. ― на Францию, территория которых стала ареной военных действий. Национально-патриотический подъем немецкого народа того периода во многом объяснялся успехами русской публицистики. В 1814 г. Александр I выдвинул очень важный и затем широко растиражированный среди французского населения тезис о том, что союзники ведут борьбу не против Франции и ее народа, а лично против Наполеона и его завоевательных амбиций. В целом в «войне перьев» и в борьбе за общественное мнение Европы перевес оказался на стороне Александра I. В немалой степени благодаря этому обстоятельству он и добился окончательного политического поражения своего венценосного соперника.

Победил российский император и в развернувшейся перед 1812 г. предвоенной «битве умов». Начиная с 1810 г. две гигантских империи, реально осознав неизбежность войны, стали активно готовиться к ней. Наполеон, по обыкновению, сосредоточил мощные людские и материальные ресурсы и надеялся на быстротечную кампанию. Французский полководец планировал, умножив «массу на скорость» (его выражение), добиться быстрой победы в генеральном сражении в приграничных губерниях. После того как Россия будет поставлена на колени, он надеялся подписать с ней «на барабане» выгодный для Французской империи мир. Эта стратегическая концепция оказалась в корне порочной и ошибочной. Первоначальный просчет повлек за собой другие промахи и в конечном итоге привели великого полководца к грандиозной катастрофе русского похода.

Александр I еще в предвоенный период успел провести по французским образцам частичные реформы системы государственного управления и, главное, подготовить армию для решающей военной схватки. Кроме того, вместе с военным министром М. Б. Барклаем де Толли российский император, благодаря блестяще действовавшей военной разведке, смог разработать трехлетний стратегический план войны с Наполеоном. Первый период (1812 г.) ― затягивание войны по времени и вглубь русской территории, а затем (18131814 гг.) перенос боевых действий в Западную Европу, в надежде на восстание в Германии против наполеоновского ига. В основу русского стратегического замысла были положены идеи, совершенно противоположные наполеоновским планам, оказавшиеся гибельными для него. Последующие события, развивавшиеся по стратегическому сценарию, задуманному в Петербурге Александром I, лишь доказали правоту предвидения русского императора.

Александра I многие историки любят выставлять как мягкого, податливого и безвольного человека, на которого оказывали влияние самые различные силы и личности, особенно иностранцы: то либералы и гуманисты, то консерваторы и реакционеры, то англоманы, то франкофилы, то мистики. Не перечислить всех тех поименно, кто в исторической литературе завладевал его волей, навязывал какие-либо идеи и принимал за него решения. Реальный пример ― кто только не числился, по мнению историков, автором «настоящего» плана военных действий в 1812 г. В зависимости от ситуации и исторических реалий его рисуют то либералом, то консерватором, то мистиком, то холодным прагматиком. Возникает даже вопрос ― как такой безвольный и слабый император, да еще легко поддающийся посторонним влияниям, смог достичь столь поразительных результатов и стать победителем Наполеона, одного из величайших полководцев в истории? Безусловно, исторической личности иногда благоприятствовало везение, ну, предположим, один раз, второй, но не все же время слепая удача приходила на выручку и играла на руку нашему герою. Везение же не бесконечно. А история это не игра в рулетку, там по результатам в итоге всегда выигрывает заведение. Судьба не могла каждый раз подавать ему помощь, да еще в такой титанической и долговременной борьбе с безусловно талантливым противником. Наверно, что-то зависело и от Александра I и от его способностей и опыта, а не от случайных порывов. Внимательно изучая факты, лишний раз убеждаешься, что российский монарх умел упорно добиваться поставленных целей. На самом деле император был сознательным и активным борцом, умело пользовавшийся в разное время, в зависимости от складывавшейся ситуации, различными театральными масками, в том числе и маской смирения и безвольности. Скрытность и умение артистически играть выбранную роль всегда вводили в заблуждение современников. Когда было крайне необходимо, он проявлял твердость, отлично и бескомпромиссно умел доводить дело до конца. Об этом наглядно свидетельствуют хотя бы кампания 1812 г. и последующие события. Всегда слушал всех, а поступал так, как ему было нужно. Неслучайно один из лучших биографов Александра I великий князь Николай Михайлович дал ему следующую характеристику: «Умом Александр мог всегда похвастаться, и умом тонким и чутким. Кроме того, он имел дар особого чутья познавать скоро людей, играть на их слабостях и всегда подчинять своим требованиям».

Часто в исторической литературе утверждалось, что, в отличие от допустившего глобальные просчеты в русской кампании Наполеона, российский монарх в 1812 г. играл пассивную роль и лишь издали наблюдал за судьбоносными для всей Европы событиями. Вряд ли можно согласиться с таким мнением. Да, Александр I, безусловно, переживал неприятный лично для него факт отъезда из армии в начале войны. В целесообразности такого шага его убедили приближенные, хотя это был очередной и очень болезненный удар по самолюбию императора. Но 1812 г. русский царь, несмотря ни на что, являлся верховным руководителем государства, и от его воли зависели все важнейшие стратегические и военно-политические решения. Например, он занял очень твердую и непоколебимую позицию: не вступать ни в какие переговоры о мире с Наполеоном, пока на русской территории будет оставаться хоть один вражеский солдат. Об этом решении он заявлял неоднократно и до начала войны, и во время ее, что зафиксировали многие современники. Именно Александр I стал инициатором создания ополчения, он же назначил на пост главнокомандующего, что бы об этом не писали, М. И. Голенищева-Кутузова, хотя и имел свое в целом негативное суждение о его личных качествах. Им же был составлен план ведения боевых действий на второй период войны 1812 г., по которому и действовали все русские войска при изгнании неприятеля из российских пределов. Вообще, Отечественная война и последующий ход военных событий в Европе полностью опровергают бытовавшие мнения о слабовольности, нерешительности, уступчивости и подверженности чужому влиянию Александра I. В экстремальной ситуации небывалого вражеского нашествия на его страну русский император проявил твердость и бескомпромиссность в отстаивании четко намеченных целей и в доведении дела до конечного результата.