надел костюм и поехал в агентство.

В коридоре офиса, он столкнулся с Кайгородской. Ая – строгое отрешенное лицо, элегантный жакет, и огромные – зырк-зырк-глазища, увидев его, остановилась.

– Здрасьте, – сказал Данила.

– Привет, – кивнула Ая. Причем в ее бездонных «зырк-зырк» отразилось сочувствие.

«Ну нет, только не жалость, еще чего!» – вспыхнул Данила. Подумав, что пусть лучше она разозлится, чем будет его жалеть, он нарочито развязно брякнул: – Слышь, Кайгородская, а у нас вчера что-нибудь было?

– Ты о чем? – не поняла Ая.

– Ну секс, любовь, разговор по душам? – усмехнулся Данила.

«Зырк-зырк» зажглись гневом. – Какой же ты клоун! Смотри, больше не буду тебя спасать.

– Ладно, не злись, – попросил Данила, – на самом деле я, конечно, благодарен тебе за вчерашнее.

Легкое быстрое движение – на мгновение она сжала его руку: – Держись, Даня, держись… – И – отвернулась, возвращаясь в привычный образ непроницаемой Аи. Тем более, что навстречу им уже шли Егор с Тиной.

Рабочий день начался с совещания в общем зале. Услышав Аю, призывающую всех обсудить сценарий перезагрузки сознания для нового героя агентства Сергея Рубанова, Данила сморщился – происходящее казалось ему теперь нереальным и далеким; агентство, чудеса, необходимость вытаскивать тараканов из голов клиентов… Да гори оно все синим пламенем!

– Ты меня вообще слышишь, Сумароков? – ласково спросила Данилу Ая. – Пожалуйста, соберись!

Данила вздохнул: – Ладно, ладно, сейчас соберусь. Ну, так что там с нашим миллионером?

– Кризис среднего возраста, ценностей и смыслов, – улыбнулась Ая, – Сергей говорит, что у него столько денег, что они стали для него чистой абстракцией, и жалуется, что его больше нечем удивить – «в сухом остатке лишь пресыщенность и усталость».

– С жиру бесится, сволочь! – подал голос Чеботарев.

Ая наградила Чеботарева строгим взглядом и продолжила:

– Рубанов уверяет, что он готов поменять свою жизнь даже на жизнь бродяги. Его дословное признание: «Уж лучше жизнь на какой-нибудь помойке, но чтобы с эмоциями, чувствами и желаниями».

* * *

Агентство чудес «Четверг»

Дело «Принц и нищий»

Обведя свой статусный кабинет глазами, сорокадвухлетний директор преуспевающей компании «ЛМ Интернешл» Сергей Рубанов почувствовал, как к горлу подступает привычная тошнота. Переговоры с бизнес-партнером, совещание с акционерами, и вдобавок бесконечные звонки любовницы Лели – как же его все, вообще все достало!

В кабинет заглянула секретарша – возрастная, грамотная, услужливая. «Сделать вам кофе, Сергей Петрович?»

– Лучше сразу яду, – усмехнулся Сергей Петрович и, прихватив с собой бутылку коньяка, ушел из офиса посреди рабочего дня.

Опять помпезный ресторан и ставшие привычными – что-то вроде застольной песни – стенания Сергея: «Эх, мне бы новую жизнь, как все осточертело, уж лучше любая помойка, хочу тургеневскую женщину».

Приятель Рубанова Костя, давно привыкший к моноспектаклям Сергея, молча кивал и подливал приятелю коньяк.

…Жалуясь товарищу, Сергей еще не знал, что не пройдет и недели, как после такой же попойки с Костей в ресторане, набравшись коньяка «под дичь» и причитания о неудавшейся жизни, простившись с другом, он выйдет из ресторана, сядет в свою машину и… отключится. Проснется он уже в новой жизни и в новом статусе.

