Чёрт, я ведь столько всего не успела сделать. Взобраться на настоящую гору, прогуляться по Подземью, заняться любовью и увидеть фейерверки. Дождаться дня, когда в Рин Дредене перестанут приносить людей в жертву. Загнать чёртовых демонов-рабовладельцев в Подземье, всех до единого. И главное и единственное — пройти через все круги ада, чтобы снять с Ниро Мореро проклятье. Убить Церона и умереть, если понадобится. А ещё лучше

— вернуться домой вместе. Обнять своего мужчину и разрыдаться счастливыми слезами, а потом запустить чем-нибудь тяжёлым в стену от облегчения. И фехтовать, пока мы наконец не окажемся в постели по-настоящему.

Тень едва успел парировать удар Конте, который теснил его в угол. Медлить дальше было нельзя.

Прости, Тень. Прости, Конте. Но я люблю вас обоих и не дам вам убить друг друга. Любой ценой.

Я разогналась и взлетела в прыжке, приземляясь между Конте и Тенью. Прямо на обнажённые мечи.

Время остановилось.

Вот сейчас, с беспощадной ясностью поняла я. Вот сейчас для меня всё закончится.

В следующее мгновение клинки с невозможной скоростью ушли с моего пути и проискрили по стенам, разбивая дубовые панели в щепки. А потом жёсткий удар отбросил меня к противоположной стене, выбивая из меня воздух.

— Хочешь быть воином — получай, — холодно бросил Тень.

Я не успела понять, кто из них отшвырнул меня: Тень, Конте или всё-таки они оба? Впрочем, на тренировках я получала и похуже. Тень был прав: я была охотницей и, вмешавшись в дуэль, не имела ни малейшего права на поблажки.

Я с трудом приподнялась, следя за схваткой. И не сразу поняла сквозь головокружение и ноющие мышцы, что схватка уже закончилась.

Конте рухнул на пол, стукнувшись затылком о наборный паркет, уже успевший окраситься кровью. Попытался приподняться — но его голова лишь бессильно дёрнулась. Он ударился с такой силой, что едва соображал.

Снова. Будто в ту страшную ночь, когда предатель-отец уволок старшего брата от младшего. От растерянного мальчика, кричащего ему вслед и умоляющего вернуться.

В следующий миг меч Конте отлетел в сторону.

— Вот так ты себя чувствовал в ту ночь в Подземье? — произнёс Тень холодно. — Скажи мне, Конте, сейчас ты бы обернулся? Или плюнул бы мне вслед?

Конте коротко застонал. Его пальцы бессильно скребли пол, но рукоять меча была слишком далеко.

— Всё кончено, — негромко сказал Тень. — Если я отпущу тебя сейчас, ты придёшь за мной снова и зарубишь даже спящего — и мы оба это знаем. Всё во имя Рин Дредена, правда?

— Правда, — едва слышно прошептал Конте. — Потому что я должен… защищать… людей… от тебя.

— А себя, — холодно произнёс Тень, — ты не защитил. Ни себя, ни меня, ни нашу мать. Как и я. Ты когда-нибудь простил себя за это, Конте? За то, что тебе не хватило сил спасти её, когда её убивали? Потому что я себя — нет.

Голова Конте вновь беспомощно дёрнулась. Тень коротко усмехнулся:

— Впрочем, довольно. Игры в благородство закончились. Время умирать.

— Тень, нет! — хрипло выпалила я.

Если я не успею, я никогда себя не прощу.

Я оттолкнулась от стены и скользнула вперёд по натёртому паркету, словно пловец, гребущий без рук жёстким кролем. Я не успевала закрыть Конте или предотвратить неизбежный удар. Но я всё ещё умела играть грязно.

Я вцепилась в лодыжки Тени. И потянула их на себя.

