Аля перетягала пакеты из сумки Алексея в свою палатку, как хомяк перед зимовкой, и загрузилась штативом. Пройдет укус у Белочки или не пройдет, а youtube простоя не прощает. И сюжет сам собой не запишется. Пауэрбанк, набор корректирующей косметики и Люся уже лежали в сумочке, и Яницкая побрела в темный лес.

На самом деле, лес был нетемный. Высоко в небе кроны деревьев смыкались, но солнечные лучи скатывались с листа на лист, образуя на траве причудливую вязь из теней и света. Лес был избит тропинками, что немудрено, учитывая степень обустроенности стоянки. Аля пошла по самой широкой, чтобы не заблудиться по дороге назад, и вскоре вышла к отличной обзорной площадке. Каменистая осыпь на склоне, как прореха в зеленом полотне, открывала вид на серпантин дороги, клочковатый лес, редеющий к прибрежным скалам, горную речушку, во́ды которой падали в море серебристыми струями. Ветер сдувал мошку и трепал волосы. Солнышко грело без фанатизма. Аля села на камни, достала из сумки темные очки, положила на колени Люсю и расслабилась. Никакого нытья, никакой ругани, никаких разборок. Аля закрыла глаза и, поглаживая шелковистую голову ленивицы, заслушалась посвистыванием птиц. Нужно было собраться с силами, достать штатив, подключить микрофон. Но было так лень! Гравитация тянула к земле. Альбина отвела руку в сторону, чтобы опуститься на теплые камни.

…Свист за спиной и женский вскрик слились в один пугающий кадр. Аля дернулась, складываясь, становясь на четвереньки и разворачиваясь одновременно. В нескольких шагах от Яницкой лежала, пришпиленная к камням, черная с оранжевым узором змея. Относительно небольшая, длиной с Алину руку, но толстая. Она попыталась зашипеть и разинула пасть, но, дернувшись, упокоилась. Из ее туловища торчал нож с широким лезвием. Сбоку послышалось шуршание камней. К змее подошел Алексей, привычным жестом выдернул нож, прижав змеиную голову берцем, и обтер лезвие клочком травы.

— А вы… т-тут как?.. — спросила Аля, глядя на Добермана снизу вверх.

— Прогуляться решил, — сообщил он, пряча оружие в ножны на поясе.

— Ага. Заодно и поохотились, — Яницкая трясущимися руками засунула Люсю в сумку. Не с первого раза.

— Кавказская гадюка не агрессивна. Просто вам с нею не повезло.

— Зато с вами повезло.

— Он так… ф-ф-ф! — на камни из леса вышла Белочка Соня и замахнулась рукой, показывая, как именно "ф-ф-ф". На ее лице читалось потрясение. Примерное такое же, как у самой Альбины, наверное. — А где вы… так… — она снова изобразила, как Алексей «ф-ф-ф», — научились?

— Долго тренировался, — как обычно ушел от прямого вопроса Доберман.

— Соня, а вы-то тут как оказались? — спросила Альбина, приходя в себя от мысли, почему вместе с Маркеловым тут оказалась Соня. Мысли совершенно глупой, но почему-то отрезвляющей.

— Ну… я шла, шла…

— … И пришла, — закончила за нее Яницкая.

Соня закивала. Интересно, она «шла-шла» за Алей или за Доберманом? Или правда случайно здесь оказалась?

— А вас там не потеряют? — участливо спросил Алексей.

Соня замотала головой, отвела взгляд в сторону и быстро смахнула пальцем слезу. Тут Аля обратила внимание, что Зубковой заплыла не только губа — отек все еще держался, но и верхнее правое веко. Местный мокрец посчитал девушку деликатесом.

— Как вы вообще с ним живете? — неожиданно спросил Алексей. — Он же редкостный мудак.

В целом Альбина была с ним согласна. Хотя ни за что бы ни стала обсуждать этот вопрос с Белочкой. И так понятно, как она с ним живет. В самых разных позах. Взаимовыгодный союз абьюзера и недалекой продажной жертвы.

Соня пожала плечами. Ну хоть не стала убеждать, что он не такой.

— А что, тебя правда дух монаха проклял? — испуганно-восторженно спросила Зубкова у Альбины. — Доской чуть не пришибло. Теперь змея. А она ядовитая? — обратилась она к Алексею.

— Ядовитая, — уверил он.

— А теперь он будет тебя преследовать, пока не убьет? — возбужденно блестя глазами, спросила Белочка, добрая девочка. — Тебе теперь отсюда нужно сваливать?

— Соня, никаких духов не существует. Это всё местный фольклор, — попытался утихомирить ее Алексей. — А змеи любят такие места. Они выбираются на камни погреться. Здесь же у них свадьбы случаются.

— Это как?

Бесхитростная София в оба уха слушала порнорассказ Добермана об оргиях в брачных змеиных клубках, а Аля глядела на дохлую гадюку. Место ей сразу разонравилось.

— А если на нее ночью наступить? — спросила она, когда Маркелов закончил.

— Они ночью спят и вообще встречаются довольно редко. И от человека стараются держаться подальше. Вы просто не двигались какой-то время, вот она и не поняла, что ей тут делать нечего. В лагерь уже хотите?

Яницкая  вообще хотела домой. Подальше от проклятий и монахов. Но Алексей так бережно поддерживал ее за локоть, пока она поднималась по осыпи. Так неловко молчал и отводил взгляд от ее губ, что Аля решила с отъездом повременить. Откуда он, кстати, знает нравы кавказских гадюк? Ведь и спрашивать бесполезно, всё равно Аля виноватая останется.

Чем дальше в лес, тем сильнее Леха убеждался, что за Алей нужен глаз да глаз. Просто потрясающая невезучесть. Или подозрительная везучесть, если с другой стороны посмотреть. Но с какой стороны на нее ни смотри, со всех сторон она хороша, был вынужден признать Штык. Он так засмотрелся, что пропустил появление гадюки. Появление Сонечки он не пропустил. Она шла, особо не скрываясь, но и не шумела. А потом встала за деревом и смотрела. В том числе, и как гадюка ползет в Альбинину сторону. Маркелов надеялся, что она сама свалит. Эти гады действительно первыми не нападают, Леха по Абхазии знал. Но София не знала. К девочке стоит приглядеться.

Хотя, может, она просто испугалась. Или о своем задумалась. Иногда причины человеческих поступков бывают намного проще самих поступков.

...Первым делом в лагере Белочка стала рассказывать про страшное проклятие блогерши и мастерский бросок Лехи. Пришлось врать, как он в детстве был чемпионом двора по игре в «ножички». Потом, раз уж всё равно было нечем заняться, пришлось учить всех желающих метать ножи. У Кирилла даже талант обнаружился, и он долго расспрашивал Маркелова, как правильно выбирать метательный нож. Зато было нескучно.

Потом девочки отправились краситься и сниматься, к счастью, в пределах видимости. А мужчины занялись готовкой. Резать овощи для поджарки выпало Лехе. Он кромсал лук чеченским резаком, утирал слезы и поглядывал в сторону Али. Нужно сказать, что краситься и селфиться у девочек получалось дружнее, чем готовить.

— Что, запал? — сбоку подошел Савелий Иванович с рюмашкой, опрокинул, зажевал щепоткой репчатого лука прямо с ножа и даже не поморщился. — Не твоего полета птичка, сокол наш.