полагаю, то, что тебя привело сюда, показалось тебе гораздо более странным, потому что, по словам Юдоры, ты даже не подозревала, что являешься ведьмой. Что-то еще заставило лампочку загореться.

– Ты знаешь, что я ведьма? Юдора знала, что я ведьма? – Замешкавшись, я задала, наверное, самую важную вариацию того же вопроса: – Я ведьма?

Хани улыбнулась.

– Сколько же вопросов, но отвечу на все разом. Да. А теперь, прежде чем ты начнешь сходить с ума – поскольку выглядишь так, будто это может случиться, – удовлетвори мое любопытство. Что заставило тебя зайти сюда сегодня вечером?

Я все еще не могла прийти в себя после того, как Хани сказала мне, что я ведьма, тем самым подтвердив многое из того, о чем я думала, но что все еще казалось слишком нереальным, чтобы в это поверить.

– Я остановила время.

Впервые выражение лица Хани сменилось на такое, в котором сквозил не то чтобы страх, но и не то непринужденное дружелюбие, которое я наблюдала с тех пор, как вошла в ее магазин.

– Можешь еще раз повторить?

– В закусочной, во время ужина, я пыталась поймать стакан с водой и ненароком остановила время.

– Сделаешь мне одолжение, ладно?

– Конечно.

– Запри дверь.

По спине пробежал холодок, но я почему-то исполнила ее просьбу и закрыла дверь магазина. По привычке даже выключила табличку «Открыто». Хани все еще выглядела слегка взволнованной, так что, чего бы она ни ждала от меня, мой ответ явно не входил в ее короткий список возможных вариантов.

– Я сделала что-то не так? – спросила я. Теперь меня переполнял легкий испуг: все спокойствие полностью испарилось, когда я оказалась заперта в колдовской лавке с молодой ведьмой, которую не так уж хорошо знала.

– Ты абсолютно уверена, что остановила время? – Хани обошла прилавок и теперь стояла передо мной. От нее исходил отчетливый аромат, напоминавший ваниль и лаванду, но в то же время более землистый. – Расскажи подробнее.

Я поведала ей, что произошло в закусочной, начиная с момента, как опрокинула стакан, и заканчивая тем, как все снова пошло своим чередом. Хани слушала меня с повышенным вниманием, периодически кивая, пока я описывала события.

Когда я замолчала, она ничего не произнесла, но пригласила следовать за ней, отодвинув занавеску в дальнем конце лавки и пройдя за нее. Я помедлила. Можно было бы уйти прямо сейчас, сделать вид, что ничего не случилось, и спокойно жить дальше.

Но Хани знала, кто я такая, еще до того, как я переступила порог магазина, и Юдора тоже знала, хотя никогда не упоминала об этом. Мне хотелось найти причину. Я стремилась выяснить, что заставило Хани задавать столько вопросов о сцене в закусочной, и больше всего на свете желала понять, что означает тот факт, что мне только сейчас, спустя тридцать пять лет моей жизни, открылась правда, что я являюсь ведьмой.

Я последовала за Хани.

30

За занавеской скрывалась узкая лестница, по которой я поднялась и прошла через открытую деревянную дверь, попав в очаровательную, хоть и небольшую, квартиру.

Полы из твердых пород дерева покрывали многослойные ковры, а стены украшали картины, которые, как и у Юдоры, в большей степени фокусировались на женщинах-магах. Ведьмы, воительницы, жрицы, богини – назовите любую, и у Хани найдется что показать, хотя в ее работах угадывалось явно больше африканского влияния, чем в полотнах Юдоры, которые были нарисованы в основном почившими белыми мужчинами.

В одном углу, возле выходящего на улицу окна, стояло мягкое кресло, а хорошо задрапированный пледами диван расположился напротив телевизора. Казалось, что все жилые помещения, за исключением ванной и спальни, объединялись в одну небольшую главную комнату. Кухня располагалась у задней стены и отделялась от основной комнаты островком с двумя табуретами и стойкой, которая служила самым близким к столовой местом в квартире.

С потолка свисали травы, и в комнате витал сладкий аромат базилика и тимьяна.

За островком стояла Хани.

– Хочешь воды? Чай? Вино? Я точно буду вино.

– Конечно. – Не уверена, что в восторге оттого, что ей потребовалось вино сразу после моего рассказа. Непохоже на положительную реакцию.

Хани наполнила два бокала вином смородинового цвета и протянула один мне. Я выдвинула табурет и села так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Сделав глоток, а точнее, опрокинув половину бокала одним глотком, она испустила протяжный вздох и, создалось такое ощущение, взяла себя в руки.

– Не пойми меня неправильно, но я могу предположить, что ты не очень много знаешь о ведьмах, верно?

Я кивнула. Скрывать свое невежество не представлялось возможным, поэтому не стоило даже пытаться.

– Хорошо. Наверное, когда большинство людей воображают себе ведьм, они думают о викканах, современных практиках, которые читают карты Таро, собирают кристаллы, выращивают красивые сады, но не занимаются настоящей магией. Они работают с материализацией и намерениями, подобно тому, что я рассказывала о чае.

Вспомнив, как пренебрежительно относилась к таким женщинам, я снова кивнула.

– Эти люди – безусловно, тоже ведьмы, но в гораздо более новом смысле. Не будем у них ничего отнимать: практика таких ведьм, как правило, очень позитивна и никому не вредит. Но есть и другие виды ведьм, Фиби. Они обладают реальными магическими способностями, хотя их сила может быть разной. Одни умеют управлять стихиями, другие – залечивать раны, третьи способны даже исполнять желания. Юдора прекрасно справлялась с последним. В этом, безусловно, заключалась ее главная сила, и именно поэтому ее чаи оказывали такой эффект и пользовались популярностью.

– Полагаю, в этом есть смысл. То есть ты хочешь сказать, что настоящие ведьмы обладают разными уровнями силы и некоторые от природы лучше владеют магией, чем другие?

– Да, или, вернее, в определенных видах магии. Подумай об этом в разрезе школьных занятий. У тебя есть конкретный уровень способностей по всем предметам, но по одним ты станешь отличником, в то время как по другим будешь едва успевать, а по третьим окажешься настолько плоха, что пойдешь за поддельной справкой от врача, дабы освободиться от уроков магической физкультуры. – Она улыбнулась мне. – Возьмем, к примеру, меня. Я не сильна в целительстве или исполнении желаний, но прекрасно умею влиять на людей. Могу побудить их захотеть что-нибудь сделать. И, прежде чем начнешь удивляться, я не в силах создать желание сделать что-либо. Просто обладаю способностью подтолкнуть неуверенных людей принять решение.

– Ты помогаешь им решиться на покупку вещей?

В глазах Хани промелькнул озорной блеск.

– Как уже сказала, я не в состоянии заставить человека сделать что-то, чего он еще не хотел.

Ее слова вызвали у меня улыбку и помогли снять напряжение в комнате, вернув то ощущение легкости, которое я испытывала,