на Вестин, не ожидая, когда Мюрат подойдет ко входу в нашу долину, — высказался майор фон Бройнер.

В этот момент эрцгерцог Фердинанд вставил собственный довод:

— Господа, мы должны учитывать не только свои желания, но и силы, а также намерения противника. Давайте сопоставим, то, что нам известно: примерное число войск Мюрата, позиции французов, их слабости и возможности с нашими. Лишь таким способом мы сможем избежать повторения ошибок Аустерлица.

Как только главные моравские командиры высказались, в помещении повисла тишина. Я чувствовал, как взгляды всех присутствующих сосредоточились на мне, как будто они искали во мне поддержку. Словно бы я мог повлиять на то, сможем ли мы одержать решительную победу над Мюратом имеющимися довольно скромными силами.

— Я согласен с эрцгерцогом. Мы не можем позволить себе ошибку и обязаны учитывать не только предполагаемые слабости противника, но и наши возможности. Сейчас для нас очень важен точный расчет. Если же мы будем действовать наугад и с большими потерями, то рискуем не только проиграть битву, но и подорвать доверие к себе в глазах собственных солдат. Пусть даже у французского маршала имеется войск вдвое меньше, но, нельзя забывать, что он располагает грозной силой кавалерии, которая приобрела великолепный боевой опыт, в то время, как у нас, в основном, плохо слаженная пехота ландштурма, набранная из резервистов. И малейшей ошибки в планировании сражения будет достаточно, чтобы нас постигла новая катастрофы, подобная Аустерлицу. Потому все решения, которые будут приняты на этом военном совете, должны основываться на мудрости рационального расчета, а не на эмоциях, — произнес я, стараясь заставить свой голос звучать, как можно более уверенно.

Все присутствующие сосредоточили свое внимание на мне и на моих предложениях, обдумывая их. И я почувствовал, как на меня легла тяжесть ответственности. Граф Йозеф кивнул, и я увидел, как на его лице появилось выражение одобрения моим словам.

— Вы правы, князь, мы должны быть осторожны, — произнес он, и в его голосе звучала уверенность, которая помогла объединить нас в этот критический момент, — на кону стоит честь и будущее Великой Моравии. И именно потому мы не можем позволить нашим людям думать, будто бы мы боимся французов. В предстоящем сражении мы просто обязаны продемонстрировать нашу силу и грамотность действий. Только тогда другие земли Австрии начнут вставать на нашу сторону, чтобы присоединиться к нашему союзу. Все любят вставать под знамена победителей, а проигравших лишь презирают. И у нас нет иного выхода, кроме победы. А сейчас нам всем надлежит хорошо обдумать, как это лучше сделать, как нанести Мюрату сокрушительное поражение…

Томаш Моймирович, не в силах сдержать свой пыл, перебил графа:

— Продемонстрировать силу, вы говорите? Значит, нужно наплевать на законы войны и атаковать в ночи, пока французы спят! Предлагаю тихо окружить Вестин нашим ландштурмом и вырезать там всех французов сонными. В стесненном пространстве узких городских улиц без освещения кавалеристы не будут иметь никакого преимущества над нашими пехотинцами. И тогда мы точно унизим этого Мюрата и отомстим французам! А, если повезет, то и захватим этого французского маршала живьем, как ценного заложника, который потом пригодится нам для торга с Наполеоном.

— То, что вы предлагаете, барон, больше похоже именно на кровавое мщение с непредсказуемым результатом, но не на классические военные действия. Нам же нужна чистая победа, безупречная с точки зрения стратегии и тактики, — осадил эрцгерцог Фердинанд командира ополчения Здешовской долины.

Все понимали, что на этом военном совете кто-то обязан взять на себя ответственность за решение, которое могло принести славную победу и изменить ход всей войны против Наполеона. Но кто же, если единого главнокомандующего у мятежников не имелось?

Внезапно Томаш Моймирович, словно уловив мою мысль, воскликнул:

— Мы не можем бесконечно обсуждать планы и спорить здесь в то время, как враг подбирается к нашей долине! Каждый час на счету! Нам нужны срочные решения! Мы должны начать действовать немедленно под единым командованием! Нам прямо сейчас необходим смелый главнокомандующий! И я предлагаю вам избрать предводителем меня!

Громкий голос барона прозвучал, как гром среди ясного неба. И остальные военачальники, разумеется, немедленно отреагировали на его слова. А граф Йозеф, сохраняя внешнее спокойствие, поднял руку, призывая к вниманию, и произнес:

— Мы обязаны быть прежде всего разумны, барон. Эмоции не приведут нас к победе. Нам нужен четкий план, основанный на подсчетах сил и ресурсов, а не на вашей жажде власти.

Он говорил четко и решительно, но и в его словах мне чудилась тень сомнения, как будто даже граф не был до конца уверен, кому же можно доверить командование объединенными силами мятежников.

Молодой эрцгерцог Фердинанд, который, казалось, был до этого погружен в свои мысли, вдруг заговорил, и в его голосе звучала озабоченность, которая резонировала с каждым из нас:

— В том, что нам необходимо единое командование, барон Томаш прав. Если мы не объединим наши силы окончательно прямо сейчас, отбросив личные амбиции, то потеряем не только инициативу, но и доверие людей. Моральный дух солдат пострадает, если главнокомандующего мы так и не сможем выбрать до начала сражения. Поймите, что каждый из нас, несмотря на различия в званиях и мнениях, является частью единого плана по возрождению Великой Моравии. И мы должны действовать, как единое целое под единым командованием. Потому я предлагаю выбрать на эту должность графа Йозефа Бройнера-Энкровта, а начальником штаба назначить майора Леонарда Моравского.

Собравшиеся военачальники обменялись взглядами, в их глазах зажглись огоньки энтузиазма, и все по очереди высказывались в поддержку предложенных кандидатур, кроме барона Томаша Моймировича, который промолчал, поскольку сам хотел бы командовать остальными. Но, этого добиться ему не удалось, поскольку все остальные предлагали графа Йозефа, которого мятежники и утвердили главнокомандующим.

Я чувствовал, что граф назначен правильно. Он, как раз, был тем, кто не только пользовался достаточным авторитетом у присутствующих, но и отлично разбирался в военном деле. И этот человек вполне мог взять на себя ответственность за предстоящее сражение.

Тут и сам граф решительно произнес:

— Спасибо, господа! Я постараюсь оправдать ваше доверие. Наша сила в единстве и в единоначалии. Нам нужно вдохновить наших солдат, чтобы они с этой минуты знали, что сражаются под командованием военачальников, среди которых нет разногласий, и которые готовы отдать свои жизни за Великую Моравию точно так же, как и рядовые. Что же касается нашего штаба, то я согласен утвердить его начальником майора Леонарда Моравского. И еще я предлагаю назначить военным советником при нашем