— Я ему не нравлюсь, — пожаловалась она.

— Подойдите, я покажу вам, как держаться в седле. Вас же не будут постоянно носить в паланкине.

Их взгляды встретились. Она прильнула к нему, едва их тела соприкоснулись.

Ли Тао взял ее руку, поднял ладонь и попытался положить на шею жеребцу. Внезапно животное закусило удила и резко мотнуло головой. Суинь вскрикнула и прижалась к Ли Тао. Он рассмеялся, крепко ее обняв.

— Черный демон! — с проклятиями воскликнула Суинь. Ли Тао не знал, относилось ли это к нему или к жеребцу.

— Он чувствует ваш страх, — сказал он. — Если вы будете оставаться спокойной, он также успокоится.

Суинь боязливо подняла глаза.

— В деревне, откуда я родом, не было лошадей.

— Мне самому исполнилось пятнадцать, когда я впервые сел на лошадь и взял в руки меч.

А также научился читать и писать, подумал он. Лао Соу, хозяин убийц, настаивал на том, что юноше понадобятся эти умения, если он хочет достичь чего-то. Тао не принадлежал от рождения к воинскому сословию, однако приспособился к новой жизни, так же как и Суинь.

Ли Тао снова прижал ее пальцы к шее лошади, на этот раз конь принял чужеродное прикосновение, его мышцы напряглись под гладкой шкурой. Суинь еще раз погладила жеребца, уже самостоятельно. Ли Тао часто представлял сегодня себе эти руки, равно как и ее совершенные губы и нежное тело, свернувшееся в клубок в его постели.

Помощник конюха увел лошадь в конюшню, и они, наконец, остались одни.

— Тетушка не знала, вернетесь ли вы сегодня, — неловко начала разговор Лин Суинь.

— Вы обдумали мое предложение?

Суинь едва заметно поджала губу.

— Вы не тратите понапрасну слов.

— У меня нет на это времени.

— Только месяц?

Она отшатнулась от него, глаза ее дерзко сверкнули. Да, это именно та госпожа Лин, которую он привык видеть, отметил про себя Ли Тао, всегда обдумывающая, всегда расчетливая. Было бы грубостью с его стороны напомнить ей сейчас, как ее ногти врезались в его спину, когда она, трепеща, извивалась под ним. Само воплощение невинности и одновременно соблазна, и обе эти стороны ее натуры страстно влекли его.

Одного месяца вряд ли будет достаточно, однако даже эти краткие мгновения были сумасбродством, которое он мог с трудом себе позволить.

— Прогуляйтесь со мной. — Суинь свернула на тропинку, ведущую через бамбуковую рощу, не дожидаясь его ответа. — Я слышала, здесь неподалеку есть озеро.

Повинуясь, Ли Тао отпустил своих воинов. Местность, окружавшая дворец, была достаточно безопасной, поэтому он мог позволить себе пройти столь небольшое расстояние без охраны. Суинь случайно дотронулась до него рукой и неловко отодвинулась, опасаясь любого прикосновения. Она внезапно позабыла все беззаботные шутки и остроумные замечания, некогда легко слетавшие с ее губ.

— Тетушка сказала мне, что вы пощадили Жу Шаню жизнь, — помолчав, произнесла она.

— Я сделал это не ради вас.

— И все равно, я вам благодарна.

— Не говорите больше о нем, — сухо заметил Ли Тао.

Они продолжили путь в тишине. Если Жу Шань посмеет когда-либо снова оказаться рядом с ней, он уже не будет таким милосердным, решил Ли Тао. Собственническое желание предъявить свои права на Суинь переполняло наместника, однако он подавил это чувство, еще раз напомнив себе об опасностях, которые его окружали.

Суинь не отдавалась Жу Шаню или другому мужчине, однако это вовсе не означало, что она принадлежит ему. Этого не будет никогда, поскольку нет ни малейшей надежды ее удержать, думал Ли Тао.

Ли Тао шел подле нее, подобно хищнику пробираясь по лесу, не делая ни одного лишнего движения. Он молчал, что сильно беспокоило Суинь. Так он решил убедить ее остаться? — спрашивала себя Суинь. Она внимательно смотрела на его каменный профиль, пытаясь отыскать в наместнике хоть малейшие признаки страстного любовника, каким Ли Тао был этим утром. Они могут провести вместе сотню лет, однако она так и не научится читать его мысли.

На дорожке показался большой валун, указывающий на поворот к озеру. Едва заметная тропинка, ведущая к воде, была прорублена в бамбуковых зарослях. Пройдя по ней, Суинь остановилась, чтобы взглянуть на открывшееся ее глазам озеро. Неровный свет едва проникал сквозь заросли, отражаясь от поверхности водной глади и постепенно угасая по мере того, как солнце погружалось в темные облака. Вскоре наступит вечер.

Лин Суинь скользнула взглядом по каменистому берегу и обнаружила небольшой островок густой травы. Она устроилась на нем, Ли Тао пошел за ней и сел рядом. Суинь расправила одежду на коленях и взглянула на расстилавшуюся перед ней водную гладь. Тишина между ними длилась уже слишком долго.

— Так, значит, ваш ответ «нет», — бесцветным голосом произнес он.

У нее защемило в горле.

— Что вы сделаете, если я откажусь остаться?

— Отошлю вас завтра домой.

— Для вас все так просто, — пробормотала она.

— По крайней мере, у вас останется хотя бы этот выбор…

Суинь взяла маленький камешек и бросила в воду. Плоская галька дважды подскочила, отразившись от поверхности воды. Ли Тао удивленно вздернул брови.

У нее не было покровителей. Если она покинет его сейчас, то останется в одиночестве, без надежды на защиту, рассуждала Суинь. Гао придет за ней с ножом. Или, что еще хуже, с предложением.

— Мы никогда не говорили об условиях, — сказала она.

— Условия очевидны. Удовольствие за удовольствие.

— Мне с трудом верится, что это все, чего вы от меня хотите.

Ли Тао провел кончиками пальцев по ее руке, нежно поглаживая.

— Не так сложно понять взаимное влечение мужчины и женщины.

Дрожь прокатилась у неё по позвоночнику, и Суинь накрыла своей ладонью его руку, чтобы унять охватившее ее беспокойство. Она ненавидела его власть над ней и в то же время к ней стремилась. Но нет, эта власть, эта жажда обладания не может быть сочувствием и состраданием.

— Вы получите здесь даже больше свободы, чем в императорском дворце, — подчеркнул наместник. — И я уверен, моя постель не покажется вам… — Ли Тао остановился, подыскивая правильное слово, — неприятной.

Ее словно обжег его взгляд.

— На вас наступают войска, — заметила она. — Глупо здесь оставаться.

— Пусть наступают. Вы будете в безопасности, прежде чем что-нибудь произойдет.

— Значит, решили уступить меня императору Шэню.

Он вырвал руку и уставился на воду, его профиль резко выделялся на фоне окружавшего их зеленого леса. Солнечные зайчики плясали на его лице, отражаясь от зеркальной поверхности озера.