Костя, Леля, и сотрудники компании «ЛМ Интернешл» получат от Сергея Рубанова лишь краткое смс «уехал на две недели, потому что все достало».

Памятуя о психологическом состоянии Сергея в последнее время, ни содержание смс, ни сам поступок Рубанова никого не удивит. Костя лишь пожмет плечами: «чудак ты, Серега!», сотрудники вздохнут с облегчением, а Леля недовольно зашевелит «накачанными рыбьими губами»: «да ты сам всех достал, Рубанов!»

– Подведем черту, что нам нужно? Нам нужно поместить Рубанова в непривычные условия, устроить ему этакий жизненный кульбит «из принцев» в нищие, вывезти за пределы Садового кольца и бросить на произвол судьбы в мусорном баке какого-нибудь провинциального городка – подытожил Данила, – пусть выбирается, как может. Заодно и почувствует, что деньги – отнюдь не абстракция, особенно когда их у тебя нет вообще. Итак, мы забираем у клиента его документы, бумажник и память о прошлой жизни. Иными словами, для чистоты эксперимента нам нужно обеспечить ему гарантированную амнезию. Предлагаю взболтать ему такой милый коктейль, чтобы от него наш капризный Рубанов вырубился на пару суток, а главное, чтобы он недели на две потерял память, – чтобы башка у него была пустая, как бильярдный шар.

– Но это же криминал! – Тина в ужасе всплеснула руками.

– Ну так для пользы дела! – невозмутимо уточнил Чеботарев, поддерживая Данилу.

Сотрудники агентства смотрели на Аю – окончательное решение было за ней. Ая колебалась.

Увидев сомнение на ее лице, Семен внес предложение: – Можно обойтись и без коктейля, и вообще без химии! Предлагаю старинный дедовский способ.

– Какой? – заинтересовалась Тина.

– Шарахнуть Рубанова по башке чем-то тяжелым – долго не придет в себя, – усмехнулся Семен, – и уж точно не вспомнит, как его звать и чьих он будет.

– Так, ладно, остановимся на… – Ая запнулась и, сделав над собой видимое усилие, закончила фразу, – э… лекарственном составе. Разумеется, с гарантией того, что состав не причинит вред здоровью нашего героя. А вы, Семен, будете присматривать за Рубановым во время проведения эксперимента, чтобы обеспечить его безопасность.

Семен кивнул: – Уж я присмотрю, можете не сомневаться.

– Теперь нужно найти правильную помойку, – вскинулся Данила, – все, как клиент заказывал. А вторым желанием Рубанова была «правильная тургеневская женщина»! Нам нужна женщина!

– Данила, пока тебя не было – женщину мы нашли, – сказал Кирилл. – Ксения Полякова, тридцать шесть лет, музейный работник, специалист по древнерусской письменности.

* * *

Шерше ля фам. Ищите женщину

Ксения Полякова

Когда Ксюша была маленькой, за прочитанную книгу мама давала ей конфету; и если бы уже взрослой Ксении Поляковой продолжали давать по конфете за каждую прочитанную книгу – не хватило бы и целой кондитерской фабрики.

«И первым было слово…» В случае Ксении первым, с чего для нее начался мир, действительно было слово. Впервые сумев сложить из разрозненных букв целое слово, пятилетняя Ксения испытала дикий восторг – вот сейчас, на ее глазах рождалась целая вселенная идей, смыслов и новых возможностей. Вскоре за новыми словами, смыслами и идеями Ксения потянулась в огромный, занимавший половину материнской комнаты книжный шкаф, забитый ее мамой под завязку «библиотекой всемирной литературы». Надо сказать, что Ксюшина мама – интеллигентная учительница русского языка и литературы с не сложившейся личной жизнью, всячески приветствовала любовь дочери к чтению (она и своим ученикам пыталась привить любовь к литературе, но это удавалось ей не так хорошо, как в случае с Ксенией).

– Ксюша, читай, читай! Книги – это целый мир! Человек с богатым внутренним миром должен