Его ноги дёрнулись, и я ощутила, что вот-вот получу пинок в лицо. Тень тоже не собирался церемониться. Но я уже изогнулась в воздухе, оттолкнувшись от его спины, перелетела через него отработанным акробатическим трюком — и приземлилась прямо на Конте. И рухнула на спину, закрывая Конте своим телом и не обращая никакого внимания на его сдавленный вопль. Потерпит. Главное, рёбра целы.

В следующий миг в мою грудь упёрлась катана. Прямо под сердцем.

Кажется, разрезанной одеждой в этот раз дело не ограничится.

— Бей, — спокойно сказала я, глядя Тени в лицо. — Только оставь его в покое.

Мне стоило чудовищных усилий не зажмуриться в ужасе и не разрыдаться. Слёзы были совсем близко: я понимала, что, если Тень захочет проткнуть меня насквозь, его руку не удержит ничто. Чуть ли не впервые в жизни я была перепугана насмерть.

Но я просто смотрела, и Тень смотрел на меня в ответ. Меч он не убрал.

— Закладка, слезь, — слабо прошептал Конте.

— Ещё слово, — негромко отчеканила я, — и я напорюсь прямо на катану. Ты уже натворил дел, Конте Мореро. Моя очередь.

— Твоя очередь натворить дел? — холодно поинтересовался Тень. — И каких же?

— Спасти Конте от тебя, — хрипло произнесла я. — Любой ценой.

— Если бы я захотел, отшвырнул бы тебя и прирезал его прямо сейчас.

Я криво усмехнулась:

— Это не так просто сделать.

— Закладка, беги, — прошептал Конте. — Мне просто… не повезло.

— Даже сейчас ты слишком горд, чтобы признать, что я лучше, — холодно бросил Тень. — Глупо и безрассудно. Ты даже не пытаешься себя спасти.

— Потому что знаю. что это бесполезно.

Я вцепилась в клинок Тени тонкими пальцами, не касаясь кромки, и нажала, пока не почувствовала, что по груди течёт кровь.

— Ну же, — тихо сказала я, глядя на Тень. — Продолжай. Воткни его глубже. Ты ведь так хочешь это сделать, правда, Ниро? Вгони лезвие до конца, и мы с Конте останемся тут навечно. Тебе даже не нужно будет приходить на похороны.

Тень потянул катану на себя. Я сжала пальцы, но он усилил нажим, и мои пальцы бессильно соскользнули.

Я медленно поднялась, стоя между ним и Конте.

— Ты можешь убить своего брата в любую минуту, — произнесла я. — Но сначала ты убьёшь меня. Иного не дано. — Я вскинула подбородок. — Как это будет, Тень? Помнишь, как ты приставил меч к моему горлу, когда впервые меня увидел? Я готова.

Тень молчал.

— Нет, — тихо сказала я. — Ты грезишь о другом ударе. В сердце. Ты хочешь увидеть меня на алтаре, правда?

Взгляд Тени прошёлся по моей фигуре. Холодно, оценивающе. и я вдруг разом вспомнила свой сон: пещера в Подземье и я, связанная и полуодетая, лежащая в круге.

За спиной Тени вдруг распустились крылья, окутывающие зал зловещей тенью, и я отшатнулась.

— Ты пойдёшь на жертвоприношение, чтобы спасти его? — ровным голосом сказал Тень. — Подойдёшь к пентаграмме своими ногами? Позволишь, чтобы тебя раздели, уложили на алтарь и привязали? Зная, что Конте всё равно вернётся за мной снова и тогда погибнет уже наверняка? Что ты выгадаешь ему лишь пару недель?

В его тоне было лишь ледяное бесстрастное любопытство. Но под ним лежало что-то страшное и тёмное. Тщательно похороненное — но вновь поднимающее голову. Что-то родом из тёмного измерения, ставшее частью Тени и Конте с рождения вместе с призрачными крыльями. Искушение демонического голода. Жажда, которую не мог утолить ни бой, ни ночь с обнажённой женщиной — только кровь жертвы и её последний крик. И сила, бьющая в небо.