Девчонка внезапно повернулась. Обвела Артура долгим изучающим взглядом, отчего сердцебиение странно участилось.

«Сейчас узнает…» – подумал удручённо, но рыжая снова удивила.

– Галстук повязал неверно. Если планируешь сдать строевую подготовку, то следует исправить ошибку. Ты же не криворукий…

«Ошибку? Я допустил ошибку?»

– Внешний вид тоже будут оценивать, – скучающим тоном произнесла она. Повесила сумку на худое острое плечико и, не простившись, отправилась сквозь толпу к дверям зала…

С того момента привычный мир начал рушиться.

Артур всегда считал себя рациональным, сдержанным, рассудительным. Примерным сыном. Сыном, который очень давно поддержал отца в трудное для него время и пообещал жениться на дочери его друга.

Договорной брак привычное для аристократов дело. В этом не было ничего особенного, ничего удивительного и ничего противоестественного, аморального. Всё в порядке вещей. Отец не выбрал бы ему в невесты девушку из плохой семьи. Но…

Снова появилось очередное «но», которого после встречи с рыжей стало слишком уж много. «Но» тут, и там тоже «но». Кругом одни «но», на которые Артур продолжал натыкаться.

Простое любопытство начало перерастать во что-то большее. Появились чувства, которые раньше не приходилось испытывать. И вот он уже разрывается между долгом и той, неизвестной ему половиной себя, что вдруг возжелала пойти против воли отца. Нарушить данное ему когда-то обещание...

Упёршись ладонью в кафельную плитку, Артур рвано выдохнул.

Надо было ещё тогда закрыть глаза. Сделать вид, что никогда не встречал рыжую чудачку. И что, что смотрит на него иначе? Это не делает её другой. Не делает особенной. Как и не делает сумеречная искра. Даже, если она действительно какая-то дальняя родственница Райна Блэквула, это не отменяло того факта, что в итоге придётся жениться на другой. Так какой смысл в этих внезапных чувствах? Таких необъяснимых и непонятных, но таких… живых?

Пожалуй, Артур впервые чувствовал себя обычным нормальным человеком, которому свойственно думать о ком-то. Волноваться. Ревновать…

Пожалуй, можно было бы обойтись без последнего.

Ревность злила. Затмевала разум. Толкала на необъяснимые спонтанные и совершено нелогичные поступки.

Вспышка. Темнота перед глазами. А в следующее мгновение он уже бьёт Маркуса Карнэлли головой о край раковины. Разве это нормально? Нормально, что разбил губу сыну министра безопасности? За что? За то, что разозлился, когда понял, почему рыжая отказывалась снимать свитер?

«Я велел ему вмешаться, нужно было шевелиться быстрее, а он допустил это…»

Артур подставил лицо под мягкие струи и закрыл глаза.

Рыжая упрямица вызывала противоречивые эмоции и чувства. С одной стороны, отчаянно хотелось её защитить, потому что она выглядела так, словно нуждается в этом. С другой… хотелось отчаянно придушить, потому что она буквально выпрашивала это.

Раздражало её безразличие и холодность. Она никогда не смотрела, как смотрят другие девушки. Даже узнав, что Артур сын эрцгерцога, она…

«– У тебя чернила на ребре ладони…», – безразлично произнесла она после письменного теста на второй день отбора. «– Сейчас базовую технику рук показывать будем. Смой лучше…»

Артур почувствовал себя уязвлённым. Но вместо того, чтобы держаться от девчонки подальше, начал ходить за ней попятам. Ненавязчиво, стараясь не привлекать внимания, но себя-то не обманешь.

Ходил. Ещё как ходил. И выслеживал. Поджидал, будил на обед, сам вызвался прокачать с ней потоки. В общем, делал всё, чтобы выглядеть глупо в своих собственных глазах.

… с каждым днём совесть грызла всё больше.

– Это не может продолжаться вечно, – выдохнул, поворачивая вентиль. Сначала один, затем второй.

«Нужно прекращать…»

Артур не мог открыто оберегать рыжую. Не только из-за отца и данного обещания, хотя именно это играло важную роль. Ещё из-за того, что она провинциалка, из-за того, что его внимание к ней создаст ещё больше проблем. Из-за того, что она слишком гордая…

Не знаешь с какой стороны подступиться, чтобы не оскорбить, не задеть её чувств. И ведь ясно, почему рыжая никому не доверяет и всё равно раздражает.

«А если она не поступит? Если провалит экзамен?»

… вдоль позвоночника пробежал холодок дурного предчувствия. Внутренности стянуло тревогой.

Нужно было прямо сейчас всё бросить и сосредоточиться на учёбе, но… губы всё ещё жгло от прикосновений её ладоней, когда пыталась заткнуть ему рот. Видеть её такой злющей и одновременно всполошённой даже забавно.

Глаза так и горели лихорадочным блеском. От гнева. В них не было ни капли ненависти. Рыжая не умеет ненавидеть людей, ей вообще ни до кого нет дела. Она, наверное, и дружить-то ни с кем не умеет.

Артур перекинул полотенце через плечо, отнёс грязные вещи в прачечную и вернулся в комнату.

Дэмиан стоял перед зеркалом, застёгивая ворот кофты. Вставил в брюки ремень, зачесал волосы набок.

– Рыжая в читальном зале, – произнёс непринуждённо, прихорашиваясь, словно девчонка.

– Можешь больше не сообщать мне о ней, – холодно отозвался Артур, вытаскивая из шкафа футболку.

Сосед повернулся, заинтересованно скинув бровь.

– Значит… ты не против, что я с ней… подружусь?

«Против! Ещё как против!»

– Делай, что хочешь, – вымолвил равнодушно, беря с полки книгу.

– Слушай, а может быть, девчонка внебрачная дочь твоего отца? Ты поэтому её оберегаешь? – усмехаясь, поинтересовался Крэйн.

– Тебе жить надоело? – прищурился Артур, начиная заводиться. – Проваливай уже.

Придурок вскинул ладони и попятился к двери. Надел ботинки и выскочил из комнаты, прихватив с собой книгу. Артура книгу…

Глава 12

Четыре месяца спустя…

Индивидуальные тренировки с ректором меня успокаивали, как бы странно это ни звучало. С ним я чувствовала себя свободно. Раскованно. Не нужно было постоянно следить за словами, не думать о том, что могу выдать свою тайну. Он мой дядя, и он тот, кто в курсе, что я всё ещё дочь предателя. Он тот, кто отнёсся к моему желанию остаться Хальт с уважением.

… и мои потоки охотно принимали сумеречную силу.

Не было смущения во время прокачки, как это было с сыном эрцгерцога. Я ощущала тепло, щекочущее предвкушение, но не более. Мой уровень возрос на две ступени, теперь у меня шестой, а не позорный восьмой. Осталось подняться ещё на один и можно претендовать на должность наместного мага. Если сдам экзамен…