Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Опять?! – в ужасе воскликнул мистер Мерблз. – Но ведь письмо от вашего детектива было подлинным, разве нет?
– О да, вполне подлинным. Но даже детектива возможно подкупить. Как бы то ни было, от наших друзей по-прежнему – ни слуху ни духу. Они всегда оказывались чуть впереди. Ну, прямо как Святой Грааль. Днем – мерк, в ночи – сиял кроваво-алым, над почерневшей пустошью скользя…[20] словом, неуловимая штуковина. Ну-с, к чему мы пришли? Когда у нас церемония? Без излишней помпы, я надеюсь? Никаких цветов?
«Церемония», как это обычно бывает в подобных случаях, состоялась под деликатным покровом темноты. Джордж Фентиман, представляющий семью в отсутствие Роберта, был мрачен, подавлен и заметно нервничал. Невеликое удовольствие – присутствовать при погребении друзей и родственников, среди гротескной пышности похоронных дрог, черных коней и венков и подобающих случаю псалмов, «великолепно» исполненных щедро оплаченными певчими, но, как раздраженно заметил Джордж, те, кто ворчат по поводу похорон, просто не ценят своего счастья. Глухой стук комьев земли о крышку гроба, безусловно, наводит тоску, но это – музыка в сравнении с шорохом гравия и ударами лопат, возвещающих преждевременное, кощунственное явление из гроба, в обволакивающих парах формалина, без благословения Церкви.
Доктор Пенберти тоже с головой ушел в свои мысли, похоже, ему не терпелось покончить с досадным делом. Он проделал весь путь до кладбища, забившись в самый дальний угол вместительного лимузина, и обсуждал аномалии щитовидки с доктором Хорнером, ассистентом сэра Джеймса Лаббока, приехавшим помочь со вскрытием. Мистер Мерблз, как и следовало ожидать, был мрачнее тучи. Уимзи разбирал накопившуюся корреспонденцию. Из всей стопки только одно-единственное письмо – от Марджори Фелпс – имело отношение к делу Фентимана. Говорилось в нем следующее:
«Если хотите познакомиться с Анной Дорланд, как насчет того, чтобы в среду заглянуть на «вечер» к Рашвортам? Скука будет смертная: новый приятель Наоми Рашворт собирается прочесть доклад о железах внутренней секреции, а кому про них ведомо? Однако же, похоже на то, что железы внутренней секреции вот-вот войдут в моду – страшно прогрессивная штука, куда уж там витаминам! – так что Рашворты просто спят и видят эти самые железы – в социальном смысле, я имею в виду. Анна Д. непременно будет, я вам рассказывала, что девица сильно проникнута к этой оздоровительной бредятине, или как ее там, так что вы уж приходите. Составите мне компанию, в конце концов! Я-то не пойти не могу, мы с Наоми вроде как подруги. Кроме того, говорят, что уж если рисуешь или лепишь из глины, так надо знать железы как свои пять пальцев – они якобы увеличивают челюсть, и меняют выражение лица, и чего только не делают! Умоляю, приходите, а то на меня точно повесят какого-нибудь жуткого зануду, и придется выслушивать восторги Наоми на его счет, воображаете, какой ужас?»
Уимзи дал себе слово непременно побывать на развеселой вечеринке и, оглянувшись по сторонам, увидел, что машина уже подъезжает к Некрополю – к этому необъятному пространству, где повсюду искрятся хрустальные шарики венков и громоздятся внушительные небоскребы памятников, имя менее громкое просто-таки неприменимо. У ворот новоприбывших встретили мистер Притчард собственной персоной (крайне недовольный, но подчеркнуто-учтивый по отношению к мистеру Мерблзу) и представитель министерства внутренних дел (вежливый, обходительный, готовый за каждым надгробием усмотреть коварного репортера). Третий джентльмен, выступивший из тени, оказался чиновником администрации кладбища, он-то и повел визитеров по аккуратным гравиевым дорожкам туда, где уже полным ходом шли земляные работы.
Наконец, гроб извлекли из земли, идентифицировали по медной табличке и осторожно доставили в одну из ближайших надворных построек, что в обычной жизни служила сараем для рассады, а теперь, при помощи доски и пары козел, была переоборудована во временную покойницкую. Здесь возникла небольшая заминка и некоторое замешательство: доктора деловито, с веселой настойчивостью, потребовали больше света и места, а то ведь работать абсолютно невозможно! Гроб водрузили на скамью, кто-то добыл кусок прорезиненной ткани и застелил им складной столик, внесли и должным образом расставили лампы. После того за дело взялись рабочие – впрочем, без особой охоты, – и принялись отвинчивать крышку гроба. Доктор Пенберти заблаговременно опрыскал все вокруг формалином из пульверизатора, точно адский кадильщик на крайне омерзительном жертвоприношении.
– А! Какая прелесть! – восхитился доктор Хорнер, когда труп извлекли из гроба и перенесли на стол. – Превосходно, превосходно. Никаких трудностей не предвижу. Ну что ж, а не приступить ли нам? Как долго он пролежал в земле, говорите? Три-четыре недели? А по виду не скажешь! Вы сами проведете вскрытие или мне поручите? Как угодно, как угодно. Вот и славно. Куда я подевал свою сумку? А! Благодарю вас, мистер… э-э-э… э-э-э… (Неприятная многозначительная пауза, во время которой Джордж Фентиман бежал с места событий, пробормотав, что, пожалуй, выйдет покурить.) Вне всякого сомнения, типичный сердечный приступ, не вижу ничего необычного, а вы?.. Пожалуй, лучше сразу извлечь желудок… будьте добры, передайте мне вон ту кишочку. Спасибо. Вы не подержите, пока я перевяжу кровеносный сосуд? Благодарствую. (Чик-чик.) Банки вон там, позади вас. Спасибочки. Осторожно! Вы все перевернете. Хо-хо, еще чуть-чуть – и банке крышка! Как тут не вспомнить про Палмера… и еще про желудок Кука… презабавная вышла история, ха-ха-ха! Нет, вся печень мне ни к чему… только образчик… это уж так, для проформы… и еще срезы всего остального… да, хорошо бы и на мозг взглянуть, пока он тут рядом, под рукой. У вас не найдется большой пилы?
– До чего бесчувственные эти медики! – шепнул мистер Мерблз.
– Для них это все – так, пара пустяков, – отозвался Уимзи. – Хорнер проделывает по несколько аутопсий в неделю.
– Да, но зачем так шуметь? Вон доктор Пенберти ведет себя пристойно.
– Пенберти – практикующий врач, – чуть заметно усмехнулся Уимзи. – Поневоле приходится учиться сдержанности. Кроме того, он знал старика Фентимана, а Хорнер – нет.
В конце концов все необходимые образчики генеральских внутренних органов были собраны в соответствующие баночки и бутылки, а тело вновь уложили в гроб и завинтили болты. Пенберти подошел к лорду Питеру и взял его под руку.
– Я почти уверен, что нам удастся в общих чертах выяснить то, что вам нужно, – проговорил он. – Благодаря превосходному качеству гроба разложение почти не затронуло тела. Да, кстати (он понизил голос), эта нога, помните? – вам не приходило в голову… или, скорее, не удалось ли вам подыскать хоть какое-нибудь объяснение?
– Есть у меня одна мысль на этот счет, – сознался Уимзи, – но я пока не уверен, правильная ли. Возможно, спустя