Виктор торопливо встал, пытаясь смягчить мою реакцию.

— Я никогда не хотел, чтобы всё дошло до этого. Честно! Но Жюль был одержим. Я не знал, как остановить его.

Жюль подался вперед, его голос звучал страстно, почти умоляюще.

— Мы можем сделать что-то великое. Ты не понимаешь, какая это возможность.

Атмосфера в доме накалилась до предела. Жюль Бержерон сидел напротив меня, пока Виктор нервно переминался с ноги на ногу, стоя рядом. Я чувствовала, что что-то пошло не так — ответы Жюля были слишком страстными, безумными, а Виктор всё чаще отводил глаза, избегая моего взгляда.

Я скрестила руки на груди, пристально глядя на Жюля.

— Я все равно не понимаю своей роли во всем этом? Ну посмотрю я архивы и что дальше? И почему вы так заинтересованы в этом обществе, которое уже давно не существует? В наше время ограничивать знания… Звучит, ужасно глупо и наивно.

Жюль усмехнулся, его голос звучал одновременно сдержанно и напыщенно.

— Потому что их идея была не просто верной. Она была пророческой. Они знали, что наука — это сила. Настоящая сила. Но сила должна быть в руках тех, кто способен управлять ею.

Мой голос стал жестче, я наклонилась вперед.

— Но общество разрушилось. Их "великая идея" закончилась внутренними конфликтами. Всё это осталось в прошлом, — напомнила я.

Жюль прищурился, словно испытывая меня на прочность.

— Они разрушили себя из-за человеческих слабостей. Но это не отменяет истины, которую они защищали. Изучив архивы, я понял, что их дело нельзя просто так оставить, — не хотел понять он очевидное.

Я бросила взгляд на Виктора, мне было обидно, что я доверилась ему и позволила втянуть себя во все это.

— А ты что скажешь, Виктор? С какого момента ты влез во все это? Как я понимаю, твои предки никакого отношения к этому обществу не имели?

Он отступил на шаг, потирая ладони, словно пытаясь справиться с внутренним конфликтом.

— Сначала я думал, что всё это просто… история. Занимательная тайна прошлого. Но чем больше я читал, чем больше Жюль делился своими знаниями, архивами, идеями… — все больше волновался Виктор.

— Жюль делился? — воскликнула я ошеломленно. — Я правильно поняла, что все твои “я обнаружил…”, “ я нашел…” всего лишь выдумка? Ты ничего не находил сам, все тебе подкидывал Жюль?

Виктор виновато опустил взгляд. Мои глаза сузились, голос стал ледяным.

— Ты тоже заразился этой манией, да? Ведь зачем тогда вся эта игра со мной “в поисках сокровищ”?

Виктор поднял взгляд, в котором читалось волнение и странное вдохновение.

— Послушай, ты ведь знаешь, как мир устроен сейчас. Информация везде, но кто ее контролирует? Кто решает, что мы знаем, а что нет? Их общество хотело исправить это. Дать знания только тем, кто достоин. Мы могли бы… могли бы вернуть этот порядок.

Я не могла спокойно сидеть, мой голос был полон негодования.

— "Дать знания только тем, кто достоин"? А кто решает, кто достоин? Ты? Жюль? Вы играете в бога, даже не понимая, что это за ответственность.

Жюль поднялся, его голос был страстным, почти умоляющим.

— Мы не боги, мы просто понимаем, что нельзя дать людям то, что они не способны понять. Это приведёт к хаосу. Ты сама это видела, не так ли? В своих видениях. Ты знаешь, что их цель была благородной.

Мой взгляд стал твердым, я бросила вызов обоим мужчинам.

— Я знаю, что они использовали людей как инструменты. Они уничтожали тех, кто стоял у них на пути. Вы хотите быть такими же?

Виктор сделал шаг вперед, его голос стал более мягким, как будто он пытался убедить меня в своей правоте.

— Нет. Мы можем сделать это иначе. Мы можем создать общество, которое будет защищать знания и направлять их в нужное русло. Подумай, сколько открытий могло бы быть сделано, если бы мы управляли этим процессом.

Я рассмеялась коротко, горько.

— Послушайте себя сами! Это же дикость полная! Это всё те же игры с властью, что и раньше. Ну и как по вашему вы достигнете влияния на науку? У вас нет никаких связей с сильными мира сего, никаких рычагов давления, никаких денег — у вас просто напросто нет никаких шансов. Вы лишь пара книжных червей с группой ничего не значащих единомышленников, которые заразились идеей стать великими. И вы хотите использовать меня, чтобы добиться своего.

Голос Жюля стал холодным, почти угрожающим.

— С твоей помощью мы могли бы найти их самые сокровенные тайны, их настоящее наследие.

Виктор торопливо добавил, пытаясь успокоить меня.

— Мы бы не использовали тебя против твоей воли. Мы просто хотим, чтобы ты помогла нам. Ты ведь сама заинтересована в поиске правды, не так ли?

Мой голос стал ледяным, взгляд пылал гневом.

— Вы хотите правды? Вот она: вы такие же, как те, кто уничтожил это общество. Гордыня. Амбиции. Желание власти. Вы не понимаете, что сами играете с огнем.

Я развернулась, направляясь к выходу. Виктор потянулся, будто хотел остановить меня, но не посмел. Жюль остался стоять, его лицо выражало смесь ярости и разочарования.

Жюль выкрикнул мне вдогонку, его голос дрожал от гнева.

— Ты делаешь ошибку. Без тебя это будет сложнее, но мы всё равно добьемся своего.

Развернувшись назад, я сказала резко и требовательно:

— Вы преследовали меня. Я знаю, что это были ваши люди. Те, кто пытался запугать меня. И даже похищение — это тоже ваша работа?

Жюль поднял голову, его взгляд был ледяным, но в нем светился фанатичный огонь.

— Мы сделали это ради дела. Ты не оставила нам выбора.

Мои глаза пылали гневом.

— Я не оставила выбора? Это ваше оправдание? Вы вторглись в мою жизнь, преследовали меня, похитили! Вы пытались сломить меня, чтобы я стала вашим инструментом.

Виктор попытался вмешаться, его голос был более мягким, но он дрожал.

— Жюль… это было слишком. Я говорил, что это неправильно. Мы могли бы объяснить ей всё, найти другой путь.

Голос Жюля стал тверже, в нем звучала решимость.

— Виктор, ты слишком наивен. Она не собиралась помогать нам. Она не понимала нашей цели. Нам нужно было показать ей, что мы серьёзны.

Мой голос зазвенел от негодования.

— Серьезны? Вы надеялись, что я испугаюсь и подчинюсь.

Жюль слегка наклонился вперед, его голос стал низким и убедительным.

— Ты не понимаешь, какая это ответственность. Ты видела в своих видениях, на что было способно наше общество. Ты видела, что знания — это сила. Мы пытались защитить тебя от самих себя, от тех, кто мог бы